Выстроившаяся шеренга лучников внимательно следила за обстановкой. Пришлось формировать отдельные группы всадников для регулирования ситуации в крепости. Сам монарх редко показывался на людях, предпочитая заниматься более полезными для королевства делами, нежели развлечение унылой публики. Бойцы, изнывающие от многочисленных ран, не желали выказывать слабость. Скрипя зубами, они делали вид, будто все хорошо. Отказываясь от помощи милосердной леди Бри, самоубийцы наигранно улыбались.
Среди неудавшихся актеров был сам Орсон, десница бывшего и нынешнего королей. В промежутках между отчаянной жестикуляцией и объяснениями очередного плана по спасению северных лордов, он хватался за ноющее плечо, но, понимая, что за ним зорко наблюдают, моментально прокашливался и возвращался к работе. Положение роялистов до сих пор было шатким. Точное количество предателей было неизвестно, а последующие шаги Лжепророка оставались неясны. Многие предполагали, что он двинется на Волчье Логово, но подтвердить свои догадки никто не мог.
Если это правда, то войску нужно как можно скорее выбираться из этих руин, чтобы занять важнейший опорный пункт во всем регионе. Став полноправными владельцами неприступной цитадели, Церберы смогут восстановить свой авторитет, призвать на помощь больше единомышленников, а затем нанести сокрушительный удар по всем тайным или явным врагам. Несмотря на сладкие фантазии, Клаус понимал, что ради блистательного захвата придется пожертвовать многими жизнями. Облокотившись о квадратный стол, на чьей поверхности расположилась карта страны, первородный задумался.
Советники без конца тараторили о различных стратегических маневрах, перебивая и перекрикивая друг друга. Обстановка накалялась. Десять человек в одной комнате – ни одной здравой мысли за весь день. Лишь сплошные потоки ругательства. Орсон просил собравшихся успокоиться, но тщетно, поскольку Тешшин принялся спорить с сиром Ричардом относительно наиболее удачного применения кавалерии. Попытка найти компромисс закончилась полнейшим провалом из-за вмешательства Келвина, чья несдержанность когда-нибудь будет стоить ему отрезанного языка.
Настоящий хаос, царивший в тесном помещении, вызывал оправданное отвращение. Раздраженный Вильгельм учтиво попросил одного из ветеранов закрыть рот, за что был награжден презрительным взглядом и потоком ругательств в свой же адрес. Не собираясь и дальше находиться в этом беспорядке, Билл постучал медной фигуркой по деревянной поверхности, призывая всех к молчанию. Большинству не нравилось, что бывший головорез втерся в доверие к самой могущественной личности во всем мире, однако им приходилось мириться с этим фактом.
– Вы слишком объективны. Деликатность обязывает, – беспристрастно заявил вор, откровенно насмехаясь над всеми присутствующими. Откинув назад сотрясающуюся от смеха голову, Разбойник помотал ей, словно отгоняя незатейливые мысли. – Вам следует добавить личного отношения.
– Он убил Майкла. Это разве не личное отношение? Я жажду вогнать ему клинок меж ребер и провернуть несколько раз, пока не услышу мольбу о быстрой смерти, – резко заявил Дилан, нахмуривая кустистые брови. Усы над верхней губой задёргались, что свидетельствовало о постепенно нарастающем гневе. – Или это уже не так важно? А? Мы же тут якобы боремся за правое дело?
– В данном случае речь шла не о Разрушителе, – поймав на себе испепеляющий взор, Кокшо поднял обе руки вверх, заранее извиняясь за все плохие слова об умершем. – Я не говорю, что нам следует забыть о старом друге. Но ты понимаешь все буквально. Здесь многие хотят отомстить, но не будем забывать о ненависти, питаемой старым Львом к своим собственным детям. У меня их нет, как и у тебя, но неужели инстинкт родителей нам чужд?
– Вы занимаетесь какой-то ерундой, – выплюнул разгневанный Аррен, переходящий на внушительный крик. Трясущиеся ладони, изъеденные морщинами, покоились на подлокотниках удобного сидения. Он был единственным, кто позволял себе сидеть в присутствии венценосца. – Может, вернемся к первоначальному замыслу? Перейдем тот проклятый мыс и окажемся неподалеку от Логова. Выгоним оттуда этих гадов, а потом будем ориентироваться по обстоятельствам.
– Хочу поглядеть, на то, как твои люди отобьют самое, мать его, неприступное место во всем Севере, – рявкнул несдержанный на язык Марбранд, опершийся на собственное оружие. Ему хотелось побыстрее избавить себя от общества напыщенных гордецов и самоуверенных дурачков. – Серьезно. Что планируешь делать? Построить огромного деревянного коня и спрятаться внутри? Подарить им отравленный пирог и ждать до тех пор, пока они не передохнут из-за него?
– Довольно! – всякому терпению наступает конец. Клаус, выслушивавший мнения на протяжении двух бесконечных часов, наконец-то нашел в себе силы остановить этот поток бессмысленности. – Я слишком долго нахожусь в провонявшей потом комнате. Хватит. У меня есть более выгодное предложение. Диалог зашел в тупик. Нужно это признать. Тем не менее, я бы лично хотел обсудить вопрос обеспечения надежной защиты для королевы. Мой товарищ порекомендовал отправить ее на поклон к сиру Редфорду. Если верить письму Кая, то переговоры прошли успешно и там безопаснее всего.
– Ваша мать отказалась оставаться в Гнезде по непонятным нам причинам. Казалось, там было предостаточно стражников, чтобы ручаться за сохранность ее августейших снов, – Сокол не обрадовался, когда узнал о желании первой леди сопровождать всех своих сыновей на битву. Женщинам не место в таких условиях. – Меня давно смутила ваша падкость на родительскую ласку, коей вас лишили еще в детстве, но допустить представительницу слабого пола на военный совет? Никого это не беспокоит?
Взгляды собравшихся устремились на сидящую в противоположном конце горницы Ирину, чье пребывание на важнейших сборах воспринималось как оскорбление. Ей, в сущности, было плевать на суждения неотесанных мужланов. С самого начала она проделала весь этот наполненный приключениями и страданиями путь ради Хойта. Сына, которого никто не видел со времен ссоры с предводителем роялистов и партизан. Теперь, устроившись на краю стула, жена Лэнса раздумывала над тем, как поступить дальше. Вариантов было не так много.
– Прошу прощения? – безукоризненная вежливость леди Манвуди обескураживала любого, но сегодня усталость взяла верх над высокопарными фразами, поэтому она ограничилась наигранным недопониманием. – Что-то не так?
- Это вы нам расскажите, милейшая, – продолжал Аррен, умышленно передразнивая тон собеседницы. Многим была известна незавидная участь правительницы Юга, но настолько ли печальна она была? – Земля слухами полнится. Вы провели несколько дней в обществе старого знакомого, не так ли? Он утешал вас днями и ночами, я полагаю? Скажите, вам понравилось?
– Не знала, что вы, господин Ричард, падете так низко и станете обсуждать с другими мою личную жизнь. Я бы могла простить это обыкновенным недоброжелателям или завистникам, но многоуважаемому старцу?
– Хватит, – вмешался сердитый монарх, пытающийся балансировать между союзом с южными гостями и восточными. Одно неправильное слово может привести к лавине эмоций. – Я хотел попросить леди Тирелл составить компанию моей матери. Не хочу слышать никаких возражений на сей счет. Я попрошу приготовить для вас дилижанс и снабдить его всем необходимым для длительного переезда по пригоркам. Можете сами выбрать для себя попутчика, это не так важно.
– Я не одобряю ваш план, но согласен с самой идеей. Пора удалить отсюда девушек и женщин. Очень скоро мы прорвем оборону повстанцев и захватим их единственную надежду на спасение, – Орсон склонил голову в знак упования на милость Господа, а затем, проведя рукой по взмокшем от пота волосам, прокашлялся: – Проклятая тварь именует себя Великим Лидером, способным повергнуть весь мир. Докажем ему, что эти надежды ошибочны. Свяжитесь с северо-западным партизанским отрядом. Пора бы им доказать свою преданность государству и помочь нам свергнуть безжалостного монстра.
