Give a little time to me or burn this out,
We’ll play hide and seek to turn this around,
All I want is the taste that your lips allow,
My, my, my, my, oh give me love,
Ритм ускорился, призывая танцующих к головокружительным действиям. Призывы к любви и прощению изливались на завороженных слушателей, подобно могучему шумному потоку. Бард на мгновение задержал дыхание, а затем позволил чарующим строфам окончательно пленить слух.
Give a little time to me, or burn this out,
We’ll play hide and seek to turn this around,
All I want is the taste that your lips allow,
My, my, my, my, oh give me love.
Исполнитель божественного гимна несколько раз повторил последний куплет, пока к нему не присоединился громовой бас. Голоса слились воедино, образуя волшебную симфонию. Именно в этот момент Кай резко отпрянул в сторону, передавая Ребекку в руки иного кавалера. Принцесса желала выразить удивление, но Клаус приставил указательный палец к ее губам, призывая к молчанию. Закружившись в медленном танце, они постепенно наращивали темп. Певцы разгадали намерения кронпринца и перешли в наступление. Главный бард, дождавшись своей очереди, сорвался на крик. Одна вечно повторяющаяся фраза слетала с его уст:
M-my my, m-my my, m-my my
О give me love, lover
M-my my, m-my my, m-my my
Love me, love me, love me
Шокированные гости отошли на некоторое расстояние, уступая место невиданному доселе зрелищу. Элайджа не верил в произошедшее, как и большинство тех, кто знал и помнил наследника престола озлобленным и жестоким мальчишкой, потерявшим любовь всей жизни. Обворожительные ямочки, ранее погрузившиеся в глубокий сон, снова заиграли на раскрасневшихся щеках, странная улыбка блуждала в уголке рта, а глаза лихорадочно заблестели. Возможные союзник, раскормленные нелепыми легендами о жестокости Церберов, были поражены разительным контрастом. Перед ними кто угодно, но не безжалостный мучитель невинных. Ликовавшая семья наслаждалась греющей душу идиллией.
– Неплохо, неплохо, – отчеканил прислонившийся к столешнице Мэннинг, считавший своим долгом опустошить половину запасов добротного эля. Подошедший Малакай, вспотевший, задыхающийся, уставший, налил себе немного вина. – Но я по-прежнему считаю тебя самоуверенным и напыщенным индюком. В любом случае, это гораздо лучше, чем Нолан Мартелл.
– А вы мне всегда нравились, дядюшка Расти, – заметив скептический взгляд на лице собеседника, Аррен поднял обе руки вверх. – Нет, серьезно. Вы смягчите свое мнение, если узнаете, что в детстве были моим героем? Я мечтал быть похожим на вас.
– Я – обычный клятвопреступник, детоубийца и дезертир. Не вздумай мне подражать или брать мое поведение за основу, – пожав плечами, бывший гвардеец поднял бокал и чокнулся с юношей. – Хороший тост, не находишь? А пока я медленно, но уверенно спиваюсь, у тебя есть время поухаживать за Беккой. Только держи себя у руках.
***
Снежная буря атаковала расположившийся на скалах бастион. Сугробы взяли в плен высокие башни и сковали движения многочисленных голубых стягов. Все балконы предусмотрительно заперли, кроме одного. Южная сторона крепости, позволяющая созерцать крутые склоны и высокие горы, была недосягаема для простых смертных, поскольку много лет назад здесь проводились массовые казни, пытки над пленными и собрания тайных орденов. Каменные стены хранили следы человеческой крови, а провонявшие гнилью и разложением помещения вызывали приступы оправданной паники. Впрочем, одну из комнат использовали для хранения доспехов, статуэток, оружия и прочего бесполезного хлама.
Приблизившись к деревянной двери, не открывавшейся со дня окончания военных действий на юге, Сокол осветил факелом железные заклепки. Дергать за громадное кольцо в орлином клюве – бесполезно. В детстве они с сестрой развлекались тем, что ночевали в кладовых и подвалах, искали призраков умерших родственников, но дядя запретил им играть в этом месте, после чего оно погрузилось в забвение. И сейчас его вновь тревожили. Ребекка вздрагивала от каждого шороха. Однажды ее братья решили пошутить и закрыли шестилетнюю девочку в темной каморке одной из служанок. Разгневанный отец едва не убил Никлауса, хотя зачинщиком был Кол.
– У меня есть ключи от этой двери, – подмигнув удивленной спутнице, Кай извлек из-под плаща маленький кинжал и опустился на колени, дабы вскрыть замок. Громкий щелчок и последовавший за ним скрип оповестили смельчака об удачном завершении начатого предприятия, – Дамы вперед, – поймав на себе укоризненный взгляд, Сокол лишь усмехнулся. – Что? Меня этому научил дядя. Держись рядом.
– Без проблем, – сглотнув, принцесса нехотя вошла в хранилище древностей, – тут так мрачно. Я, конечно, не боюсь, – сказав это, она резко остановилась перед свисающей с веревок алебардой, чье лезвие почти полностью увязло в паутине. Скользнувшая по полу крыса не так напугала ее, как ощущение липкости на коже.
– Мрачно? – переспросил мужчина, убирая при этом жилище паука. – Ты шутишь? Это же чудесный мир. Люди годами путешествуют, чтобы добраться именно сюда.
– Сюда? Не понимаю, зачем? – повеяло холодом. Занесенная снегом терраса открыла проход для метели, в результате чего слои пыли утонули в беловатых крупицах.
– Это потому что ты видишь кувшин полупустым, – наследник Гнезда вставил факел в специальное кольцо, распространяя яркий свет по комнате. Привыкшие к темноте зрачки расширились и позволили обнаружить несколько бутылок в старом сундуке. Осколки битого стекла посыпались на заснеженную плитку. – Смотри, это полярные шапки льда.
– Кай, это разбитая тобой посуда. И она не полупустая, она совсем пустая, – улыбка на устах молодого человека смущала. Он протащил ее через всю крепость ради глупых игр.
– Солнце, – прошептал Малакай, кивком головы указывая на источник света. Ребекка внимательное следила за тем, как ее ухажер подвинул разбитые бутылки поближе к огню. – А севернее?
Фокус удался. Синие, белые, желтые и фиолетовые цвета заиграли на занесенной снегом перегородке. Тусклые и яркие оттенки смешивались между собой, создавая нечто иное, новое и непостижимое. Ради этого стоит жить.
– Северное сияние? – она замерла на месте, завороженно глядя в радужную бездну, не в силах оторваться. – Ты прав, Кай. Это так красиво.
– Да, красиво, – произнес Аррен, тяжело вздыхая. Но не причудливая игра светотеней привлекала его взор, а обладательница глубоких изумрудных глаз. Горячее дыхание опалило бледную кожу. Приблизившись, он ощутил на щеках легкое прикосновение замерзших ладоней.
Подавшись вперед, юноша жаждал коснуться губами дрожащего подбородка, но его прервал ворвавшийся в помещение слуга. Изнемогающий от нехватки кислорода, он на ходу выпалил две бессвязные фразы. Сообщение о том, что младший Ланнистер и Старк устроили разборки около восточной лестницы, шокировало хозяина крепости. Попросив уставшего гонца отвести принцессу вниз, Сокол ринулся к месту событий. Разумеется, все шло слишком хорошо, даже идеально. Так не бывает. Что-то должно было пойти не так.
***
Огромный люк, вделанный в пол, давал возможность лицезреть пропасть с высоты птичьего полета. Сюда, после непродолжительных пыток, сбрасывали искалеченные тела пленников и врагов. Будучи живыми, они осознавали, что летят в бездну, тьму, но никто не мог им помочь. Жалкое трепыхание конечностями – все, что они могли делать до финального соприкосновения с равнодушными камнями. Колемон блаженствовал при виде ужасного напоминания о зверствах предшествующих поколений. Хелена с видимым удовольствием внимала сумасбродному полету фантазий своего кавалера. Ради него она согласилась впервые за пять лет нарушить правила и открыть дверь в полу.
– Я сейчас вернусь, ты не против? Надо посмотреть, как там гости, а то мой дорогой братец забыл о нашем торжестве, – племянница сира Ричарда поспешно удалилась. Ей хотелось поскорее закончить с делами и продолжить интересный разговор.
