– Мой брат обожает церберов с того самого момента, как предал их, не так ли, Тревор? – с нескрываемым любопытством поинтересовалась мирно расположившаяся на стуле девушка, закинув при этом ногу на ногу. Казалось, ее слова вынудили брата замолчать, покраснеть и сжать челюсти до противного скрежета. – Замечательно. Думаю, на этом разговор можно считать законченным. В любом случае, завтра тебе представится возможность поболтать с одним из представителей этого славного рода.
Они покинули комнатушку, оставляя Лерию наедине со своими мыслями. Можно даже не пытаться размышлять о побеге – это невозможно. Если удастся обмануть стражников, то каким образом она вытащит больного брата и маленькую сестру? Предположим, у нее получится проделать все это, но что делать дальше? Их единственный защитник убит, а в темных лесах в одиночку не выжить. Ситуация безвыходная. Остается только смириться со столь печальной участью и надеяться на милосердие неизвестного человека, именующего себя генералом Запада.
Странное стечение обстоятельств. Элайджа когда-то должен был стать наследником именно этого региона. Снова эти проклятые воспоминания о давно ушедших днях. Следует запомнить: Лев больше не часть ее жизни. Он нарушил слово, просто исчез, словно его никогда не было. Она смогла пережить этот несправедливый удар судьбы. Однако сердце до сих пор требовало возвращения былого. Всегда оставалось что-то за пределами человеческого понимания, так произошло и на сей раз. Ночь длилась безумно долго. Полнолуние.
Звездный пастух сегодня желал покрасоваться. Сквозь небольшое отверстие в стене проникал ветер. Зимний воздух заполнял все помещение, вынуждая закутаться в два одеяла. Сон, вопреки всем ожиданиям, пришел гораздо раньше. Он не принес с собой ни кошмаров, ни блаженного наслаждения – ничего. Пустота. Последующие восемь часов проходили в нервном напряжении. Постоянный звук шагов за деревянной дверью заставлял вздрагивать.
Мольбы, устремленные в сторону вошедшей с едой служанки, остались без ответа. Молитвы бесполезны в такое время. Она однажды уже доверилась псевдосвященнику, а Лерия была из тех людей, кто не повторяет собственные ошибки. Еще два часа неизвестности. И вот финал. Не сказав ни слова, стражник с алебардой на плече грубо схватил пленницу за руку и вытолкал вперед. Вновь гордая осанка, будто ее ведут в приемную к Его величеству. Демонстрировать слабость – значит уподобляться жалким трусам.
Пусть пресловутый генерал Запада прочувствует несломленный дух Волка. Кем бы он ни был, но ему придется считаться с ее мнением и положением. Никто не посмеет причинить вред дочери Маркуса Старка, величайшего воина на земле, пережившего большинство своих родственников, за исключением одного. Темнота узкого пространства сгущалась, пока спасительные свечки не восторжествовали над лестничным проемом.
Им пришлось несколько раз обогнуть старые колоннады, дабы выйти в просторную комнату, которая раньше служила бывшим хозяевам чертогом для пиров. Две лестницы, ведущие к центральном выходу из замка, почти обвалившиеся, являли собой убогое зрелище. Когда-то эта постройка была вершиной архитектурного искусства, но война навсегда перечеркнула все новаторства в этой области.
Лерия встретила сочувственный взгляд со стороны Роуз, сидевшей немного поодаль от брата. Тот, в свою очередь, беспокойно расхаживал по ярким узорам на мраморном полу. В некоторых местах до сих пор виднелись засохшие пятна крови жертв кровавого террора Ланнистеров. Послевоенный период отличался особой жестокостью. Дрожащие руки Тревора выдавали его истинные эмоции, несмотря на непроницаемую холодность в лице.
Леди Старк сразу же поняла, что он испытывает какое-то подобие страха, ожидая встречи с доселе неназванным мужчиной. Он нервно вздрагивал после каждого шороха, при этом хватаясь за клинок в ножнах. Еще час ожидания. Затем второй. Все это начинало утомлять. Девушка едва сумела избежать изнеможения. Ей позволили отдохнуть на старом кресле, оставшимся после уничтоженных владельцев разрушенной крепости.
– Я слышу собачий вой, – дрогнувшим голосом произнес Тревор, вцепившись в подлокотник кресла. Ноги более не держали смертельно побледневшего лидера разбойников. Впервые в жизни он испытывал животный страх. Ему доведется встретиться с человеком, которого он самолично предал. Гнусный поступок заслуживает самой жестокой кары, однако похищением ценных заложников он планировал вымолить для себя прощение. Первоначально план казался вполне осуществимым, но по мере достижения основной цели становилось лишь хуже. – Он здесь.
Громкое лошадиное ржание прорезало гробовую тишину. Служанки мгновенно скрылись в подвале, хлопая массивной дверью. Остальные члены разбойничьей шайки настороженно глядели на своего предводителя. Роуз, понимавшая всю суть сложившейся ситуации, решительно поднялась с кресла и направилась вверх по каменным ступеням. Ей предстояло отворить ворота небольшому конному отряду, после чего пропустить внутрь самого замка нескольких человек. Все это было проделано с должной поспешностью. Отчетливо слышались мужские голоса, но Лерия тщетно пыталась угадать, слышала ли она их раньше. Из-за высоких кованых перил невозможно было разглядеть лиц входящих и выходящих, но характерный лязг кольчуги говорил о том, что прибывшие, возможно, имели отношение к солдатам или даже рыцарям. Внезапно раздался оглушительный собачий рев. Его обладатель, огромный кобель, медленно спускался вниз по лестнице, перебирая массивными лапами.
Желтоватая шерсть с легким рыжим отливом лоснилась, словно собака только что вынырнула из воды. Устрашающие клыки виднелись благодаря приоткрытой слюнявой пасти. Кобель резко остановился, стоило ему почувствовать определенный запах. Черные глаза сузились, глухое рычание вновь донеслось до испуганного мужчины. Пес хорошо запомнил этот въедливый запах. То был запах предательства. Пригнувшись к земле, животное заняло определенную позицию, не позволяющую большинству желающих покинуть место всеобщего сбора. Убийцы хорошо поняли этот маневр. Им не оставалось ничего другого, кроме как терпеть громадную тварь у своего порога. К счастью, щелчок пальцами вернул пса к реальности. Он почти моментально вскочил, надеясь получить дальнейшие указания.
У него не было даже мысли не подчиниться, что сильно удивило Лерию. Ей показалось, что она уже раньше видела эти забавные ушки-тряпочки и умный, преданный взгляд глубоких черных глазах с ярко выраженными надбровными дугами. Вытянутая морда повернулась в сторону группы людей из четырех человек. Среди них, возвышаясь на несколько метров благодаря причудливому шлему в виде львиной головы с отверстием для лица в пасти, шествовал мужчина, закованный в легкие, почти бесполезные в бою доспехи. Кираса с раскинувшемся по всей груди медным крестом была единственной защитой на всем теле. Кроваво-красный плащ волочился за хозяином по грязному полу, издавая привычное шуршание. Остальные сопровождающие не носили шлемов, отдавая предпочтения тяжелой кольчуге. Они привыкли к ней настолько, что она почти не сковывала движений.
– Красивый панцирь, ваша милость, – с трудом выговорил Тревор, припадая едва ли не до земли. Он старался сделать все возможное, чтобы не чувствовать на себе пронзительный взгляд генерала. Вся ненависть, все презрение ощущалось даже сквозь непроницаемый металл шлема в виде головы хищника.
Лерия не отрывала глаз от незнакомца. Сердце бешено колотилось, норовило вырваться наружу. Она вскочила с мягкого дивана достаточно быстро, стоило этому человеку сделать несколько шагов вперед. Слова Тревора были вполне правдивы: кираса действительно хорошо облегала изящный стан. Накачанные мышцы рук были созданы исключительно для меча. Два кожаных ремешка опоясывали грудь крест-накрест, прикрывая основной рисунок в центре кирасы. Мужчине потребовалось несколько секунд, чтобы наконец избавиться от устрашающего шлема. Снова это лицо. Девушка не единожды видела его в самых блаженных грезах и страшных кошмарах.
