Чертыхнувшись, он ухватился за тросс и пополз наверх, надеясь, что инструмент в лодке. Ухватился за край лодки и, подтянувшись, перевалился через борт. Мотыги нигде не оказалось. Макс снял шлем и бросил на дно. Придется теперь плыть обратно.

Тот, кто придумал методику добычи черного ила либо был полным идиотом, либо специально хотел, чтобы добывали как можно меньше. Каждая ходка занимала около двух часов, из которых сорок минут занимала, собственно, добыча, а остальное время тратилось на подъем самого водолаза, затем набитого илом мешка и доставку его на берег.

- Эгей! - крикнул ему Леонид. Он не спешил нырять и курил, сидя на борту лодки. - Уже все собрал?

Макс развел руками:

- У тебя мотыги нет запасной?

Лёня покачал головой. Сделал несколько быстрых затяжек, докуривая почти до пальцев и бросил хабарик в воду.

- Могу свою одолжить. Поработаешь, а я посижу, - сказал он.

Тут Максу в голову пришла идея. Он взялся за весла и подплыл к Леониду. В самом деле, если методика идиотская, то что мешает немного ее усовершенствовать?

- Слушай, Лёнь, а давай вдвоем поработаем? - предложил Макс. - Ты там палкой помашешь на два мешка, а я вас вытяну и поплывем.

Здоровяк задумался и внимательно посмотрел на Макса. Не шутит ли? Макс выглядел вполне серьезно и, заметив сомнения, добавил:

- А следующую ходку поменяемся.

- Зачем? - не понял Лёня.

- Ну, чтобы не обидно было, - ответил Макс. - Сначала ты помашешь, а я вытяну. Потом наоборот.

Они сделали две ходки. По времени получилось примерно то же самое, как если бы работали поодиночке, но сил как будто потратили меньше. Добытчики с соседних лодок смотрели с интересом, но неодобрительно. В Нижнем Городе каждый был только за себя и к работе в команде здесь не привыкли.

- Странно это как-то, - сказал Леонид, когда они зашли после работы в столовую, которая к вечеру преображалась в кабак. Макс, как обычно, ничего не заказывал, а Лёня пил противно пахнущий прокисшим хлебом напиток, называемый здесь пивом. Угощать друзей в нижнем так же было не принято. - Получается, один работает, другой просто сидит и ничего не делает. Неправильно как-то.

Макс обдумал слова Леонида. За сегодняшний день он вообще много успел обмозговать.

- Ты прав, - согласился он. - Один должен работать мотыгой, а другой поднимать и сразу отвозить мешки на берег.

- Ну, ты даешь, - усмехнулся Леонид, вытирая бороду широкой, мозолистой ладонью. - С мотыгой больше двух мешков не насобираешь, упашешься.

- А если, скажем, один будет разрыхлять, а второй мешки набивать, так быстрее пойдет? - осторожно спросил Макс.

- А кто отвозить тогда будет?

- А третий все это добро отвозит на берег. Потом возвращается, а там уже новые мешки поджидают!

Лёня залпом осушил кружку и смачно рыгнул.

- Голова! Получается, можно управиться часа за три и сворачиваться? Только чем заниматься в свободное время? В этой забегаловке днем даже пива не выпить.

- Нет, ты не понял, - сказал Макс, понижая голос. - Сворачиваться не нужно. Мы просто будем добывать больше ила и получать больше денег. Серьезно. Хватит уже дрыхнуть между ходками и набивать пузо дрянной едой. Лучше потрудиться как следует и поскорее перебраться к цивилам.

Леонид отставил пустую кружку, громко стукнув ей по столу и недоверчиво посмотрел на Макса.

- Это тебе Колян про цивилов наплел? - спросил он. - Знаю, он собирается в ближайшем будущем туда на постоянное место жительства. Только кому он там нужен. Скажу по секрету, я не знаю ни одного случая, чтобы простые работяги как Колян или мы с тобой, перебирались в тот район.

Толстый немолодой официант в рубахе навыпуск принес еще пиво. Леонид бросил ему серебряк. Это была плата за две кружки, что Максу с его скромным доходом, казалось верхом расточительности.

- Сегодня мы простые работяги, а завтра - самые успешные на всем прииске, - проговорил Макс. - Подумай, насколько приятнее будет получать тридцать серебряков в день, вместо десяти.

- Хмм, - промычал Леонид и уставился в дальний темный угол под потолком, словно вдруг заинтересовался висящей там густой паутиной.

Зрачки его мелко подрагивали, выдавая работу ума. Леонид явно что-то калькулировал, и по тому, как медленно расплывались в улыбке его толстые мясистые губы, было понятно, что результат ему нравится.

Тридцать серебряков в день или сто восемьдесят в неделю, по меркам Нижнего Города считались большими деньгами, хотя возможностей их потратить было, по мнению Макса, не так уж много.

Люди, помимо еды и выпивки, тратили накопления на Предметы, аналогов которых в верхнем городе не существовало.

Во-первых, Предметы обладали реальным магическим воздействием, которое могло проявляться совершенно по разному в зависимости от задумки мастера. К примеру, амулет с примесью чистой силы защищал от вредного воздействия ядовитой атмосферы города, легкая куртка со специальной вышивкой согревала зимой лучше, чем шуба, браслеты увеличивали силу удара, а кольцо высокого уровня могло гипнотизировать, подчинять своей воле и чуть ли не превращать воду в вино, хотя тут рассказчики могли и приукрасить.

Кроме этого, в Нижнем не было электричества и чистая сила являлась чем-то вроде источника энергии. В лавках мастеров продавались лампы и фонари, инструменты, вроде дрели или сварочного аппарата и даже подобие телефонов, и все это работало на аккумуляторах чистой силы. Существовали даже двигатели для автомобилей, хотя местные из-за несоизмеримой стоимости предпочитали традиционные паровые.

Во-вторых, Предметы выполняли так же и статусно-ритуальную функцию, наподобие модных брендов в верхнем городе, только с еще более заметным социальным эффектом. Обладатель Предмета высокого уровня внушал автоматическое и безприкословное уважение. Чистую силу в нижнем городе считали не просто некоей субстанцией, но практически преклонялись перед ней, как перед божественной благодатью.

- Согласен, побери тебя Демон! - воскликнул Лёня. - Договаривайся с Лабером, а я пойду разыщу Коляна.

Глава 8

Дни полетели, как березовые листочки в ноябре. Лабер, после долгих уговоров, согласился платить втрое при условии, что добыча увеличится вчетверо, так что работать приходилось так тяжело, как никто на этом прииске еще никогда не работал.

Макс лежал в койке, тщетно пытаясь заснуть. После трудового дня, быстро закинув в себя опостылевшую баланду, он старался сразу лечь и отключиться, чтобы восстановиться по максимуму, но в последнее время и эта спасительная возможность перестала его выручать. Во-первых, его мучили периодические приступы кашлы, а во-вторых, в дальнем углу барака по ночам стонал Мотыга - ветеран прииска, который по нелепой случайности потерял свой Предмет пятого уровня и теперь медленно умирал.

Мотыга пользовался авторитетом у говнороек, относились к нему сочувственно и замечаний не делали. Кто чем мог - помогали. Впрочем, до известной степени. К примеру, собрать деньги и купить Мотыге новый Предмет просто не приходило никому в голову. В Нижнем Городе даже говорить о таком считалось занятием крайне непристойным.

На соседней койке Сухой спорил с Коляном, который за последние два месяца изрядно похудел и осунулся.

- Город никогда не прощал выскочек, - сказал Сухой и, запустив руку под драную холщевую рубашку, принялся часать грудь. - Мне уже сорок лет и я всякого повидал, поверь.

Для коренных жителей это был критический возраст. К сорока годам врожденный иммунитет коренных жителей полностью исчерпывал свой ресурс и, чтобы скоропостижно не отдать концы от страшных болезней, приходилось добывать Предметы.

- Ну-ну, - сказал Колян. - Много ты повидал, сидя в этом бараке. Если сам не хочешь участвовать, других хотя бы не отговаривай.

- Ты бы хоть раз в жизни сам подумал, а не словами этого выскочки говорил, - сказал Сухой, продолжая почесывать грудь. - Чем вы занимаетесь? Жилы тянете за лишнюю копейку, а посмотри на себя - кожа да кости остались. Этот кашляет каждую ночь, - он показал на Макса длинным, узловатым пальцем с окровавленным ногтем. - Скоро кончитесь оба и куда ваши монеты девать? В гробы вам положить?