— Но, Сэм… — прошептала Летти, беря его за руку; она не могла запретить ему геройствовать.
— Вы с Ривкой лучшие пилоты на курсе, вы должны быть за штурвалом. Так позвольте и мне проявить себя, — шутя уже на автомате, но без улыбки сказал Сэм.
Она только кивнула, и у Ривки сжалось сердце. Всего в паре их реплик она услышала немой разговор двух влюбленных, почувствовала все их волнение, скрытое за серьезностью лиц, и в какой-то момент даже увидела как увлажнились глаза Летти, которая не могла и не должна была останавливать его. Ривка подумала, а смогла бы она отпустить Александра? Внутри нее все сжалось от осознания, что он находится во многих миллионах километров от нее, на Земле, и не знает, в какой ситуации оказались все его курсанты.
Когда, отпустив руку Летти, Сэм, держась за потолочные поручни, двинулся в сторону шлюзового отсека для выхода в открытый космос, в салоне на миг повисла тишина, но следом раздался уверенный голос Ривки:
— Мин Чжи — в кресло бортинженера, будешь следить за показаниями гиперпривода.
Без разговоров отстегнув защитные крепления, Мин Чжи «подплыла» к кабине экипажа, пока Мин Чжун помогал Торну пересаживаться на ее место.
Летти с трудом оторвала взгляд от шлюза, где только что исчез Сэм.
— Ребята, я первый из вас вышел в открытый космос! — для поддержания всеобщего духа сказал Сэм, и камера с фонарем на его шлеме отобразила кусок обшивки корабля вместе со всеми клепками и спайками. — Ух, какая темень, прямо как в детстве под одеялом!
— Сэм, как долго тебе добираться до гипердвигателя? — уточнила Ривка, гипнотизируя взглядом дисплей на запястье, отображающий нещадный ход времени.
— Ну, учитывая, что направляющий манипулятор в шлюзовом отсеке был не последней модели, — снова шутил он, пытаясь справиться со стрессом, — буду на месте через минуту.
Направляющий манипулятор, о котором он говорил, представлял собою пластиковый жилет, который, за счет создаваемых им воздушных потоков позволял космонавтам корректировать направление передвижения в невесомости, а также, благодаря страховочному тросу, карабином крепящемуся к шлюзовому отсеку, не позволял отлететь от шаттла слишком далеко.
Каждая секунда томительного ожидания приближала их к пропасти. Изображение с камеры Сэма транслировалось на дисплеи по периметру пассажирского отсека и в бортовой панели кабины экипажа. И курсанты задержали дыхание, когда фонарь выловил в темноте двигателя пока не идентифицированный фрагмент шаттла.
— Ребят, — его рука потянулась к куску, застрявшему в лопастях турбины, — я не знаю какого бога нужно благодарить, но кусок, по всей видимости, попал уже в неработающий двигатель и застрял между соплом и пусковой турбиной.
В салоне послышались облегченные вздохи. Сэму практически пришлось залезть в двигатель, чтобы потрудиться вытащить фрагмент.
— Сэм, выбирайся оттуда, — облегченно сказала Ривка, взглянув на Летти, у которой от волнения подрагивала нижняя губа.
— Сию секунду, мэм! — раздался его повеселевший голос.
И как только он отлетел подальше от двигателя, Ривка скомандовала Мин Чжи проверку двигателя с гиперприводом.
— Ривка, смотри… — отозвалась неуверенно Мин Чжи, и та, подойдя к дисплею возле кресла бортинженера, побледнела, увидев всего одно сообщение системы.
— Лахму-Центр, Раптор ZX2, фрагмент убран, но двигатель не может быть запущен. Вышел из строя пусковой модуль, — отрапортовала Ривка, пытаясь сохранить хладнокровие.
Маленькая, но важная деталь, запускающая двигатель, который, в свою очередь запускал гиперпривод, работавший на твердом ракетном топливе, могла стоить пятидесяти жизней курсантов, к своему несчастью, выбравших пилотирование в качестве жизненного пути.
— Лахму-Центр, необходимо вернуться и починить модуль. Мы вас проинструктируем.
— Сэм… — осторожно позвала Ривка чуть дрогнувшим голосом.
— Я все слышал, возвращаюсь, — недовольно сказал он, не проявив ни капли страха.
Ривка и сама держалась из последних сил, она удивлялась железной выдержке Сэма, чья камера вновь поплыла вдоль фюзеляжа к двигателю. Курсанты сидели в немом молчании, они смотрели только вперед, на мониторы и сформированный их силами новый экипаж, и никто не оглядывался назад, где через пустой ряд были пристегнуты к креслам тела погибшего пилота и их сокурсников. Среди них был и Медетту, задохнувшийся из-за запавшего в гортань языка, и малыш Саймон, который был счастлив после выпускных экзаменов, попав из пехоты к пилотам. Всего лишь один балл выше результатов пехотинцев стал приговором для его жизни, всего лишь одни сутки он ликовал, мечтая стать пилотом…
— Я внутри, — сообщил Сэм, и камера осветила поврежденную деталь. — Черт, здесь второй кусок, он застрял в стартере. Что делать?
— Лахму-Центр? — неуверенно спросила Ривка.
Но ответа не последовало, и предательский холодок страха забрался в ее скафандр, бегая по спине и заставляя потеть ладони. Несколько драгоценных секунд томительного ожидания превратились для курсантов в вечность. Но каково было Сэму, находящемуся в открытом космосе возле молчавшего ракетного двигателя?
— Вручную… — донесся слабый голос ослепшего Торна с переднего ряда.
— МакГрегор, — наконец донеслось с Лахму. — Необходимо завести двигатель вручную, отсоединив предохранитель.
Тяжелая гнетущая тишина стала практически осязаемой. Ривка, затаив дыхание, смотрела на Летти, та держалась за кресло второго пилота, и если бы не невесомость, то она бы упала на подкошенных ногах.
— Но сэр, это убьет курсанта, находящегося в двигателе… — озвучила Ривка всеобщую мысль.
— Предохранитель отсоединен, сэр… — донеслось от Сэма.
— Сэм, это убьет тебя! — воскликнула не сдержавшая эмоций Летти, и Ривка, не зная что делать, просто взяла ее за руку, ощутив, насколько задеревенели ее пальцы.
— Зато вы все останетесь живы и будете вспоминать меня как героя! — его голос вмещал в себя и иронию, и боль, и напускное веселье, и невольную дрожь.
Сэм был там, один в ловушке внутри двигателя, он знал, что после запуска он сгорит дотла, словно вспыхнувшая искра, и от него не останется ничего, даже пепла…
— Сэм, ты не должен…
— Летти, я все решил, — строго, по-отцовски ответил он. — Приступайте к запуску систем. У вас нет времени.
И Ривка, на миг прикрыв глаза, с тяжелым сердцем села в кресло командира.
— Курсанты, по местам. Мин Чжи, стопор защитных креплений.
— Ривка, ты не можешь! — взмолилась Летти.
— Хендерсон, в кресло! — неожиданно даже для себя рявкнула она, и та, задержав дыхание, подчинилась, сдерживая подступающую агонию боли. — Мин Чжи, выполняй.
Мин Чжи, на миг бросив взгляд на Летти, стукнула по кнопке, и курсанты оказались в ловушке собственных кресел и осознания, что один из них жертвует собой ради их спасения.
— Хендерсон, навигация, курс — Лахму 60, — приказала Ривка. — Хэндесон, очнись, или мы заменим тебя.
На миг сжав кулаки, Летти с неистовой яростью стала щелкать кнопками управления навигацией, сдерживая злобу и страх.
— Навигация запущена!
— Рулевая в норме!
— Регулятор давления не работает, но стабилизатор скорости в норме.
— Курс задан, — твердо, насколько позволяло состояние, отрапортовала Летти.
— Отлично! — слегка истерично бросила Ривка. — Все системы готовы к переходу на гиперскорость. Сэм?..
— Готов, — сообщил он и внезапно с мониторов исчезла картинка с его камеры; все осознали, что Сэм не хотел, чтобы друзья и Летти увидели последние секунды его жизни его же глазами.
— Раптор ZX2. Лахму-Центр, воздушное пространство вокруг Марса будет очищено к вашему прибытию. Как твоя фамилия, сынок? — донесся строгий голос майора.
— Чарский. Я — Семён Чарский! — отчеканил он.
— Нация не забудет своего героя…
— Спасибо… сэр, — каких трудов Сэму стоили эти слова, его голос сделался сдавленным. — Летти? — уже слабея от ужаса предстоящей смерти, позвал он. — Хоть мы и не успели узнать друг друга получше, но знай, ты прекрасная девушка… Я влюблен в тебя с первых дней в академии. Ребята, вы станете первоклассными пилотами! Запускаю!
