— Нет-нет, что ты! — внезапно затараторила Джоконда, сбросив руку Риддла. — Том попросил меня помочь ему принести вредноскопы для профессора Меррисот из «Дервиш и Бенгз», — но, судя по лицам подруг, оправдания явно не достигли цели. Мередит откровенно ухмылялась, смакуя новые сплетни, а Элоис переминалась с ноги на ногу, радуясь за Джоконду, наконец-то получившую самого желанного парня Хогвартса. — Мередит, прекрати на меня так смотреть! Это не свидание! — разозлилась Джеки, но порозовевшие щечки дали еще больший повод расценивать всё как прогулку влюбленных.

Она яростно затянула серый шерстяной шарф потуже и накинула на голову меховой капюшон так, что бронзовые волосы подались вперед и закрыли горящие щечки.

— Идем, — она повернулась и пошла к выходу: в каждом шаге читалось одновременно смущение и раздражение.

— До свидания, — спокойно сказал Том и, усмехнувшись, последовал за Джокондой, уже скрывшейся за большими дверями.

Элоис и Мередит сверлили его спину взглядами до самого выхода. Что ж, пускай сочиняют любовную историю для Хогвартса, скоро все их домыслы превратятся в правду.

Она стояла с той стороны дверей, натягивая варежки, изо рта при выдохе выходил пар, ведь на улице было ниже нуля. Том последовал её примеру, достав перчатки из кармана зимней мантии. На улице совсем стемнело, но выпавший снег отражал свет луны и звезд, позволяя разглядеть дорогу до Хогсмида. Если температура поползет вверх, то на улице будет слякоть, грязь, а от снега не останется и следа. Вдалеке Том увидел яркое освещение вечернего стадиона, где, словно мухи возле яркой лампы, кружили слизеринцы на метлах. Цигнус совсем с ума сошел, заставляя команду тренироваться после захода солнца, но он слишком сильно хотел выиграть кубок по квиддичу, который в прошлом году достался гриффиндорцам.

Они шли молча. Полумрак тропинки до деревушки и осторожные шаги по ковру из снега, который мог скрывать опасности…

— Ай! — воскликнула Джеки, споткнулась о корягу и упала на снег.

Она нырнула в сугроб лицом вперед, не успев выставить руки для защиты. От нее донеслось несколько не очень красивых ругательств, и Том невольно засмеялся. После некоторой возни в снегу ей всё же удалось принять сидячее положение.

— С тобой всё в порядке? — поинтересовался Риддл, предлагая руку помощи.

— А ты как думаешь? — возмутилась она, но замерла на месте, не принимая руки.

Джоконда разглядывала Тома в свете луны: молочно-белая кожа словно светилась, отражая блеск песчинок звезд: поразительно красиво и, в то же время, так неестественно, что впору испугаться и убежать. Было в его внешности что-то таинственное. Она бесшумно сглотнула, буквально любуясь молодым человеком, и уже было забыла, где находится и что есть какое-то задание от Меррисот, не имеющее смысла. Нет, конечно, Мередит и Элоис всё неправильно поняли, ведь это не свидание! Вот только Том не отрицал этого… И почему она так беззастенчиво пялится на его бледные губы и зачем провела так много времени перед зеркалом до встречи? Ничего особенного Джоконда не сотворила со своей внешностью, и даже наоборот: надела старый выцветший шарф, отысканный у бабушки, словно протест своим чувствам. А он улыбался так непривычно и так искренне...

— Ты так и будешь там сидеть? — спросил он, продолжая улыбаться.

— Д-да, то есть, нет, — опомнилась Джеки, но, услышав его смех, недовольно сложила руки на груди и постаралась скрыть наваждение за недовольством. — Чего смеешься?

— У тебя на голове сугроб, — констатировал он и мягко потрепал её по голове, смахивая рыхлый снег. Похоже, во время полета на землю с неё слетел капюшон. — Давай, вставай, а то простудишься, и я буду чувствовать себя виноватым.

Джоконда вздрогнула от такого проявления заботы — всего лишь мимолетный жест руки, когда он стряхивал снег, а она покраснела до кончиков пальцев ног: ещё хорошо, что в вечернем полумраке ничего не видно. Совсем не хотелось вновь стать для Тома пустышкой, надоедающей своим обществом.

— Нечего надо мной смеяться! — продолжала возмущаться Джеки, которая была не в состоянии найти в себе силы оправиться от его прикосновений.

Том обошел её сзади и, не дожидаясь протестов, поднял на ноги, но, выбрав неправильный центр тяжести, Джоконда едва не завалилась на бок.

— Тихо-тихо, — шепнул Том, снова подхватывая её.

Джоконда вздрогнула, когда тёплый порыв его дыхания опалил её скулу. Как-то так получилось, что теперь она находилась вполоборота к нему и не смела даже дышать, боясь потерять такой драгоценный момент. Может быть, она могла бы потерять сознание или завизжать от удовольствия, случись такая близость в прошлом году, но сейчас всё было по-другому. Маленькая Джоконда выросла и пересмотрела свои взгляды, переоценила Тома по-новому и теперь была способна лишь замереть, старательно пряча пристыженный взгляд, словно была в чем-то виновата. Как осознать мечту, которая становится явью на твоих глазах? Джоконда не могла моргнуть, опасаясь, что волшебная реальность рассыплется в прах, и всё происходящее окажется бредом больного воображения. Он был слишком близко, и, казалось, думал о том же, о чём и она.

Где-то каркнула ворона, возвращая Джоконду в реальность.

— Я уже могу стоять! — слишком резко произнесла она.

Тома ничуть не смутил тон запутавшейся в собственных чувствах Смит, но он разжал объятия и осторожно выпустил её. Всё-таки, она еще совсем малышка, неиспорченная и неуверенная. Джеки поспешно натянула капюшон на голову, пытаясь унять дрожь; она мысленно ругала себя за такую реакцию. Его губы были так близко, казалось, что еще секунда и…

— Пойдем, — спокойно сказал Том, — и впредь смотри под ноги.

Он подался вперед и обошел Джоконду, не желающую приходить в себя. Она безвольно поплелась за ним. Дорога до Хогсмида казалась невыносимой, но больше всего тревожило молчание. Ей хотелось завести разговор, но, открывая рот, она тут же закрывала его, не решаясь произнести хоть какой-то звук.

Широкая улица волшебной деревеньки встретила их редкими прохожими: люди еще не привыкли к минусовой температуре и прятались по домам, кто-то просиживал штаны в пабах. Из окон домишек лился мягкий свет и желтыми прямоугольниками ложился на вычищенные от снега дорожки. В Трёх метлах виднелись несколько посетителей и мадам Розалия, заботливо подливающая кипятка в чайник какому-то старичку. Манерно поправив высокую прическу, она отправилась куда-то за пределы поля видимости окошка. В Сладком королевстве было непривычно пусто, оттуда не доносились детские голоса, и лишь запах карамели невольно заставлял поворачивать нос в сторону магазинчика. Дервиш и Бенгз пустовал, но можно было разглядеть дремлющего старого Бернарда на стульчике за стойкой.

Том открыл дверь, звякнувшую колокольчиком, и пропустил Джоконду вперед. Продавец не проснулся: его седая борода перевешивалась через стойку и мирно покачивалась от сквозняков, гуляющих по лавке. Джоконда разглядывала волшебные и совсем обычные вещи, разложенные по полочкам и на витринах. Обычные наборы перьев и тетрадки, а так же исправляющие ошибки ручки ярко красного цвета на вид выглядящие совсем по-маггловски, если бы не ярко алый пушок с одной стороны. Здесь были и книги, а так же странного вида приборы, развешанные на потолке. Совершенно непонятная железяка, состоящая из маленьких ложечек, торчащих в разные стороны, лежала рядом с кучей разнокалиберных замков, связанных одной цепочкой. На полу стоял целый ряд сундучков: от маленького до большого. Кожаные чемоданы с наклейками «При желании можно спрятать целый дом» лежали один на другом возле стеллажа с журналами.

Том постучал по стойке костяшками пальцев, призывая продавца к пробуждению. Хмурый старик что-то пробормотал, но не проснулся.

— Мистер Хоффман, — позвал Риддл, и только тогда продавец удосужился открыть глаза.

— Ты! — борода зашевелилась, точно змея, и вползла по стойке, когда он резко выпрямился на стуле. Том никак не отреагировал на обращение: видать, старику что-то снилось. — Чего надо? — поинтересовался он, окончательно понимая, что то был всего лишь сон.