Литмир - Электронная Библиотека

– Строитель. Но какое это имеет значение…

– Имеет, имеет, – заверил цивилизованный пришелец. – Но присядьте. Я должен посвятить вас в наши проблемы. Тем более что без меня уйти отсюда вы все равно не сможете. Да, я специально отключил защиту зоны, как только увидел вас на входе в лес. Иначе вы ничего бы не заметили. Прошли бы мимо и остались в полном неведении о приземлении «тарелки», как и многие ваши сородичи, гуляющие в этом лесу. Наверное, удивляются: куда это делась спортбаза? Но дело не в этом. У меня к вам, как вы догадываетесь, деловое предложение.

– Итак, – осмелел Николай, поняв, что съедать его здесь не будут, – я хочу домой. Уже темнеет. А мне еще до города топать и топать. Меня ждет жена… дети.

– Жена? Дети? Очень интересно! У вас, у людей два пола: мужской и женский. Очень просто. У нас же, у ритиянцев все сложнее. Кстати, Рития – это третья планета звездной системы Бетельгейзе. Так вот. Мы прилетели на Землю три года назад. Но именно в этот лес – второй день всего.

– Все это чертовски интересно, – воскликнул Николай. – Но не будете же вы держать меня здесь до самой ночи?

– Зовите меня Бэк, – неожиданно предложил пришелец. – Я еще не закончил. Итак, нас осталось только двое натуральных ритиянцев – последних потомков переселенцев. Чтобы род наш не исчез, мы синтезируем себе подобных, но – увы… Вы скажете: зачем? Дело в том, что у нас не два, а три рода: воки, вины и гуты. Гуту должны сначала оплодотворить вины, а потом воки. Только тогда гута родит нормального ритиянца. Я – вок. Со мной – гута. Но не сохранилось ни одного вина. А без него я бессилен. У нас с гутой не будет детей. Поэтому мы синтезируем именно винов. Но они получаются бесплодными. Что делать! Наша наука тоже не всесильна. Когда я увидел вас… Блестящая идея! Нет, я не отдам вас на съедение. Я предложу… Впрочем, пройдемте в соседнюю комнату.

И он повел бледного Николая в другое помещение, где раньше была комната отдыха. Там все оставалось по-прежнему: диваны, кресла, телевизор, ковры, люстры. Навстречу им поднялась женщина почти земного облика с довольно изящными формами и чистым, даже привлекательным лицом. Но какие мохнатые руки и ноги… И совершенно обнаженная. Никаких признаков одежды.

Бэк заговорил с ней, отчаянно жестикулируя. Та внимательно посмотрела на Николая, и ему показалось, что она улыбнулась. Николай поежился, прикрылся и отступил к дверям. Гута легла на диван в соблазнительной позе. Бэк обратился к Николаю:

– Не будете ли вы любезны совершить с ней соответствующий биологический акт. Это очень важно. Вы должны заменить нам недостающее звено – вина. Поймите: речь идет о спасении целой цивилизации. Разумная жизнь так редка во Вселенной.

Николай вспыхнул от сложного чувства стыда, обиды и возмущения:

– Неужели вы рассчитывали на мое согласие?

– У вас нет другого выхода.

– Иначе вы меня не отпустите? Так? Но это же насилие! Если вы – гуманоид…

– Вы не поняли, – возразил Бэк. – Речь идет о спасении цивилизации. Все средства для достижения этой цели являются с нашей точки зрения гуманными и морально оправданными. Вы же не хотите быть съеденным? Или чтобы из-за вас погибла цивилизация? Это было бы действительно негуманно.

– Я требую, чтобы меня отпустили. Не для того встретились два разума, чтобы меня насильно скрестили с этой…

– Не упрямьтесь, – настаивал Бэк. – Я вам предлагаю не развлечение. Это жестокая необходимость.

– А я протестую! – возопил Николай, пятясь к дверям.

Но Бэк вцепился в него и потащил к дивану. Николаю удалось вырваться. Он подскочил к окну и, не раздумывая, разбил кулаком стекло и вынырнул наружу. Осколки брызнули во все стороны и остро полоснули плечо.

И вот он уже на траве, голый и взвинченный. Руки-ноги целы, а на порезы и ушибы можно не обращать внимания. Теперь – как вырваться из «зоны»?

Почти стемнело. Дождь все моросит. Ветер раскачивает макушки старых елей, и те издают противные скрипы. Он устремился к опушке.

В доме послышались крики, захлопали двери. Толпа ритиянцев выбежала на поляну. Николай попятился за «тарелку», но преследователи разбились на несколько групп и замелькали по всей поляне. В вечерней тишине отчетливо слышались их хриплые нечленораздельные выкрики, рычания и топот голых ступней.

Николай быстро, как только мог, поспешил в промежуток между силуэтами инопланетян прямо к опушке, намереваясь выскочить из леса в заросли вико-овсяной смеси, которой было засеяно колхозное поле от леса до самого города. Он совсем забыл о существовании силового барьера, окружавшего поляну с «тарелкой» и спортбазой.

Но ритиянцы словно видели его в полумраке и быстро догоняли. И тут Николай уперся спиной в эластичную прозрачную стену. Она сжалась от напора тела и, как батут, отшвырнула Николая назад. Он ударился лбом о ствол ели, и в его глазах вспыхнули искры. А ритиянцы – вот они. Их черные сутулые силуэты с расставленными в поиске руками-крюками были совсем близко.

Тогда он ухватился за нижнюю колючую ветвь и полез по сырому и скользкому стволу, обдирая локти и колени. Ель завибрировала. С верхних веток упали капли воды. Но он упорно лез вверх и остановился только тогда, когда ствол стал совсем тонким и согнулся под тяжестью человека.

Внизу пыхтели и ворчали недоделанные вины. Они пытались взобраться на ель, но не умели этого делать и соскальзывали вниз, обдирая руки и вопя. Потом сразу все стихло. В шуршащей и моросящей тишине раздался просительный голос Бэка:

– Человек, подумай. Не спеши. Из зоны тебе не уйти. Но я выпущу тебя с одним условием. Если сексуальный опыт окажется удачным… Ты понимаешь? Две великие цивилизации сольются в родственных объятьях и дадут новое потомство, которое ждет великое космическое будущее. У нас есть что передать вам, у вас – нам.

Нагой, озябший и промокший насквозь Николай откликнулся:

– Почему бы вам не объявить землянам о своем прибытии? Вместе мы что-нибудь придумали бы. Без насильственного спаривания. Вы подумали о моих чувствах, о нравственности, о биологической совместимости наконец? Я же не кролик, а человек.

После недолгой паузы Бэк ответил с грустью:

– А Вы подумали о моем положении? Я последний вок Ритии. Во всей Вселенной – последний. Я занесен в красную космическую книгу. О совместимости? Но ты же видишь, что я не отличаюсь от тебя ничем. У нас с тобой одни и те же белки, клетки, органы, физиология. У нас красная одинаковая кровь. Я знаю это точно. За три года я много изучал землян. Особенно близки вы именно к винам. Я долго колебался, прежде чем начать этот эксперимент. Я не сомневаюсь в успехе. Время настало. Я мог бы применить и насилие. У меня есть методы. Но это в самом крайнем случае. Это не в моих правилах. Мы должны договориться…

Николай в отчаянии возразил:

– Наши ученые обязательно придумают способ продления вашего рода.

– Но мы не можем открывать свое присутствие на Земле. Еще не пришло время. Нас могут неправильно понять.

Чтобы его лучше было слышно, Николай стал спускаться ниже, и вдруг нога скользнула по мокрой поверхности разлапистой ветки, и он полетел вниз, ударяясь о сучья. Упал и остался лежать недвижимо, боясь пошевелиться или издать звук. Его колотила нервная дрожь. Он был готов ко всему.

– Все, конец, – подумал он.

И, правда, раздался торжествующий вой людоедов, и они бросились к нему. Бэк сказал что-то громкое и резкое. И стадо замерло. Бэк подошел к Николаю.

– Хорошо, – сказал он. – Я отпущу тебя. Мы полетим на Луну. Мне остается жить немного. За это время я должен создать настоящего вина. А ваши ученые? У меня есть причины не доверять им. Это вы-то гуманоиды? С вашими атомными бомбами, отвратительной экологией, беспрерывными войнами и распрями? Это у вас мораль? Да ваше общество еще не вышло из варварства. Я не верю вашим ученым, да и в общественный разум тоже. Прощай! И забудь обо всем.

Он что-то поднес к лицу Николая, и тот почувствовал приторный запах. И потерял сознание.

6
{"b":"599153","o":1}