Затушив догоревшую до половины свечу пальцами (дуть на свечу ни в коем случае нельзя, а то пропадёт вся ворожба), Евдоха убрала её со стола в шкаф, мало ли кто заявится и увидит.

- Ну вот, теперь можно и отдохнуть немножко и подумать, как выманить у хозяина дома тетрадь.

***

- Послушай Вадим, у нас в деревне начала творится какая-то чертовщина в последнее время, - сказал Еремей и замолчал. Вдруг вскочил и подбежал к открытой двери, выглядывая на улицу. Постояв с минуту и к чему-то прислушиваясь, он закрыл её и подошёл к окну, закрывая его тоже.

- Ерёма, ты чего испугался? - спросил Вадим вернувшегося к столу друга.

- Бережёного бог бережёт, - перекрестился тот и тихо присел.

- В бога стал верить? - глянул Вадим на него.

- Поживи здесь, не в то поверишь.

- Ладно, не отвлекайся, рассказывай дальше, что у вас тут творится?

- Я и говорю, чертовщина у нас в деревне завелась, - закрутил головой хозяин дома, не смотрит ли кто на него. Но в доме, кроме их двоих, никого не было. Вновь перекрестившись, он продолжил:

- Сперва, у нас в Анисовке появилась бабка Евдоха. Поначалу, ну лет так пять, всё было тихо и спокойно. Народ жил мирно и хорошо. А вот когда к нам в деревню, заявился дед Иван, это примерно года два, тут и началось. Еремей схватил со стола бутылку и налил себе в стопку, забыв про гостя, вылил себе в рот, как простую воду, а потом продолжил. Вадим с подозрением посмотрел на него, но говорить ничего не стал.

- Чего-то бабка Евдоха с дедом Иваном не поделили, вот тут-то и начали происходить странности. Народ, глядя на их вражду, стал шушукаться и посмеиваться. А те, кто пограмотней, стали их наставлять на путь истинный, мол, старые люди, а ведёте, как малые дети. После разговора с ними вскоре умерла учительница. Не подумай, что она была старухой. Учительница была молодой, года на три моложе нас с тобой.

- А, что говорят врачи? - поинтересовался Вадим, поглядывая на друга. - Какая была причина смерти.

- Никакой болезни не выявили, просто остановилась сердце и всё.

- Так не бывает?

- Ещё как бывает, - уставился взглядом Ерёма в Вадима, словно пытался его им просверлить. - Что-то учительница сказала деду Ивану, а тот плюнул ей под ноги, развернулся и что-то шепча, удалился. Учителка, после этого случая, слегла и через месяц умерла. А потом, ни с того, умер наш участковый. Тут я не знаю, врать не буду, что с ним случилось. Только через месяц тоже сгорел, худой стал, как тот кощей, но не бессмертный. Ночью уснул и не проснулся. Вот тебе и дела, как сажа бела.

- К врачам обращались? - перебил его Вадим. - Может в деревне, какая-то эпидемия или какой-то вирус завёлся.

- Сам ты вирус ходячий, - посмотрел хозяин. - Врачи ничего у них не нашли. Просто отказало сердце, а от чего, определить они не смогли.

- Странно всё это?

- Вот и я говорю, какая-то зараза завилась у нас в Анисовке. Ерёма перекрестился и продолжил:

- А неделю назад умер Олег. Ведь ты сам знаешь, он никогда не курил, а выпивал только по великим праздникам, да и то помаленьку.

- И по бабам не ходил, - продолжил Вадим.

- Ты не лыбься, ничего смешного здесь нет, - огрызнулся Ерёма.

- Продолжай, продолжай, я тебя внимательно слушаю, - сделал умное лицо гость.

- Вот и не перебивай, а то не буду рассказывать. Так вот, десять дней назад, Олег пришёл ко мне и рассказал, что он услышал странный разговор, между Евдохой и Иваном. Они спорили, переходя, то на крик, то на шёпот, о какой-то тетрадке. Что за тетрадь, они не говорили, но она находится, ты не поверишь, в твоем доме.

- Почему не поверю, - посмотрел Вадим на друга. - Они сегодня приходили ко мне и интересовались ей. Не вместе конечно, сперва баба припёрлась, ни свет, ни заря, а потом дед.

- Ну и чего дальше?

- Послал я их, куда подальше.

- А они чё?

- Ушли. А мне любопытно стало, что это за тетрадь такая. Полез на чердак, сперва, обшарив все в доме, и нашёл её.

- Кого нашёл? - уставился на Вадима Еремей.

- Никого, а что. Тетрадь нашёл. Глянул, а там, какие-то каракули. Полистал, полистал, да и спрятал.

- Правильно сделал, что спрятал, - сказал Ерёма и опять перекрестился.

- Ну и что Олег, ты не договорил?

- Заметили они его, когда он подслушивал и вот, неделю назад наш Олежка помер. За несколько дней сгорел. Хоронили его в зарытом гробу.

- А что так? - уставился на хозяина дома гость.

- Страшно было смотреть на него. Я раз глянул, полдня воротило и рвало. Всё тело было покрыто гнойными язвами.

- Да, странные творятся у вас дела, - поднялся Вадим и заходил по дому, меря его шагами.

- А я тебе чего говорю. Чертовщина у нас завелась в Анисовке, после появления бабки Евдохи и деда Ивана.

- А поговорить с ними не пробовали?

- Боятся их в деревне. Даже в их сторону не смотрят, когда те встречаются им на дороге. Вот так и живём. Трясёмся как мыши в своей норе, боимся нос высунуть наружу.

Допив бутылку и поговорив ещё, друзья разошлись. Вадим пошёл домой, а Ерёма к себе в кузницу.

- Одно дело надо закончить, - напоследок сказал кузнец. - Вечером буду дома, если надумаешь, приходи, поговорим.

- Будет время, зайду, - сказал Вадим. - Надо дома прибраться.

По дороге, Вадим зашел ещё раз в магазин и купил пару бутылок водки (сгодится на потом, мало ли что) и батон свежего хлеба. В деревне была своя пекарня, в район за ним не ездили.

- Ну что, нашёл дружка? - поинтересовалась продавщица.

- Нашёл, - расплатившись за покупку, ответил Вадим и вышел. Тетя Валя молча посмотрела ему в след, а когда он вышел, перекрестилась.

Дед Иван (его настоящего имени никто не знал), вернулся к себе в дом и, закрывшись на все запоры, спустился в подвал. Там у него была небольшая комната, оборудованная для колдовства.

Запалив чёрные свечи, расставленные по углам, на нарисованной на полу пентаграмме, он уселся в её середину и, закрыв глаза, стал читать заклинания на непонятном языке. Сперва звуки его голоса, выходили из него тихо, а потом всё громче и громче, пока в самом конце, не перешли на крик. Выкрикнув последние три непонятных слова, он замолчал на пару минут, прислушиваясь, как потрескивают свечи. А потом, всё повторил ещё четыре раза. Получилось по разу на каждый угол пентаграммы. После каждого заклинания он замолкал, а потом начинал вновь. После последних выкрикнутых слов, свечи вспыхнули синим пламенем, осветив на одно мгновение прибитый к стене перевёрнутый крест с распятием, и потухли все разом.

Колдун поднялся с колен и молча покинул потайную комнату.

***

Придя домой, Вадим налил себе полстакана водки, выпил, откусил от батона, зажевал.

- Нет, что-то здесь не так? - вслух он стал разговаривать сам с собой. - Эти странные смерти чем-то связаны между собой, а значит надо в этом разобраться и всё прояснить.

Вадим подошёл к шкафу и достал оттуда тетрадь, которую нашёл в старом сундуке. Усевшись за стол, он вновь открыл её. У него никак не выходили из головы слова, сказанные Еремеем, о споре деда Ивана с бабкой Евдохой. Видно эта тетрадь нужна была им обеим, раз они приходили к нему. Но что в ней написано, Вадим никак не мог разобрать.

Просидев пару часов, уткнувшись носом в тетрадь, Вадим решил, оставить это занятие на потом. Оставив её на столе (обратно в шкаф убирать не стал), он решил заняться приборкой на ограде.

- Надо скосить траву и поправить калитку, а то покосилась, еле открываешь, - выходя на ограду и направляясь в сторону сарая, где хранился инвентарь, размышлял он. - Да, прилично всё заросло. Надо почаще сюда наведываться, хотя-бы, раз в два года или вообще дом продать к едрене-фене.

Кое-как пробравшись через заросли, он попытался открыть дверь, но она не подавалась.