Похож, но не очень...

Что это с бесами?.. они воют от восторга... их план удался... но я все еще борюсь... или делаю вид...

Сгиньте, порождения тьмы... как говорил Философ, надо дунуть и плюнуть три раза...

С визгом бесы проваливаются в темноту преисподней...

Проваливаюсь и я туда же... падаю, падаю... звуки все глуше...

Падение замедлилось...

Где я?.. боже, и здесь душно и тесно...

Я отгоняю от себя страхи, призраков... утешаю себя надеждой, что это конец, а не начало..."

* * *

"Омытый и отпетый я лежу и вспоминаю то, что еще могу вспомнить?..

Жизнь моя среди иных способов счастья и наслаждения была мучительно беспокойной... я что-то писал, измышлял и породил лишь химер и врагов, которые пользовались моими слабостями из самых добрых побуждений и всегда мне во вред...

Чем-то я был похож на дядю Гомера, потом на Философа...

Примадонна говорила, что у меня профиль его лица... и характер его...

В облике Философа было что-то вдохновенное, увлекающее... он меня воспитывал после смерти Гомера...

Надо сказать, что ум у Философа был изворотливый, как у змеи...

Во времена смуты Философ скрывался в замке... его преследовали власти... а меня преследовали покойники...

В темноте мне рисовались жуткие видения: повапленные гробы с телами еще живых и с прахом мертвых...

Как-то я увидел Философа у ворот замка... он сидел на бревнах с мальчишками, разрывал и ел с ними арбуз... и ораторствовал...

Философ был босой... выглядел он как бог...

Я ушел, побоялся, что он сделает из встречи со мной какую-нибудь историю или комедию... он мог позволить себе это, в чем нельзя было сомневаться...

Я был осторожен и, наверное, слишком...

Время было такое, я боялся навредить Философу, примадонне, себе... всем...

Мальчишки узнали от Философа, как люди из прошлого переходили в будущее... они относились к нему с какой-то неясной любовью...

Он говорил им о небе, о чем-то высоком, скрытом там от людей...

Одно только это скрытое и существовало для него...

Философ жил как бог, и вдруг обнаружил, что ушла и молодость, и сила, и слава... как будто их и не было...

Он жил на острове...

Помню, я написал ему сочувственное письмо, которое так и не решился отправить...

Вся наша жизнь похожа на сон, который мы пытаемся вспомнить...

Бог испытывает нас, играет, но смысла игры не раскрывает... странно, но на все его воля...

Бог любит играть, и напоминать, что он бог, резкими переменами условий игры...

Увы, нам не доступны причины его гнева и милости... он создал нас, дал нам жить со страхом и надеждой и почил... скрылся от нас за семью небесами...

Мне вспомнилось лицо Философа, какое у него было с мальчиками у ворот замка, и другое в гробу... такое же светлое, естественное, правдоподобное... он улыбался уголками глаз и губ...

"Наконец, о, блаженная минута счастья... я умер..."

Дядя Гомер то же умер, улыбаясь...

Что дальше?.. дальше вечность...

Иногда я вижу Философа в толпе прохожих впереди... он неожиданно оглядывается и смотрит на меня из-за плеча с верой и надеждой, как бог, которого я тоже иногда вижу, но смутно, как в тусклом зеркале, гадательно...

В моих глазах стынут слезы... нет, я не плачу, все потеряв...

Мне 73 года, а у стариков глаза слезятся... но порой меня охватывает тоска... не знаю, откуда она?.. и подсказать некому... пойму сам когда-нибудь...

Я стал доверчивей к небесам, и ближе к богу...

Небеса томят и пьянят... ад бодрит...

Тщетно все или нет?.. думаю об этом с дрожью, столько лет был слеп, а теперь еще и слаб... и рана жжет...

Помню, Философ говорил:

"Дай тишине и безмолвию воцариться и бог откроется тебе... ему вручено водительство во всем надмирном, и еще непроявленном..."

"Я слышу чей-то голос, как будто радио говорит...

Нет, не радио... голос женский, полный грусти... он то прерывается, то едва слышен... он поет и плачет во мне...

Я слушаю и думаю: "Кто же ты?.. кто?.. но продолжай, пой..."

Вокруг тени, блики, все в игре, в движении...

Я чувствую чье-то прикосновение, близость...

Соня ли явилась мне наяву, или это Рая пытается меня оживить, губами приникла к моим губам...

Я пью ее дыхание благовонное, благодатное...

Щеки у нее алые...

Она смущена... на ней платье невесты... заря ее одела или Филонов?..

Что это за мир?.. в нем тьма творит, поет псалмы...

Философ что-то говорил мне об этом мире... он его предчувствовал...

Я пытаюсь вспомнить лицо Сони... вижу смутно, плохо вижу, совсем ослеп от слез..."

* * *

"Мир всем вам, изнемогающим от тоски и скорби, и тем, кто уже умер, погас, превратился в прах...

Смерть ждет нас всех... жизнь только калечит душу...

Безрадостны и бесплодны были мои дни до смерти... я был одинок, мне хватало меня одного...

Помню детство... Соню, Семена...

Смотрю в темноту и вижу их... в ризах они встают из повапленных гробов, стоят в ознобе и оторопи и смотрят на лестницу, которая поднимается в небо...

Что там?..

Там Черная Дыра, вход и выход в непонятную мне глубину для жизни без похорон...

Мне кажется, я уже был там..."

"Две жизни я изжил до дна и все в пустую... бог любит троицу...

Колеблющийся, ничтожный я начинаю третью попытку...

Боже дай мне руку, ничего не вижу в этой непривычной тьме...

Мне страшно, я робок, а ты гневен и грозен...

Я смиренно приму твой дар, только ответь, за что мне все это?.. в чем умысел?.. я что, кого-то предал?..

Я писатель, много чего написал... был под следствием и судом...

Я лежу на смертном ложе и догадываюсь, кто написал донос?.. и снова возвращаюсь в смутное время...

Случился мятеж, потом переворот... еще и это чудо с девой... пораженные и изумленные горожане недоумевали, куда склониться, чего держаться?..

Со страхом и я наблюдал за происходящим...

Смутное время длилось и длилось...

Не счесть было ораторов и пророков, описывающих последние времена...

Не знаю, как им удавалось вложить все это в уши горожан и изъяснить словами... конечно, все это далеко превосходило силы человеческого ума...

Все эти предсказания были лишь предположениями, чем какими-нибудь фактами...

И я в этом участвовал настолько, насколько проникался чувством любви к деве...

Всем своим существом я воспринимал ее, и, входя в свет ее сияния, прилеплялся к ней, составлял с ней одно, называл себя мужем...

Были и подражатели, они украшали себя ее ризами, покровами невинности, кому как прилично, даже могли принять смерть...

И это не было случайным или призрачным...

Они возлюбили правду и возненавидели ложь и беззаконие...

Они собирались на площади... одни плакали, другие смеялись...

Бог помазал их елеем радости в награду за любовь к деве, которая созерцала бога и славу божью не гадательно через тусклое зеркало, а лицом к лицу...

От девы я узнал причины и истину воплощения Христа...

Дева раскрыла мне духовный смысл всего этого...

Помню, она молилась и пела псалмы у моего ложа... и я получил спасение...

Моя душа достигла блаженства..."

"Дядя Гомер говорил, что я уже существовал... прежде чем родиться, я был кем-то еще,

кем-то иным, но не сохранил ничего в памяти или сохранил очень немного...

Иногда я становился крайне тупым и совершенно ни к чему не способным...

Меня это пугало... я понимался с ложа и шел куда-нибудь, чтобы не забыть, что умею ходить... я шел в толпе беженцев от войны и возвращался в это же место скорби и плачи...