Annotation

Трещев Юрий Александрович

Трещев Юрий Александрович

Один день Христофора

Юрий Трещев

Один день Христофора

роман

1

Цвела ночь...

Всю ночь Христофор рылся в архиве дяди, перебирал письма, квитанции, счета, пожелтевшие фотографии...

"Нет, дядя шел не наугад к богу... - размышлял Христофор...

Он был то великим, то ничтожным, затерянным в пространстве смуты, между двумя безднами: бездной погибели и бездной благодати... рыдая и стеная, он искал доказательства существования бога... помню, в детстве я приходил в ужас от его сомнений в реальности мира, будто бы мир лишь в моем представлении...

Стоило мне закрыть глаза, и мир исчезал, как страшный сон, я оказывался в пустоте и одиночестве...

Я был напуган, боялся заснуть... я не доверял своим чувствам и просыпался от воплей отчаяния, которых кроме меня никто не слышал... весь в слезах я молился, просил бога спасти и сохранить меня...

Дядя открыл мне двойственную природу человека: благородное происхождение, превосходство и бессмертие духовного начала, в него заложенного, и его связь с богом зодчего всех вещей и законодателя...

Помню, дядя умирал... лицо его кривила гримаса...

"Ты плачешь?.. думаешь, я уйду, так и не испытав блаженства божьей благодати?.. утешься, искал бы я бога, когда бы уже не нашел его... посмотри на мои глаза, разве они сухие?.. бог плачет во мне и страдает... без боли и крови ничего в природе не происходит..."

Помню, смерть дяди ввергла меня в смущение и смятение...

Ночью я верил в существование бога... днем - сомневался...

Из своих созерцаний и любований дядя оставил мне, насильственно вовлеченному в это смутное время, комментарий к апокалипсису... и эти письма, не подкрепленные молитвой..."

* * *

Светало...

Робко и трепетно разлилась по небу заря, румянец на щеках дня...

Христофор спал и проснулся... ему не было и года...

В доме царили тишина и благодать...

Дядя Гомер стоял у окна... губы его шевелились... он пел псалом...

Христофор мог только догадываться, что скрывалось за словами...

Христофор был сиротой. Мать и отца он знал только по надорванному и пожелтевшему снимку, вклеенному в семейный альбом дяди.

Дядю Христофора был переводчиком, человеком, несомненно, гениальным, частично верующим...

Он жил в сумерках, не выносил света дня и шума...

Днем он переводил книги, а по ночам бродил по дому, изображал привидение... он боялся снов, которые только запутывали его воспоминания...

В 5 лет Христофор научился писать...

В 7 лет он поведал дяде Гомеру о своем желании стать писателем:

"Я хочу стать, как ты..." - сказал Христофор, заикаясь и помогая себе жестами...

"Лучше тебе оставаться самим собой... спи..." - сказал дядя и погасил свет...

Христофор долго не мог заснуть... он размышлял и боялся:

"Вдруг дядя умрет... и что я буду делать без дяди?.."

Заснул Христофор в слезах... во сне он улыбался... ему снилась Соня, племянница француженки, которая давала ему уроки игры на пианино...

Откинув вьющиеся волосы за спину, Соня прильнула к Христофору, обвив шею гибкими прозрачными руками...

Зардевшись, робея, он коснулся губами ее губ... и очнулся смущенный... он все еще тонул в ее нежности...

"Не знаю, где я блуждал той ночью, и что я искал?.. я шел и размышлял, что было прежде этого мира, и что будет после него?.. это и для дяди Гомера оставалось неясным..."

Христофор размышлял и рос... ему уже 9 лет, 11, 13...

Часы на башне замка пробили полдень...

Дядя Гомер остановился у стрельчатой церкви... он стоял и смотрел на море и горы в дымке, пытающейся скрыть их красоту и величие...

"Бог создал все это за шесть дней... и почил..." - сказал дядя Гомер...

"Бог умер, и небо стало пустым и бездонным..." - сказал Христофор...

"Нет... из создателя бог стал созерцателем..."

Донеслись звуки музыки... играла француженка...

Странное состояние испытывал Христофор... он как будто плыл на корабле по морю и подвергался качке от морских волн...

"Ты что, заснул?.. пошли, мы уже опаздываем..."

Христофору было все еще 13 лет, и он шел с дядей Гомером к Филонову, скульптору... дядя Гомер говорил, что Филонов гений...

Филонов был человеком настроения, но вместе с тем и прежде всего художником с изысканным вкусом, философом форм, вызывающих восхищение своей тонкостью, изяществом... внешне он был похож на грека... он отдавался всем прихотям своих влечений, упивался красотой, обожал древних...

Лес статуй - это его мемуары...

Христофор блуждал по мастерской, рассматривал статуи...

Филонов что-то говорил дяде Гомеру о своем сыне... дядя Гомер схватывал основное, об остальном догадывался...

В изображении одной из дев Христофор узнал немку, мать Сони...

Женщины были источником вдохновения Филонова... надо сказать, источник не слишком прозрачный и достаточно скудный, он иссяк и окончательно высох, когда на Филонова написали донос... мастерскую опечатали...

Следователь показал Филонову письмо, по почерку Филонов узнал руку сына...

Филип, сын Филонова был хорошего роста, изящный, подвижный, ловкий, говорил он легко, приятно, он обожал театр...

Обладай Филип большими способностями и воображением, он мог бы стать певцом смутного времени... у него были хорошие учителя...

Филипу было 17 лет, когда он записался в заговорщики... он писал плачи, и пел их на паперти...

В ночь с субботы на воскресенье заговорщики подняли мятеж...

Филипа арестовали накануне... он не стал поэтом мятежа... им стал некто Кириллов, у которого была невеста, Надя...

Их свадьба едва не стала похоронами...

Мятеж провалился... одни из его участников не годились в герои по причине своего детского возраста, другие - из-за старческого слабоумия...

Кириллов решил устроить поминки по мятежу в замке примадонны... он принял на себя роль слуги, разносил вино, оступился, упал в ванну с вином и умер, захлебнулся...

Надя, его невеста, не желая пережить жениха, повесилась... она несколько раз высунула постепенно чернеющий язык и испустила слюну...

Филипа отпустили по подписке... ему пришлось искать спасения... он объявил, что умер, даже устроил похороны...

Из страха перед неясным злом Филип бежал и оказался в барке... ночью барка села на мель посреди моря... за ночь мель поднялась и подняла барку над волнами... море было впереди и за спиной, а по бокам скалы... и они сближались, сдавливая борта барки... уцелеть он мог, лишь покинув барку...

Филип сделался отшельником, проводил свои дни в молитве на острове в скиту... иногда он пел, и эхо ему отвечало, а тени плясали вокруг в призрачных одеяниях...

Он хотел слиться с ними в танце...

Увы, в этом танце он был бы заплатой...

Филип женился на острове на вдове на 7 лет старше его, у которой по слухам было немного денег, она заработала их на паперти у стрельчатой церкви...

Филип помнил ее учительницей в школе, она преподавала математику...

Филип был счастлив с женой... она стала ему необходимой и пленительной...