- Не надо мне ничего доказывать. Я... Верю, – выдыхает Кристалл.

- Только скажи, мы же теперь вместе? – еще раз спрашивает Лисса, будто не знает ответа. Но для нее это важно.

И так Кристалл делает еще одно открытие: сказать твердое и решительное “да” оказывается намного проще, чем такое же “нет”. В март она входит, уже состоя в отношениях.

- Лисса, эраклионка, фея драгоценных камней.

- Блейн, демон, – чинно пожимает Блейн руку немного притихшей, но сияющей Лиссе. Она во все глаза уставляется на искусственного демона, около которого вертится Ана.

- Блумикс, трансформация, – мурчит Блумикс, и Лисса все-таки не может сдержать восхищенного возгласа.

Она держит за руку Кристалл и совсем немного смущается – Рокси это очень странно видеть. Ведь обычно Лиссу не заткнуть. А здесь... Не иначе как влияние Кристалл сказывается. И ведь не менее странно видеть Лиссу здесь, с ними. Частью их компании.

- А вас... Тебя правда Блум создала? – любопытствует фея драгоценных камней.

- Да, – кивает Блумикс.

- Обалдеть! – выдает Лисса, с любопытством глядя на Блейна и Блумикса.

- Ну вот теперь ты знаешь почти все наши секреты, – объявляет ей Ана, – добро пожаловать в нашу компанию.

- Я никому ничего не скажу! – с жаром обещает Лисса, будто предвосхищая следующий вопрос. – Я все понимаю!

Кристалл облегченно выдыхает. Все прошло как нельзя лучше. Да, она сильно рисковала, когда вот так быстро привела к остальным свою теперь уже девушку, но Лисса... Она так стремилась доказать фее исцеления, что готова ради нее на все, что та просто не смогла устоять.

Кристалл знает: если она скажет, Лисса будет держать язык за зубами. Ведь Лисса – девочка неглупая. Шебутная, подвижная, порой еще по-детски непосредственная, но неглупая. Серьезность некоторых вещей она понимает в свои шестнадцать очень хорошо. И отлично знает, что некоторые секреты лучше не разбалтывать. Так что можно оставаться спокойным: завтра сообщенная информация не появится на стене алфейской подслушки. И сплетни по школе не разнесутся.

- Отлично, – соглашается Ана, – а теперь, дорогая, мы тебе расскажем две очень увлекательные истории.

- Какие? – Рокси заинтригована не меньше Лиссы.

- О том, как у нас вел Сиреникс, и о том, как мы познакомились с Блейном и я врезала профессору Велигду, – снисходительно объясняет Ана, – а он совершенно этого не помнит.

Глаза Лиссы лихорадочно блестят. А Рокси смотрит на нее, и внутри нее появляется странное такое ощущение, что их компания... Наконец-то стала полной? Да, именно так. Будто появился один недостающий элемент, не самый важный, но без которого все же было что-то не так. Теперь они все по парам. Все с теми, с кем им так хорошо. И совершенно неважно, что у нее – это огненная трансформация, у Аны – древнее зло, а у Кристалл – фея-первокурсница. Любовь – такая штука, что способна соединять самых невероятных созданий. И сердце Рокси наполняется покоем. Она счастлива за Кристалл, за Лиссу, за себя и Блумикса, за Ану и Блейна. И просто за всех на свете.

====== Глава 63. Хороший знак ======

- Ты опять была с ним, да?!

Она рычит. Рычит, сжимая кулаки, рычит, заходясь в бессильной ярости, потому что Химера расположилась напротив нее, в этом вызывающем белье, с этим искусно наложенным макияжем, который хочется смыть с ее лица, чтобы никто больше не смел смотреть на темную фею, и ждет, пока Муза выпустит пар.

Время – деньги. Кажется, у Химеры такая любимая поговорка. А вот у Музы она поперек горло сидит.

- Была. Он хорошо платит, детка. Он обеспечивает мои капризы. Я обеспечиваю его. И твои.

- Ты только моя, слышишь?!

Этого богатенького папика – наверняка старого лысеющего пузатика, позарящегося на элитную проститутку, возжелавшего купить ее за хорошие деньги, хочется убить, размазать по стенке. А саму Химеру – крепко впечатать в кровать, долго бить по ее хорошенькому личику, чтобы, черт, не шастала по другим мужикам, а потом прижать к себе и не отпускать.

Но Муза знает: уйдет этот, появится другой. Они постоянно вьются вокруг Химеры, вокруг ее Химеры. Эта женщина никогда не принадлежала ей по-настоящему, только временами, урывками, пока Муза послушно несет новенькие блестящие купюры.

Тогда Химера ходит вокруг нее кошкой, тогда страстно ублажает и вытворяет в постели все, что только Музе хочется. Но это же самое она делает не только с ней, но и с другими, другими, другими. Не только с клиентами, но и с такими вот... Тварями. Зарящимися на ее шикарное тело, готовящими толстый кошелек.

А Химера и рада исполнять работу, которую она умеет, в обмен на дорогие и ценные подарки. И Музе хочется швырнуть ее в угол, чтобы та ударилась об стену, чтобы знала, что, нахер, так нельзя, нельзя делать!

Ей очень хочется, чтобы эта женщина была только ее. Но правда в том, что этого не хочет Химера. Муза бессильна, а потому ее накрывает злость. Химера – птичка независимая, холодная, неподдающая, огонь в постели, способная выслушать. Понять – этого Муза не знает. Но выслушать – да. Если Муза заплатит.

- Я хотя бы немного нужна тебе?!

- Нужна, – вальяжно кивает Химера.

Врешь, стерва, врешь!

- Я хочу, чтобы ты принадлежала мне! – она кричит это уже от бессилия. А что толку орать, на Химеру это все равно не подействует.

- Не-а, – тянет Химера, – ты хочешь гоняться за мной, потому что я тебе не принадлежу. Получишь желаемое, ты сгоришь.

И эта туда же. Сначала Баттерфликс твердила о том, что вторая – это ходячая месть, и если она совершит ее, то просто испепелится. Теперь вот Химера заладила о какой-то чертовой, непонятной херне.

- А еще ты сама не знаешь, чего хочешь, – сообщает она шипящей от злости второй, развалившись на кровати, – меня, твою рыжую или твоего официального бойфренда. И вообще, хватит спорить. Ты пришла получать удовольствие или выяснять отношения?

Которых у них нет. Или есть. Муза уже запуталась. В конце концов она яростно набрасывается на Химеру, вымещая свою злость в постели, с этой игривой, ненасытной шлюхой – высшее качество, лучший товар, сгорая от невозможности обладать этой стервой полностью.

Невыносимо жить, зная, что Химера всегда будет принадлежать кому-то другому. Что помимо нее, Музы, всегда будет кто-то другой.

- Помимо меня тоже всегда есть кто-то другой, – лениво говорит Химера, – рыжая, официальный бойфренд. Да кто угодно.

“Она, – думает Муза, – чертовски не права”.

Ей нужны только трое. Трое. Просто она не может найти все в ком-то из них. Все они составляют части одного целого. Собрать бы их всех и не отпускать. Но с Химерой, чувствует Муза, все уже подходит к концу.

Раньше она хотя бы хорошо играла. А теперь, кажется, ей откровенно плевать. Бессилие заставляет ее рычать от злости. Бессилие заставляет драть Химеру с еще большим остервенением. Заключи ты хоть десять контрактов с демонами, чувства другого человека на них не купишь. Можно наложить хоть сотню сильнейших приворотов, но если в сердце человека нет к тебе ничего, то оно никогда не наполнится теплом под воздействием магии. Только суррогат, порой весьма качественный.

Музе же хочется настоящего. Чтобы перестать путаться в масках, пустых обертках и холодных глазах, которые ждут только деньги, но никогда не подарят взаимности. Только расчетливую, сильную страсть. Но огонь настоящих чувств она никогда в них не увидит.

Музе хочется идти за огнем – она почти наяву видит знакомые рыжие волосы.

Скоро она отпустит Химеру. Со злостью, ненавистью, окончательно разбившись о глухую стену и поняв, что стучится в никуда. Скоро она замкнется к себе. И будет идти лишь на яркий огонь – пожарище, свет в ее личном темном, холодном туннеле.

Блум.

Муза кончает от прекрасных длинных пальцев Химеры, кончает, но не с ее именем на губах. Не с ее именем в своих мыслях. Вторая устала бороться за то, что не делает никаких шагов навстречу. И доигрывает последние аккорды. Исполняет последнюю мелодию. Медленно, верно, с шармом и блеском.