Муза злится. Да кто он такой, чтобы советовать ей?! Он – слуга, он – ее оружие и ее сила. За это она продала свою душу, а не за то, чтобы он раздавал ей советы. Тем более касательно внешнего вида. Да это не его собачье дело!

Муза хочет отрезать волосы, потому что они надоели ей: длинные, черные, спадающие вниз. Для нее короткие волосы – личное значение, личная точка возврата. Короткие волосы – принадлежность к ней прежней, отголосок той старой Музы, которой она была когда-то. Дуновения первого-второго курса, но именно тогда она была живой, настоящей, самой собой. А не бледной копией, в которую ее превратил Беливикс. Хотя нет. Даже не копией. Ужасной картонной куклой.

У Музы до сих пор мурашки от этого. Чертов паразит. Внутри феи клокочет ненависть, ей хочется найти долбаное превращение и выпотрошить, расчленить, разрезать на тонкие кусочки, наслаждаясь его болью. Так бы и со змеем расправиться. Муза улыбается жесткой улыбкой. Змей. Вот бы увидеть боль в его глазах, страх, уважение. Чтобы он преклонился перед ней.

Первая же, будучи дурой во всех смыслах, на коленях приползла к своему врагу. Признала поражение и присела в поклоне, позволив трахать себя. И не для того, чтобы соединяться с человеком, плавящим твое сердце. Нет! Первая трахалась с ним для того, чтобы тупо существовать. Чтобы у нее появилась хоть какая-то воля.

Разве так поступила бы настоящая Муза? Вторая знает ответ: разумеется, нет. И потому она точно знает: первая – это копия, сгусток эмоций, по жестокой иронии судьбы занявшая ее, второй, законное место.

- Настоящая Муза – это я, – произносит фея, смотря в зеркало.

Аларихаба молчит. Он вообще часто молчит, витая рядом, но когда не требуется, вечно лезет с советами.

Муза берет и скручивает свои волосы в тугой пучок, а затем резко выхватывает значительную часть и подносит к ней ножницы. Щелкнуть, и... Кто-то быстро перехватывает ее тонкую руку, сжимая стальными тисками. Муза в гневе разворачивается к Аларихабе.

- Твое дело – выполнять мои приказы, – холодно сообщает она. – Или ты забыл свою работу? В данном случае твое мнение не учитывается, ты не должен препятствовать мне! Или я неясно выразилась?

- Разумеется, – кивает Аларихаба. – И все же в данном случае...

- Не смей. Мне. Мешать, – выделяя каждое слово, произносит Муза. – Это. Приказ.

Аларихаба со вздохом убирает руку и качает головой. Муза раздраженно вздергивает подбородок: почему этот демон смотрит на нее, как на крайне неразумное создание?

- Я – настоящая Муза. Я – наследие старой личности. Нет. Я не наследие, – уверенно заявляет она, прислушиваясь к вибрирующей внутри силе. – Я – та самая Муза. Я исчезла на некоторое время, но теперь вернулась. Почти. Первая – это испытание и наказание за то, что я приняла в себя Беливикс. Я уничтожу ее и стану целой. А пока... Я всем своим существом буду приближать этот шаг! – немного магии, немного щелчков, и волосы теперь спадают чуть ниже плеч.

Муза удивленно пялится в зеркало, не узнавая новую-старую себя. Такие... Короткие. А когда-то она их... Завязывала в два коротких хвоста. А она ли? Муза пытается найти в себе эти воспоминания, но... Нет, они в ней есть. Вот только вторая не чувствует, что это ее воспоминания. Ее ощущения. Она помнит, как гоняла по Алфее, огрызаясь на всех, в расклешенных подвернутых джинсах, была резкой, острила другим, но ранилась их словами. Дракон, какой же она была тогда живой! Муза точно знает, что это – ее, именно ее воспоминания, которые она не хочет делить с первой, но приходится. Это ее. А есть и другие, оставшиеся из того времени, но... С ними что-то не так. Будто они просто находились в этом теле, а она нашла их и присвоила себе. Но никогда не испытывала их сама.

Вторая с ненавистью отбрасывает ножницы куда-то в сторону и бьет кулаком по зеркалу. Стекло то ли прочное, то ли волшебное – трещины не бегут, только слышится легкий стук. На зеркале ни царапины, а Муза отдергивает руку, ноющую от резкой, внезапной боли. Отдергивает и отступает назад, тупо глядя на свое отражение.

Что она делает не так?

Она смотрит на свои волосы. Короткие. Она. Такая... Чужая. Не та. Не... Но ведь та же! Ее трясет. Она ведь выглядела именно так. Это ее прежний облик, это – возврат к прошлому, к.. Но почему тогда кажется, будто это не она? Неужели она успела привыкнуть... К этим длинным волосам? И теперь не хочет их терять. Но ведь только несколько минут назад хотела обрезать. И обрезала. Она же стала... Прежней...

- Так что не так?! – кричит она в пустоту, бросаясь куда-то в сторону и со всей силой упираясь ладонями в прохладную стену. И только там успокаивается, растерянно хлопая глазами и медленно и глубоко дыша.

- Проблемы самоопределения? – Аларихаба подходит к ней слева, нежно пробегаясь пальцами по левой щеке и беря ее в свою ладонь. Муза не шевелится. – Я же говорил, что такие поспешные действия весьма нежелательны.

- Почему? Почему это происходит? – Муза безучастно пялится в стену.

- Потому что, как ни крути, но вы все же не полная личность. Каждая из вас – это одна часть целого, которое почему-то разделилось на две составляющих. Каждая уверена, что именно она – настоящая, – тянет Аларихаба.

- Она не моя часть! – перебивает его Муза. – Никогда не смей называть ее моей частью! Она – страх и слабость. Я – месть и жизнь.

- Как тебе будет угодно, – Аларихаба ничего не комментирует, а лишь смеется про себя: вот она – алчная природа людей, и интересуется без лишних эмоций. – Какой приказ мне выполнить?

- Верни все, как было, – отстраненно произносит Муза. Аларихаба колдует, и к фее снова возвращается ее прежняя прическа. Муза в шоке оборачивается, подходит к зеркалу и с удивлением перебирает длинные пряди. – Ее нужно уничтожить. Как можно быстрее.

- Разумеется, – кивает Аларихаба. – У меня есть одна идея. Подожди еще немного, скоро она начнет действовать. Позволим ей определенную свободу, – Муза вяло идет к кровати и садится на нее, все еще тяжело дыша. Словно бы всю энергию изнутри выкачали. – И да, – вспоминает демон. – Хоть я и выполняю твои приказы, это не значит, что я твой раб, – Аларихаба присаживается на одно колено перед второй. – Ты моя госпожа и моя жертва. Я твоя движущая сила и исполнение твоего единственно заветного желания. По магическому контракту я также исполню все то, что ты захочешь, если это возможно и не противоречит нашему договору. Но не стоит совершать необдуманных действий. Иногда бывает полезно спросить совета.

У Музы перекашивается лицо. А Аларихаба сидит с непроницаемым видом. Фея пытается взять себя в руки, но все происходящее выбило ее из колеи. И ведь этот демон с ней только два дня. Два дня.

- Хорошо, – наконец, с некоторой заминкой, произносит она. – Выкладывай, что у тебя на уме.

- Итак, мы только третий день в Эгилдоре, но уже пять депутатов из городского совета привлечены к уголовной ответственности, – заключает Дафна, подходя к широкому окну отеля в самом центре одного из крупных мегаполисов Домино. Нимфа скрещивает руки за спиной и смотрит вниз, на улицы, где на полной скорости несутся автомобили, бесконечным потоком движется толпа и протекает повседневная жизнь. Жизнь ее будущих подданных.

- Орител уже давно подозревал местные власти в недобросовестном отношении к своим обязанностям, – Сиреникс подходит сзади и становится рядом с ней, внимательно изучая виды за окном. – Сложнее было собрать необходимые доказательства.

- Но пройтись там где нужно, дернуть за верные ниточки и копать в нужном направлении... – заканчивает Дафна. – Король Домино восхищен проницательным умом Торена, что способен так хорошо оценивать обстановку, быстро в ней ориентироваться и молниеносно находить нужные решения. Отец считает, что ты подаешь большие надежды.

- А разве не таким должен быть король Домино? Видеть все и предугадывать все. Держать под контролем абсолютно все. Так, чтобы люди ни о чем не догадывались и продолжали верить в свою свободу? – Сиреникс так же складывает руки за спиной и бросает оценивающий взгляд на Дафну. – Мудрый политик, хороший стратег, умелый дипломат и великолепный лидер своего народа, готового пойти за своим королем. Разве не таким должен быть король Домино?