- Ты уверена? - я пододвигаюсь. Я должен знать, что это значило для нее.

- Да, - она открывает один глаз, и я не могу бороться с глупой улыбкой.

- Хорошо, - я киваю. Поскольку я смотрю на нее, расслабленную после оргазма, так прекрасно чувствовать, что она вернулась, даже на несколько мгновений. Она закрывает глаза снова, и тогда я вспоминаю что-то, - Так, для чего ты пришла сюда изначально?

Сонный и пресыщенный взгляд сразу исчезает с ее красивого лица, и на мгновение она широко раскрывает глаза, перед тем как вернуть самообладание.

- В чем дело? – спрашиваю я. Лицо Зейна, появляется в моих сумасшедших мыслях, - Скажи мне, пожалуйста.

- Это про Карен, - она откатывается на свою сторону, и я отвожу глаза от ее прекрасных показавшихся сисек.

Какого черта мы обсуждаем Карен тогда когда мы голые?

- Хорошо… Что с ней?

- Она… С ней все хорошо… - Тесса останавливается на мгновение, и моя грудь заполняется неожиданной паникой, за женщину и за Кена тоже.

- Она что?

- Она беременна.

- Что? От кого?

Эта забывчивость веселит Тессу, и она смеется.

- От твоего отца, - она говорит, но быстро исправляет себя, - от Кена. От кого же еще?

Я не знаю, что я ожидал услышать, но то, что Карен была беременной было, безусловно, не тем.

- Что?

- Я знаю, что это немного удивляет, но они очень рады этому.

Немного удивлен?

- Да, это так. Это много значит для них. Они хотят, чтобы ты знал, что ребенок ничего не изменит, Гарри. Они хотят, чтобы ты был частью семьи. Ты будешь старшим братом снова.

Смит и его странная, подобная взрослому индивидуальность приходят на ум, и я чувствую отвращение. Это слишком много для любого чтобы сдержаться, и это, безусловно, слишком много для такого придурка, как я.

- Гарри, я знаю, что это трудно уместить в голове, но я думаю…

- Все хорошо. Мне нужен душ, - я встаю с кровати и хватаю шорты с пола.

Тесса сидит, смущенная и обиженная, когда я надеваю шорты.

- Я здесь, если ты хочешь поговорить об этом. Я просто хотела быть тем, кто расскажет тебе об этом.

Это слишком. Она даже не хочет меня.

Она отказывается выходить замуж за меня.

Блядь, темные мысли пытаются проникнуть в мою голову, и я поражен борьбой внутри меня, чтобы держаться немного света, который Тесса отдала мне.

Когда это закончится? Когда дерьмо не будет продолжать появляться в каждый чертов раз, когда я, наконец, чувствую, что я могу контролировать себя?

========== Глава 41 ==========

POV Тесса

- Гарри, я знаю, что это трудно уместить в голове, но я думаю… - я начинаю говорить, но он прерывает меня.

- Все хорошо. Мне нужен душ, - Гарри встает с кровати. Я подскакиваю за ним, стараясь прикрыть мое голое тело одеялом.

- Я здесь, если ты хочешь поговорить об этом. Я просто хотела быть тем, кто расскажет тебе об этом.

Здесь я, здесь мы, в этом круговороте жажды, страсти, всепоглощающей любви и боли. Боль, кажется, побеждает, она всегда побеждает, и я устала от борьбы.

Я вынуждаю себя не беспокоиться, когда вижу, как он пересекает комнату. В тот момент, когда дверь закрылась, я берусь за голову и тру виски. Что не так со мной, почему я ничего не вижу кроме него? Почему я проснулась утром, готовая к жизни без него, только для того, чтобы оказаться в его постели несколько часов спустя?

Я ненавижу его власть надо мной, но я ни за что в жизни не смогу прекратить это. Я не могу обвинять его в своей слабости, но если бы я начала, то мне пришлось бы утверждать, что он мешает мне четко видеть, что правильно, а что нет. Когда он улыбается мне, все границы и преграды смешиваются, и буквально невозможно бороться с ощущением, которое тянет все мое тело.

Он заставляет меня смеяться так же часто, как и кричать, и он заставлял меня чувствовать снова, когда я была убеждена, что пустота внутри - это моя судьба. Я была полностью уверена, что больше никогда ничего не почувствую, но Гарри вытащил меня из этого; он схватил меня за руку, когда никого, казалось, не заботило, чтобы сделать то же самое, и он вытянул меня на поверхность.

Не то, чтобы что-то из этого меняет то, что мы не можем быть вместе. Я не могу позволить себе будить свои надежды, только для того, что бы снова разочароваться, когда он отступит, когда он заберет назад все свои признания, и я отказываюсь быть снова и снова разбитой.

И вот она я, закрыв лицо руками, одержимо обдумываю сделанные ошибки — мои ошибки, его ошибки, ошибки наших родителей — и как мне кажется, это разъедает меня, не давая мне хоть немного покоя.

Я получила намек от него, намек на спокойствие и уверенность, когда его руки были на мне, его губы, накрывали мои, его пальцы, впивались в чувствительную кожу моих бедер, но несколько минут спустя огонь погас, и я одна. Я одна обиженная и смущенная, и это - та же самая история, только с еще более грустным концом, чем последний в раз.

Я встаю на ноги, повторно застегиваю лифчик и натягиваю через голову толстовку Лиама. Я не могу быть здесь, когда Гарри вернётся. Я не могу провести следующие десять минут, готовясь к тому, когда Гарри соизволит вернуться. Я делала это слишком много раз, и я, наконец, дошла до того места, где моя потребность в нем не возьмёт верх над моей гордостью. Где бы он не занимал каждую мою мысль, от него не зависело бы каждое мое дыхание, и мне, наконец, удалось увидеть жизнь после него.

Это снова повторилось. Я снова доверилась. Это было ужасной ошибкой, и об этом мне жестоко напоминает тишина комнаты.

Я одета и в своей комнате к тому моменту, когда я слышу, как открывается дверь ванной. Его шаги становятся громче, когда он проходит мимо, и ему требуется несколько секунд, чтобы понять, что меня больше нет в его комнате.

Он не стучит, я знала, что не будет, прежде чем войти в комнату.

Я сижу на кровати, скрестив ноги перед собой, защищаясь. Я видимо вызову у него жалость: с глазами, горящими от слез сожаления и кожей, пахнущей им.

- Почему ты ушла? - его волосы влажные и вода капает на лоб, его руки упираются в голые бедра, а шорты висят слишком низко.

- Это не я ушла. Ты ушел, - говорю я упрямо.

Он несколько секунд безучастно смотрит на меня.

- Я думаю, ты права. Вернешься? - он облекает требование в вопрос, и я борюсь с собой, чтобы не встать с кровати.

- Я не думаю, что это хорошая идея, - я отвожу глаза от его пристального взгляда, и он шагает через комнату, чтобы сесть напротив меня на кровати.

- Почему? Я сожалею, что ушел, я просто не знал, что думать, и если быть чертовски честным, я не доверял себе, чтобы не сказать тебе что-то не то, таким образом, я полагал, что мне нужно покинуть комнату и очистить голову.

Почему он не вел себя так прежде? Почему он не мог быть честным и уравновешенным, когда мне это было нужно? Почему мне нужно было оттолкнуть его, чтобы он захотел измениться?

- Я хочу, чтобы ты, по крайней мере, сказал бы мне об этом вместо того, чтобы просто оставить меня там одну, - я киваю, собирая крошечные остатки сил, - Я не думаю, что мы снова должны оставаться наедине.

Его глаза стали дикими.

- О чем ты говоришь? - он рычит. Это слишком для уравновешенного.

Я держу руки скрещенными.

- Я хочу быть здесь для тебя, и я буду, если ты захочешь поговорить о чем-нибудь или выговориться, или если ты просто захочешь, чтобы кто-то был рядом. Но я действительно думаю, что мы должны оставаться вместе только в общих комнатах. Как гостиная или кухня, например.

- Ты не серьёзно, - он усмехается.

- Вполне.

- Общие комнаты? С Лиамом, выступающим в роли нашей Элеанор Тинли? Это смешно, Тесс. Мы можем быть в одной комнате без проклятой компаньонки.

- Я ничего не говорила о компаньонках. Я просто думаю о том, как все есть сейчас, - я вздыхаю, - Я думаю, что вернусь в Сиэтл в течение нескольких дней, - я еще решила не до конца, но теперь, когда я сказала об этом, слова обрели смысл. Я должна забрать и подготовить свои вещи к переезду в Нью-Йорк, и я скучаю по Кимберли. Еще мне назначено к доктору, о чем я пытаюсь не думать, и я не вижу никакой пользы от пребывания в доме Стайлса. Снова.