Тут слишком сгущены краски. Тесла показывал эффектные яркие опыты с токами высокой частоты, кому-то казавшиеся чудом и магией, но шарлатаном, насколько мне известно, никто его не называл. Был он замечательным изобретателем, талантливым инженером, хотя не естествоиспытателем, а скорее – мечтателем.
Метаморфозы учёных
В сообщениях о чудесах науки и техники есть одно ценное качество: они пробуждают интерес к научным исследованиям и прославляют ученых, инженеров, изобретателей. Но, к сожалению, реклама и погоня за сенсациями стали главным занятием даже научно-популярной журналистики.
Это в полной мере относится ко многим сочинениям последнего времени о личности и деяниях Николы Теслы. Они укореняют в сознании людей мысль о возможности всяческих чудес. Таково одно из направлений обработки масс электронными и прочими СМРАП.
Помнится, один из журналистов, кандидат химических наук, автор книг с православными образами, на вопрос, как удаются Дэвиду Копперфилду его фокусы, ответил без тени сомнения: «Магия!»
Человек верит в чудо и надеется на помощь высших сил от бессилия, неопределённости или нежелания (неумения) рассуждать логично. А ныне словно возвращаются в наши дни предрассудки далёкого прошлого.
Вера в чудеса и магию сопровождает историю человечества с незапамятных времен. Шаманы и чародеи, ведуны и ведьмы всегда были окружены ореолом тайн как знахари, ведающие о чём-то, недоступном для непосвященных. Оккультные (от латинского «оккультус» – тайный, сокровенный) знания, как считалось, позволяют повелевать стихиями, совершать чудесные исцеления, прозревать будущее. Так было в каменном веке и продолжалось с появлением первых цивилизаций. Знания и мудрость уважали и прославляли.
Греческого философа VI века до н. э. Пифагора, известного нам как автора теоремы его имени (хотя её открыли в Индии задолго до него), основателя общины на коммунистических началах, чтили как мага. Рассказывали, будто он помнил о странствиях своей души в прежних воплощениях, а после посещения Аида приобрёл сверхчеловеческую мудрость. Хотя она, вообще-то, вполне человечна. Он советовал: «Не поднимайте пыли на своем жизненном пути». «Не гоняйся за счастьем, оно находится в тебе самом».
Легендарной личностью был немецкий мыслитель и авантюрист Агриппа Неттесгеймский (1486–1535), автор труда «Оккультная философия». Он слыл магом и повелителем демонов; мог читать лекции одновременно в разных местах, превращать навоз в золото и обратно, показывать в зеркале лики умерших.
Подобные слухи распространялись, возможно, не без его инициативы: и тогда использовали рекламные трюки. Своему другу он писал: «О, как часто приходится читать о непреодолимом могуществе магии, о чудодейственных астрономических таблицах, о невероятных превращениях, достигаемых алхимиками… Но все это оказывается пустым, выдуманным и лживым, если принимать сказанное буквально… В нас самих, говорю я, скрыт тот таинственный делатель чудес».
Впрочем, над ним как таинственным делателем чудес посмеивался его младший современник Франсуа Рабле, создав образ пройдохи-предсказателя Гер-Триппы (ныне таких пройдох много). И наш старший современник Николай Заболоцкий отозвался не без иронии:
«Бессмертны мы!» – сказал мудрец Агриппа.
Но обмишурился, и помер он от гриппа.
Учёные со времён Возрождения содействовали тому, чтобы развеять мистический туман, окутавший астрологию и алхимию, опровергнуть нелепую веру в гороскопы, нострадамусов и чудесные превращения веществ. В результате были созданы науки: астрономия и химия.
После выхода в свет «Математических начал натуральной философии», автора Исаака Ньютона, создателя теории всемирного тяготения, англичане прославили как величайшего гения, постигшего главную тайну Мироздания. Звание «учёный» предполагало способность проникать мыслью в неведомое, обладать обширными знаниями и умениями, недоступными для обычных людей.
По мере постижения глубин микромира и невообразимых масштабов пространства и времени Вселенной (эти показатели выражаются в цифрах, но недоступны человеческому воображению), многое из того, что прежде представлялось ясным, постоянно усложнялось. Появились новые теории, доказывающие отсутствие абсолютных пространства и времени, их единство и относительность. На уровне квантов обнаружилась принципиальная неопределённость наблюдаемых параметров.
Теперь уже Альберта Эйнштейна провозгласили величайшим гением, а его теорию относительности преподносят как откровение (хотя сама по себе идея относительности пространства и времени существовала с давних пор, а Ньютон лишь добавил к ней идею абсолютных категорий, не отрицая относительных). Астрофизики, опираясь на идеи Эйнштейна, математически обосновали космологию Большого взрыва сверхплотного вещества, положившего начало нашей Вселенной.
Благодаря достижениям науки и техники, появилась возможность отчасти повелевать природными стихиями или противостоять им, лечить людей от множества болезней, подавлять эпидемии, давать более или менее сбывчивые (хотя и не всегда) прогнозы погоды. Реализовано многое из того, о чём прежде могли только мечтать самые пылкие фантазёры: жизнь под водой, полёты на Луну, «разумных» роботов.
Научно-техническая магия – реальность наших дней. Она стала обыденностью или поводом для сенсации. Изобретатель как творец чудес остался в прошлом. Образ учёного-теоретика, загадочного мудреца, обременённого знаниями и отрешённого от мирской суеты, потускнел. Выяснилось, что это обычно обыкновенный «научный работник», которого весьма интересуют звания и заработки, узкий специалист в определённой области, имеющий смутные представления о многих других науках.
Пришло время новых героев телепрограмм и глянцевых журналов: поп-артистов, поп-историков, поп-писателей, поп-политиков. Их рекламируют, пропагандируют и ради денег, и для оболванивания почтеннейшей публики.
Метаморфоза учёных естественна. Наук ныне не менее двух тысяч. Хотя есть мнение, что существуют основные науки: математика, физика и биология, а остальные «либо производные от них, либо частные случаи». Нередко подлинными «точными» науками называют только физику и математику. Нередки ссылки на высказывание Эрнеста Резерфорда: «Любая наука – это либо физика, либо коллекционирование марок».
В таком случае полезно выяснить: что же такое наука?
Это русское слово прежде означало, согласно «Толковому словарю живого великорусского языка» Владимира Даля, – ученье, выучка, обученье. В XIX веке так стали называть знания о мире, человеке и обществе, основанные на фактах (наблюдениях, опытах, экспериментах, исследованиях) и приведенные в логично обоснованную систему.
Называли науку также «исканием истины». Но такие искания могут быть на основе религии, философии, жизненного опыта. Особенность науки: опора на факты, рациональное доказательное знание, а не на веру, воображение, личные соображения.
Факты – это сведения, которые можно проверить, доказать или опровергнуть. Они являются фундаментом гипотез (предположений), теорий (доказанных закономерностей), учений или, по Вернадскому, эмпирических обобщений (комплексных сведений о природном объекте или явлении).
В число естественных принято относить науки физико-математические, химические, о Земле (геолого-минералогические, географические), о жизни (биологические), о Вселенной (астрономические). По моему мнению, математика относится более к логике, философии, чем к знаниям о реальной природе. Физикой в Античности называли обобщённо знания о природе («фюзис», по-гречески – «природа»).
Со временем опорой её стала механика; физика, так же как химия, стала экспериментальной и в значительной степени технической наукой. От них отпочковались биофизика и геофизика, биохимия и геохимия – наиболее приближенные к реальной природе.
Об этом приходится говорить, ибо за последние десятилетия в обществе стали произвольно толковать суть науки. Порой даже учёные путают гипотезы и теории, а об учениях или эмпирических обобщениях и вовсе не упоминают. К тому же не отделяют технических наук от естественных.
