Ли Гевара Начистоту в ли-бемоле © Ли Гевара, 2017 © Интернациональный Союз писателей, 2017 Молитва благоверным князьям Борису и Глебу О двоице священная, братия прекрасная, доблии страстотерпцы Борисе и Глебе, от юности Христу верою, чистотою и любовию послужившии, и кровьми своими, яко багряницею, украсившиися, и ныне со Христом царствующии! Не забудите и нас, сущих на земли, но, яко тепли заступницы, вашим сильным ходатайством пред Христом Богом сохраните юных во святей вере и чистоте неврежденными от всякаго прилога неверия и нечистоты, оградите всех нас от всякия скорби, озлоблений и напрасныя смерти, укротите всякую вражду и злобу, действом диавола воздвигаемую от ближних и чуждих. Молим вас, христолюбивии страстотерпцы, испросите у Великодаровитаго Владыки всем нам оставление прегрешений наших, единомыслие и здравие, избавление от нашествия иноплеменных, междоусобныя брани, язвы и глада. Снабдевайте своим заступлением страну нашу и всех, чтуших святую память вашу, во веки веков. Аминь. Ли Гевара Бывает так: человек рождается несколько раз за одну-единственную короткую жизнь. Иногда даже под разными именами. Так случилось и с Алиной Стародубцевой: пока она училась ощущать себя в этом удивительном и сложном мире, пока она искала своё место – в театральной студии «ФАРТ» при Севастопольском академическом русском драматическом театре им. Луначарского, на отделении журналистики Черноморского филиала МГУ им. Ломоносова, в Государственной школе-студии при Крымском академическом русском драматическом театре им. Горького – за ней неслышно, след в след, на цыпочках шла Ли Гевара. Шла – и писала свои стихи. Появиться же окончательно ей, пожалуй, удалось только в 2011 году – на кухне общежития Киевского национального университета театра, кино и телевидения им. Карпенко-Карого, где она и поныне, наверное, осталась частично – с гитарой в руках и нетерпеливым взглядом в безоблачное светлое будущее, не догадываясь, что самые настоящие трудности ещё только впереди. Но одно Ли всегда знала точно: что бы ни случилось и где бы она ни оказалась – в дороге или в больничной палате, посреди самого что ни на есть реального, оглушающего страха – с ней всегда будет её воздух. Её творчество. Сегодня Ли Гевара – член Севастопольского литературного общества им. Озерова, член Союза литераторов России и лауреат различных поэтических конкурсов и фестивалей. И твёрдо верит в то, что, пока её будет читать хоть один человек, пока о ней будут помнить и даже, быть может, просто брать в руки её книги, прикасаясь пальцами к чёрно-белым знакам её души, – всё не напрасно. И это ли не секрет бессмертия?.. Представьте себе, что это предисловие Мир лежит на спине, подставив веснушки Марсу. Мир лежит на спине – крохотный и безымянный. Мир лежит. А под ним бегут, а в него стучатся волны каждого из всемирнейших океанов. – Открывай, – говорят, – здесь темно, — говорят, – и страшно! Здесь ко дну, – говорят, – как будто прилипли камни, они что-то кричат на неведомом черепашьем, но страшнее всего – когда они замолкают. Забери нас, пожалуйста, дай просочиться в кожу, мы наполним тебя живой изумрудной влагой, мы с тобой – водород с кислородом, мы так похожи… Мир вдыхает волну за волной. Мир впивает волну за волной. Мир листает волну за волной, и вода с этих пор – бумага. Мир лежит на спине: чистый лист — ни полос, ни пятен. Тишина, за которой слову родиться легче. В тишину ударяют камни – гвоздём в распятье, оставляют следы и тонут, и Миру легче, но если прислушаться – вот что они лепечут: – Ты лежишь на спине и не знаешь о нас ни строчки. А ведь нас придумали же, оторвали же, спьяну, с корнем, каждому дали имя, вдохнули почерк, да и пустили сплеча в ледяное море — нас, хранящих доселе по отпечатку солнц. Вымечтали, забыли вовремя отпустить. Мы должны были стать людьми. Сотвори нас хотя бы мифами… Мир отрывает от сердца большой кусок с тонкими рифмами, тёплыми, как песок, пронесённый в кармане с запада на восток. Рифмам отныне – сквозь многие штормы плыть. Сбереги их, Господь, от рифов!.. Плывущему – море, плывущему – город, и в счастье, и в горе блажен, кто плывущ. Смотри! – вместо мира крохотного, из стихоплети грохота рождается полушёпотом книга огромных душ… …Солнце скалится сверху жёлтым осколком бус. Зной обнимает мир, зной солонит на вкус. Соль изменяет суть, превращаясь в соло. С берега Мир зовут поедать арбуз. Мир отфыркивается, цепляет ногой медуз Форточка
Короткое замыкание – электрическое соединение двух точек электрической цепи с различными значениями потенциала, не предусмотренное конструкцией устройства и нарушающее его нормальную работу. Иные форточки лучше не открывать. Слишком свежий воздух; слишком легко дышать. Слишком громко ухнут в тебе слова — вот уже их почти что конница, вот их рать, и становится слишком тесна кровать для тебя, умноженного на два. Вот же спутались – как наушники, вынутые из кармана, не умеем действительно говорить, кроме как стихами, да и после не разберёмся в своих стихах. Короткое замыкание. Длинное замыкание. Мало выгнать твой запах взашей из сердечных камер — он застревает занозистой линией на руках. В нарушении изоляции время закоротит. Самое важное может случиться и взаперти. Форточка запирается изнутри. Нет, ты смотри на неё, смотри, смотри и дыши, дыши из неё, покуда хватает места, сквозь трахею, до альвеол. Представь себе, что ты – тесто, изваляйся по горло в этом чёртовом сквозняке. Потому что (допустим), если б я был Дантесом, я хотел бы, чтоб в детстве стало чуть больше детства и за миг отскользнул указательный на курке. Потому что под капюшоном музыка шепчет чище. Тысячи обездоменных Элли по бездорожьям рыщут, ни одного из обещанных Гудвинов недоищась. Дотянись до форточки, стань на секунду нищей. Вот закроется – и сиди себе в своём сонном днище, выдыхая молекулы затхлости и борща. Мы же выдохлись, как шампанское к январю. Уходи из меня, из города, я сам здесь всё приберу. Моя форточка хлопает на ветру. Я смотрю на неё. Смотрю. Смотрю… |
