- Между этим Минато и Наруто есть какая-то связь? – выразил свою догадку в вопросе Итачи
- Не знаю, - Мадара пожал плечами и чуть нахмурился, будто усиленно о чем-то думая. – Двадцать лет назад подруга Микото, Кушина, вернулась из Америки, но не одна, а с мужем – Намикадзе Минато. Высокий, статный блондин с яркими голубыми глазами, щедрой улыбкой, заливистым смехом и пахнущий жарким летом, - таким я его запомнил. Ничего не напоминает?
- Ты хочешь сказать… - начал было Учиха старший
- Я ничего не хочу сказать, Итачи. Я просто констатирую факты, - Мадара снова замолчал, давая возможность и себе и племяннику подумать. – Кушина была беременна, и они с мужем остались в Японии, желая, чтобы их сын родился на родине. Минато уже в то время был богатым и влиятельным бизнесменом, можно сказать экспертом в области рекламы, он даже в Токио филиал открыл, чтобы не сидеть без дела. Вроде у них все было хорошо, но, когда мальчику было полтора года, их с Кушиной похитили с целью выкупа. Минато дураком не был и поэтому, прекрасно понимая, что риск слишком велик, обратился в полицию. За дело взялся Рикудо Сенджу, отец Цунаде и Хаширамы, он быстро вышел на след и обнаружил логово похитителей на старом заброшенном заводе. Но во время облавы что-то пошло не так, похитители оказали слишком яростное сопротивление, постройка занялась, и Кушина погибла в огне
- А мальчик? – с нескрываемым волнением поинтересовался Итачи
- Его останков так и не нашли, - Мадара пожал плечами, - и это вполне реально возможно. Учитывая возраст мальчика, огонь мог полностью уничтожить его тело. Насколько мне известно, Минато его долго искал, но, так и не найдя, уехал, кажется, куда-то в Европу
- Но если Наруто действительно его сын и все это время был в приюте, причем здесь, в Токио, то почему его так никто и не нашел? – задал логический вопрос Итачи
- Не знаю, - Мадара, будто обессилев, откинулся на спинку дивана. – Я не помню, как звали мальчика и все это может быть простым совпадением, ведь за границей голубоглазые блондины не редкость, и Наруто мог быть просто чьим-то незапланированным ребенком от очаровательного иностранца, а на Минато он просто похож, - мужчина выдохнул, - слишком похож. И знаешь, Итачи, я готов отбросить все эти якобы состыковки и закрыть глаза на некоторые странности, если бы не было одного, но очень важного «но»
- И какого же? – нетерпеливо спросил Итачи, видя, что дядя снова увиливает и темнит
- Девичья фамилия Кушины – Узумаки, - Мадара выразительно посмотрел на племянника. – Это уже явно переходит границы совпадения
- Ты прав, – Учиха старший задумался, а потом с хитринкой во взгляде посмотрел на дядю. – А ведь это повод, Мадара
- Повод для чего? – не понял мужчина
- Встретиться с Хиширама-саном с целью проведения расследования, - Итачи подстрекающе улыбнулся. – Знаешь ли, дядя, общие интересы сближают людей
- Тебе проблем мало, Итачи-кун? – начал отмахиваться от предложения мужчина. – Нам нужно бросить все доступные силы на безопасность и поиски информации об этом Таро. К чему сейчас лишние хлопоты?
- Одно другому не мешает, дядя, - нравоучительно изрек Учиха старший, а потом лукаво улыбнулся, - но если ты настолько ослаб и отчаялся, что боишься хотя бы попытаться побороться за свою любовь, то…
- Ладно, - скрепя зубами, просопел Мадара, - но сам я к нему не поеду, иначе он мне сразу же откажет
- Не беспокойся, дядя, - Итачи победно, широко улыбнулся, - будет тебе сопровождающий, даже два
- И кто здесь из нас ещё старше другого на добрый десяток лет, - Мадара удрученно покачал головой, но не удержался и тоже улыбнулся, ведь правду в народе говорят: попытка – не пытка.
========== Глава 30. ==========
Мадара, вцепившись в руль обеими руками, опасливо покосился на светофор, моргавший красным. Обычно люди нервничают из-за того, что приходится останавливаться чуть ли не на каждом перекрестке, всматриваться в раздражающее мигание цветов, а порой и прикрикивать на замешкавшегося «черепаха» перед тобой, но в данном случае мужчина мысленно молил всех богов о том, чтобы эта механическая змея ползла помедленнее, а ещё лучше, чтобы образовала где-нибудь пробку. Но, вопреки мольбам и прошениям, светофор моргнул тускло-алым и переключился, заставляя Учиху Мадару сжаться на переднем сидении и конвульсивно переключить рычаг передач.
Мужчина бросил беглый взгляд в зеркало заднего вида: его спутники – задумчивый брюнет и нахмуренный аловолосый парень – выглядели совершенно невозмутимо в то время, как его собственное лицо было белее мела, под глазами залегли тени тревоги, а около уголков губ проступили морщинки напряженного самообладания. Мадара хмыкнул: его сопровождающим чуть больше 20, а они уже крепко ввязли в столь ответственное дело, хотя он сам в их возрасте считал себя ещё неопытным юнцом. Хотя, почему считал? Так оно и было.
Вообще-то Мадара до поры до времени не очень-то и вписывался в стереотипные представления о семье Учиха, имея довольно прескверный характер, но, пожалуй, виной тому были его родители. Его, как позднего ребенка, буквально носили на руках и в детстве потакали всем его прихотям в то время, как от Фугаку требовали и ожидали. Нет, Мадара не считал себя эгоистом, он просто привык получать все, что хотел. И, пожалуй, именно эта ненасытность и безмерное собственничество и сыграли с ним самую злую шутку, которая впоследствии повлияла на всю его жизнь.
Впервые он увидел Хашираму Сенджу на церемонии обручения. Ему тогда, как и его будущей жене Цунаде Сенджу, было 18, а мальчику не исполнилось ещё и 15, но уже тогда гибкий, стройный, обворожительный мальчишка привлек его внимание своей ещё детской непосредственностью, но уже вполне взрослыми взглядами на жизнь. С годами эта заинтересованность только росла, превращаясь в непреодолимое желание обладания. Поначалу Мадаре и самому было трудно осознать, что его влечет к парнишке, который, к слову говоря, с каждым днем становился все красивее и активно пользовался популярностью у девушек. Учихе же от бессилия оставалось только до хруста сжимать кулаки и позорно дрочить на столь светлый, но в тоже время и недосягаемый, образ. Он действительно пытался себя контролировать, с боем обуздывал свои животные порывы, но у каждого терпения есть своя грань, которая рано или поздно лопается.
Мадара поежился, сворачивая с центрального проспекта на менее оживленную улицу. Ехать оставалось не больше 15 минут, которые, наверняка, пролетят слишком быстро и за которые он так и не сумеет совладать со своим волнением. Мужчина даже представить себе не мог, как вести себя при встрече с тем, кому фактически поломал жизнь, поломал одним, но столь унизительным поступком, что самому до кончиков ушей становилось стыдно, и горько, хотя в тот миг все было сладко. Мадара уже не помнил, почему потащил мальчишку на взрослую вечеринку, скорее всего, он все-таки на что-то надеялся. Мадара не помнил, что и сколько он пил, пытаясь не искать глазами в толпе объект своей страсти, которого не выпускали из своего окружения заигрывающе щебечущие девчонки. Мадара не помнил, почему они поехали к нему на квартиру и кто начал первый, зато в его памяти четко отпечатался тот накал эмоций, то безграничное желание владеть, то сметающее вожделение, когда он наконец-то испробовал желанные губы на вкус. Та, теперь уже далекая, ночь была наполнена жадной страстью и отзывчивыми стонами, он ласкал, гладил, целовал, сжимал в своих объятиях и брал столь сладко стонущего под ним юношу, пытаясь избавиться от наваждения. Только отходя от фееричного оргазма, они снова сплетались во влекущем поцелуе, испивая друг друга до дна, без слов высказывая друг другу то, о чем молчали несколько лет. А потом было утро… обычное утро, которое принесло с собой лишь пустоту, которая позже сменилась душевной болью.
Мадара остановился на очередном светофоре и выдохнул. Боль, поселившаяся в его душе 13 лет назад, все не отпускала и ничем не замещалась. Честно говоря, он думал, что это пройдет, трахнет и пройдет, но только взгляд печальных, чуть виноватых, а после обозленных, но не менее прекрасных, темных глаз преследовал его вот уже более десяти лет, укоряя за содеянное. Он влюбился, но понял это поздно, слишком поздно, чтобы что-то можно было исправить, а потом Фугаку и Микото погибли, и на него взвалилось бремя ответственности. Мадаре тогда было 25 и сейчас, уже будучи взрослым мужчиной, он часто сравнивал себя с теперешним Итачи – разница между ними в опыте была просто колоссальной. Да, фактически он четыре года управлял корпорацией и заботился о племянниках, в спешном порядке вырабатывая деловую хватку, вникая во все нюансы руководства и борясь с переходным возрастом своих подопечных и да, это закалило, вымуштровало, отточило его характер, но боль осталась, и притупить её не смогла даже женитьба.
