- Честно говоря, - Сенджу перевел пустой взгляд на собеседника, - я не хотел ехать и, если бы не осложнения после ранения, я бы и не приехал. Цунаде настояла, да и лучше уж попасть под её опеку, чем надеяться на несвязное бормотание наших врачей

- Все так плохо? – обеспокоенно спросил Мадара, зная, что брюнету полгода назад сильно досталось во время облавы: пуля попала в колено, раздробив чашечку, и даже теперь мужчине было трудно свободно передвигаться

- Думаю, нет, - Хаширама покачал головой, - просто Цунаде утрирует, чтобы я согласился на курс реабилитации

- Ну, у неё хорошие врачи, - решил приободрить родича Мадара, - так что, думаю, вскоре ты совсем забудешь о своем ранении. К тому же, живя у нас, тебе не нужно будет ни о чем беспокоиться, только лечись да отдыхай

- Я решил лечь в клинику, - более жестким тоном осведомил о своих планах брюнета мужчина

- Но я не вижу в этом смысла, - непонимающе развел руками Учиха. – Это всего лишь процедуры, и ты спокойно можешь…

- Нет, - резко прервал собеседника Хаширама, взглянув на него если не со злобой, то осуждающе точно, - и ты прекрасно знаешь почему

- Так ты все ещё помнишь, - Мадара виновато опустил голову

- Знаешь ли, - зашипел Сенджу, прищурившись, - такое сложно забыть, а ещё сложнее, - брюнет выдохнул и, успокоившись, чуть слышно добавил, - скрывать от Цунаде

- Хаширама, - Мадара пересел поближе к мужчине и, приподняв его голову за подбородок, заставил посмотреть себе в глаза, - ты же знаешь, что я женился на Цунаде только потому, что так когда-то решили наши родители. Да, я уважаю её и очень ценю, но не люблю. Понимаешь?

- Это ваши проблемы, - Сенджу явно не легким шлепком отбросил от себя руку брюнета и снова зашипел, пристально вглядываясь в, казалось бы, столь ненавистное ему лицо. – А ты хоть представляешь, как гадко мне. Да я без отвращения на себя в зеркало смотреть не могу, хотя уже прошло почти 10 лет. Я сам себе противен. Ты понимаешь?

- Гадко? Противно? – от подобных слов внутри Мадары начала закипать обида, медленно, но верно переходя в негодование и желание хорошенько встряхнуть этого человека, по его мнению, несущего полный бред. – Значит, и я тебе противен? Или, может, это только я во всем виноват? Но заметь, ты тогда уже не был наивным мальчишкой и прекрасно понимал, что мы делали

- Вот именно, что был! – не выдержав напряжения и устав скрывать возмущение, прикрикнул Хаширама. – Мне 18 было, а ты взял и потащил меня на эту вечеринку, а потом просто воспользовался моим состоянием!

- Воспользовался? – Учиха в усмешке фыркнул. – Может, и так, но ты сам явно был не против. Или ты уже забыл, как стонал подо мной и покорно раздвигал ноги, требуя ещё? Черт возьми, Хаширама! – в сердцах выкрикнул брюнет, видя, как кривится лицо сидящего перед ним мужчины. – Мы, как сумасшедшие, трахались всю ночь, и в этом, по-твоему, виноват только я?!

- Да, я тоже виноват! – Сенджу чуть раскраснелся, его глаза лихорадочно блестели, а губы заалели от частого облизывания. – Ты это хотел услышать?! Хотел узнать, как мне было мерзко, когда я осознал, что переспал с мужчиной, более того, с женихом собственной сестры! Ты хоть понимаешь, как это – вот уже 10 лет мучиться мыслью, что… - брюнет вдруг запнулся, будто осознав, что чуть не сказал то, что тщательно пытался скрыть, и отвел взгляд

- Что, что? – Мадара дернул мужчину на себя, буквально сжимая его в объятиях, вынуждая вновь посмотреть на себя, и шепча на непростительно близком расстоянии от приоткрытых губ. – Что это был всего лишь трах на одну ночь? Что ты был одним из многих? Что ты ничего не значил для меня?

- Пусти, - Сенджу попытался воспротивиться, оттолкнуть, избежать столь близкого контакта, но ему не дали, прижимая к широкой груди, заставляя запрокинуть голову и чувствовать горячее дыхание на своих губах

- Нет, - Мадара, как завороженный, смотрел в черные омуты глаз брюнета, в которых плескались волны страха и ещё чего-то, схожего с надеждой. – Ты даже не представляешь, что я чувствую к тебе. Та ночь, хоть и была единственной, но она была самой значимой для меня. Ты хоть знаешь, что я люблю тебя

Хаширама застыл, и Мадара воспользовался этим, чуть наклоняясь, бережно прикасаясь, вспоминая преследовавший его вот уже многие годы вкус любимых губ и понимая, что он не изменился, наоборот, стал ещё ярче и ещё более пьянящим. Сенджу сперва сопротивлялся, как-то обессилено царапая крепкую грудь мужчины, цепляясь за его плечи, пытаясь разомкнуть плотное кольцо рук и, что есть силы, сжимая губы. Но сопротивление длилось не долго: пару мазков влажным языком, прося и подчиняя, и Хаширама, прикрыв глаза, приоткрыл губы, пропуская в рот умелый язычок и сплетаясь с ним своим, выходя на жаркий, жадный, жаждущий темп поцелуя. Мадара неосознанно скользнул рукой под футболку мужчины, буквально теряя рассудок от жара и гладкости кожи, скользя по выгнувшейся спине, опускаясь все ниже, к кромке пижамных штанов, наслаждаясь сдавленным стоном и шелком волос, возбуждающе щекочущих его руки.

Стук и звон упавшего и разбившегося чего-то заставил мужчин резко отпрянуть друг от друга, но не разомкнуть полуобъятия. Мадара держался стойко, понимая, что время не вернуть вспять, а вот Хаширама затравленно уставился на невысокую, пышногрудую блондинку, грозной фигурой возвышающуюся в дверном проеме

- Ты, - женщина, явно сдерживая себя, в приказном порядке ткнула пальцем в брата, - немедленно собираешь свои вещи, и сегодня же ложишься в клинику. А ты, - блондинка перевела грозный взгляд сузившихся от гнева карих глаз на мужа, - сейчас же одеваешься и едешь со мной. Будем подавать на развод

Цунаде резко развернулась, гордо махнув двумя длинными хвостиками, переступила через лужицу и осколки, образовавшиеся от падения пакета с саке, и гулким шагом удалилась, показывая твердость своих намерений. Мадара облегченно вздохнул: наконец-то эта цепочка вранья и притворства прервалась

Конец флэшбэка.

- Теперь понимаешь? – Мадара наконец-то обернулся и понуро свесил голову, будто ожидая приговора

- Ну, что я могу сказать, дядя, - Итачи с легкой усмешкой развел руками. – Зная характер Цунаде-сама, я рад, что ты все ещё жив

- Честно, - мужчина поднял полный грусти взгляд, - лучше бы она меня убила

- Но не это удручает тебя, ведь так? – Учиха старший жестом попросил дядю сесть на диван и тот повиновался

- Он никогда не простит меня, - Мадара горько усмехнулся, - и, тем более, никогда не примет мои чувства. Да и я не смогу посмотреть в глаза человеку, которому своей опрометчивостью сломал жизнь, не говоря уже о том, чтобы просить его о помощи

- Я подумаю над этой ситуацией и, может, что-то таки придумаю, а то негоже племяннику не помочь своему любимому дяде, - Итачи понимающе улыбнулся и затих, считая разговор оконченным, но Мадара не спешил уходить, тоже молча, но всем своим видом показывая, что им ещё есть что обсудить

- Дядя, давайте без этих тактических умалчиваний, - Учиха старший махнул рукой, будто позволяя мужчине начать разговор

- Итачи-кун, я хотел спросить, - было видно, что Мадара колеблется, будто боясь совершить ошибку, - этот мальчик, Наруто, что он из себя представляет?

- Наруто? – Итачи явно удивился такому повороту в разговоре. – Наруто – хороший человек, ответственный работник, да он Саске жизнь спас, в конце-то концов

- Ты его проверял? – уже чуть строже спросил Мадара

- Дядя, там нечего проверять, - Итачи развел руками, будто показывая всю абсурдность расспросов мужчины. – Все, что сказал Наруто, чистая правда и если ты думаешь, что он может быть причастен…

- Я не об этом, - резко перебил племянника Мадара и, вдохнув, продолжил уже более выверенным тоном. – Итачи, скажи, ты помнишь человека по имени Намикадзе Минато?

- Намикадзе Минато? – Учиха старший призадумался, поглаживая подбородок. – Имя вроде знакомое, но нет

- Я так и думал, - на сей раз замолчал Мадара, но Итачи его не торопил, понимая, что, очевидно, информация серьезная, и давая дяде время, чтобы собраться с мыслями. – Я и не надеялся, что ты помнишь, ведь даже я 20 лет назад был ещё подростком и плохо его помню, а вам-то с Саске и подавно не удалось бы запомнить этого человека