- Значит, я тоже?.. – шокировано спросил Ян. – Я тоже долгоживущий? – демон кивнул, а у юноши все оборвалось внутри. Все это время, находясь рядом с Дэоном, Ноэлем, Кьярдом, омега думал о том, что, когда он станет старым и дряхлым, лет так через 60, все его друзья, его возлюбленный останутся такими же. Например, тот же Кьярд через 60 лет будет выглядеть так же, как и он сам сейчас, и это беспокоило его сильнее всего. Но теперь, когда оказалось, что ему не просто отведены неведомые столетия, а ещё он и магией обладает, все стало настолько простым, красочным и легким, что в своих мечтах омега уже представлял долгие годы счастья с возлюбленным, в окружении детей и друзей. Брак Дэона с Миринаэль носил формальный, выгодный аль-шей характер, и он это знал, это все знали, но теперь… теперь ему есть, что поставить в противовес принцессе дроу, и теперь он может наравне с ней бороться за свою любовь, плод которой он уже носит под сердцем.

- Скажи, Ян, - прервал размышления юношы Рхетт, при этом оценив предвкушающую, слегка надменную улыбку омеги, - у тебя есть семья? Ну, кроме Вилара, естественно.

- Да, есть, - Риверс, опомнившись, кивнул, и поспешно убрал руку с живота, чтобы лишний раз не провоцировать демона. – У меня большая семья: отец-альфа, папа-омега, амии* (*жена альфы, если она не приходиться ребёнку матерью) и три сестры.

- И, вполне вероятно, что ты переживешь их всех, - хмыкнув, констатировал Рхетт, наблюдая за реакцией мальчишки. Ян испытал очередной шок, ведь, возрадовавшись тому, что их союзу с Дэоном ничто не препятствует, он и думать позабыл о том, что и у долгожительства есть последствия. Пусть Лили и Мари ещё малы, Агата старше его на какие-то пять лет, но отец, папа… как бы много им ни было отведено арлегами, человеческая жизнь несравнима с жизнью мольфара, и через те же, к примеру, 60 лет из его родственников не останется никого. Да, будут племянники, но, скорее всего, он не сможет ни общаться, ни видеть их, потому что в таком случае придется объяснять, почему дядюшка Ян в свои 78 выглядит на 18. Ещё одна плата за силу? Зачем же тогда такая сила, если она причиняет боль? Разве это равновесие, когда за счастье с любимым он должен заплатить отречением от родни, потому что наблюдать за тем, как состарятся и умрут его близкие, он не сможет.

- Хотя, - растягивая слова, продолжал Рхетт, - возможно, и не переживешь, если окажется, что твой папа-омега тоже мольфар.

- Папа? – удивленно переспросил Ян, а после, неверяще улыбаясь, покачал головой. – Нет, мой папа, Завир, он обычный. Совсем-совсем. Он не может быть мольфаром, потому что… - и тут юноша запнулся, чувствуя, как учащенно и тревожно забилось его сердце. Что он знал о своем папе? Да ничего, собственно, только то, что тот появился в Венейе и вышел замуж за Олдвина Риверса. Ни прошлого, ни родни со стороны папы, никаких упоминаний, как Завир жил до замужества, лишь скользкие, ничего не объясняющие упоминания, да и обращение к Великой Матери – да, это все факты, но его папа… он же старел, Ян это видел, хотя Рассен же говорил, что мольфаров наказывают за нарушение завета. Так может?.. Может, поэтому в их семье было так много мелких странностей, которые он сам принимал, как естественный ход вещей?

- Вижу, ты сомневаешься, - подвел итог Рхетт, кивая, - и правильно делаешь, потому что жрец Культа, сила Великой Матери – это наследственная судьба. Мольфары-омеги рождают только сыновей-омег, которые сменяют их в храмах. Значит, твой папа был мольфаром, при этом учти, - дельта назидательно поднял правую руку, - что культ Великой Матери был искоренен несколько столетий назад, так что теперь сам можешь сосчитать, сколько твоему папе, Завиру, лет.

- За что? – прошептал Ян, стараясь не думать о том, что всю его жизнь папа его обманывал, а может, и не только папа, ведь отец вполне мог знать о том, что его младший муж – мольфар. – За что был искоренен Культ, а жрецы истреблены?

- Не за что, а почему, - поправил юношу Рхетт. – Страх, мальчик мой: мольфары обладали слишком большой силой, чтобы оставаться незамеченными. Люди завидовали их способностям, расы магические жаждали, чтобы мольфары отстаивали их интересы, порой жрецов специально похищали из храмов и делали пленниками для того, чтобы они либо применяли свою магию на благо похитителя, либо рожали детей – многие в те неспокойные времена хотели бы иметь армию мольфаров. На жрецов злились, их проклинали и ненавидели потому, что они всегда следовали лишь по открывшемуся им пути, порой втягивая целые народы в кровопролитные войны или же устраняя конфликты там, где им просто необходимо было вспыхнуть. Мольфары всегда действовали, исходя из законов равновесия, и это многим не нравилось, поэтому Культ объявили противоречащим воле арлегов и их деяниям, и начались преследования. Как бы неуместно это ни звучало, - хмыкнул Рассен, - но то был единственный раз, когда все расы сошлись во мнениях, и после нескольких десятилетий резни храмы пали, огонь угас, а мольфары исчезли.

- И что? – выдохнув, так как до этого Ян просто затаил дыхание, ловя каждое слово. – Мольфаров больше нет? Я, предположительно, последний?

- Возможно, - император снова пожал плечами. – Поговаривали, что немногим мольфарам все-таки удалось спастись, и они спрятались среди людей, ожидая, когда же придет время возродить Культ, так что, может быть, ты и не последний, просто самый юный, - демон обольстительно улыбнулся, - пока что.

- И что теперь? – задал очередной вопрос Ян, надеясь, наконец, понять, почему же он здесь. – Вы похитили меня, как я понимаю, не зная, что я – мольфар, тем более, - юноша понимал, что нужно говорить прямо, называть вещи своими именами, и тогда у него будет шанс узнать правду, - что я беременный, даже я не знал, поэтому я желаю знать – зачем? Зачем вы похитили меня, если прекрасно знали о том, что ассасины не будут спасать человеческого омегу? Даже Дэон не придет за мной, потому что он тоже – ассасин, - приподняв голову, смотря в глаза, четко произнося каждое слово, он старался быть невозмутимым и рациональным, хотя эмоции, которые он пытался заглушить, вновь рождали внутри него пламя. До этого момента он запрещал себе думать о том, что Дэон, вполне вероятно, не придет за ним, не потому, что не захочет, и не потому, что не любит, а потому, что так прикажет аль-шей. Фактически, Рассены развязали владыке руки: нет омеги – нет проблемы. Он понимал, что его альфа не смирится, что будет протестовать и добиваться, будет идти на крайние мере, только чтобы его спасти, но в то же время Ян осознавал, что ассасин – это воин, сродненный с долгом, так что за ним не придут. Возможно, если бы Дэон, если бы аль-шей знали, кто он на самом деле, за ним бы пришли, целый отряд, потому что, как он понял, мольфар – это не такое уж и безобидное существо, врачующее и треплющее языком. Мольфар – это сила, огромная, пусть он ещё и не знал о своих возможностях, но чувствовал, что они велики, но они не знали и вряд ли узнают, а, значит, на помощь никто не придет.

- Честно сказать, для того, чтобы банально сделать своему врагу больно, - с извиняющейся улыбкой ответил Рхетт, - ведь, как я понял из донесений моих лазутчиков, Дэон Вилар души в тебе не чает. Ну, и, конечно же, это был маленький экспериментик, - дельта лукаво подмигнул своему нахмуренному собеседнику, - связанный с тем, что теперь нам известен секрет порталов Ассеи.

- И вы бы меня убили, - констатировал Ян, поражаясь прямоте и откровенности дельты, который, явно рассчитывая на то, что добыча никуда не денется, только что выдал ему сразу два секрета: Рассены-лазутчики в Ассее и способ перемещения по континентам, - если бы так вовремя во мне не проснулись силы мольфара?

- Да, - без заминок и каких-либо смягчающих слов ответил Рхетт, - и не убили тебя в твоей же комнате только потому, что мне просто было любопытно посмотреть на того, кто был предназначен аль-ди Ассой.

- Или я очень везуч, - хмыкнул Ян, невзирая на эмоции, стараясь контролировать себя в разговоре с тем, от кого зависела и его жизнь, и судьба, - или арлегам стало скучно в чертогах небесных, - омега выразительно приподнял бровь. – Вы так не считаете, император?