- Ревную, - честно признается Учиха, пытаясь в столь неудобной позе застегнуть штаны, - и считаю, что это не так уж и важно.

- Да? – на этот раз брови изгибаются уже саркастически, словно не веря. Учиха не имеет права осуждать, зная, что он и так давал достаточно поводов для того, чтобы считать его всегда подозревающего самое худшее собственником. Может, так оно и есть, особенно, если говорить о Наруто, но ведь и он не сама невинность. К тому же, если бы он не хотел, то ничего бы только что не произошло. А ещё, если бы он не доверял.

- Да, - Саске чувствует, насколько напряжены мышцы ног блондина, поэтому, пусть и нехотя, подобрав край пледа, садится на дно кузова, сгибая ноги в коленях и обнимая их руками. – Но не стоит рассказывать мне о том, кто был у тебя до меня, - утыкается подбородком в колени и смотрит на Намикадзе из-подо лба, считая, что этого достаточно, чтобы передать всю серьезность своей просьбы. – По крайней мере, пока я не попрошу тебя об этом.

- Хорошо, - Наруто ответственно кивает, соглашаясь, - но тогда у меня к тебе будет ответная просьба.

- Давай, - Саске тоже кивает, опять смотря прямо в глаза, чтобы не видеть, как Намикадзе натягивает резинку трусов и застегивает джинсы.

- Поосторожней с Гаарой, хорошо? – Наруто улыбается, пытаясь выдать свою обеспокоенность за беззаботность. – Пусть ты и не совсем в его вкусе, но все же бдительность лишней не будет.

- Что? – Саске, ведомый удивлением, подается вперед. – Не в его вкусе? – чуточку оскорбительно, задевает его гордость, но при этом до опасливых мурашек настораживает. – Гаара что, тоже бисексуал?

- О, нет, - наслаждаясь пораженным видом его мордашки, тянет Наруто. – Гаара – закоренелый гей. Никаких девушек, - блондин резко, категорично рассекает воздух ребром ладони, - только жгучие, брутальные мужики, предпочитающие жесткий секс без обязательств.

- Маразм, - шепчет Саске, обессилено плюхаясь на задницу. Поворот событий, конечно, не самый невероятный, ведь что-то безразличное, когда он смотрит на девушек, есть во взгляде Собаку, но все же количество геев на один квадратный метр в столь глубинной деревушке зашкаливает.

- От чего же? – на этот раз уже удивляется Намикадзе, смешно дергая отекшими ногами. – Все знают, что мы того, - Наруто наглядно-демонстративно крутит у виска указательным пальцем, - так что никто не удивлен тем, что я – би, а Собаку, и того, гей. Один Киба в этом плане здравый, - блондин подавляет ироничный смешок, - правда, смотря на его друзей, девушки не очень-то и ведутся на его ухаживания.

- Все знают… – озадачено бормочет Саске, у которого сказанное никак не хочет умещаться в забитой стереотипами голове. – Даже наши одноклассники?! – выкрикивает взволновано, и его страх гулким эхом отдается в ночной тиши. – Даже твои родители?.. – уже шепчет, ежась от мысли, которую пока что не решается произнести вслух.

- Все, - простым пожатием плеч Намикадзе подтверждает его догадку. – Я же говорил, что мама счастлива потому, что у меня есть ты, Саске, - Наруто подается вперед и прикасается ладонью к его щеке. Секунда и Саске отворачивается, пока что неготовый принять подобную правду.

- Знаешь, мне показалось, что Сакура влюблена в Гаару, - ведь проще в моменты стеснения говорить о ком-то, нежели о себе, дабы заминка не превратилась в гнетущее молчание.

- М-да, - Наруто цокает языком, садясь по-турецки. – Там все сложно, Саске. Так сложно, что даже я запутался в этой паутине отношений.

- Ну, да. Прям четырехугольник какой-то, - Учиха фыркает, дабы с языка не сорвалось то, что он на самом деле думает о Харуно. – Встречалась с влюбленным в неё Кибой, потом с тобой, потом поняла, что любит Гаару… Какое, - он тоже цокнул, покачав головой, - непостоянство, однако.

- Эй-эй, - предупреждающе тянет Наруто, - меня только сюда не приплетай.

- Но ты же встречался с Сакурой, - стоит на своем, буравя блондина осуждающим взглядом: вот что-что, а он бы никогда не подумал, что Намикадзе будет отнекиваться от очевидного.

- Встречался, - Наруто снова пожимает плечами, а Саске так и хочется вцепится в них, ведь кажется, что именно этим жестом блондин сбрасывает с себя ответственность, словно пылинку с лацкана стряхивает, - но это, честно говоря, было отвратительно. Мы с Сакурой с пеленок друг друга знаем, поэтому даже простые поцелуи казались нам чем-то неправильным, предающим нашу дружбу, но, - на этот раз Намикадзе разводит руками, - попробовать стоило. Мало ли, а вдруг Собаку приревновал бы.

- А то, что Киба её любит, в расчет не бралось, да? – он не хочет осуждать, просто так получается, да и Инудзуку ему жалко: все-таки парень он хороший, но рано или поздно череда неудач и падений даже такого упрямого оптимиста, как он, может выбить из колеи.

- Как раз наоборот, - взгляд блондина становится серьезным, по крайней мере, так кажется Учихе, окруженному блеклым мерцанием звездной ночи. – Сакура влюблена в Гаару уже давно, но, зная, что быть между ними ничего не может, решила попробовать полюбить другого. Не получилось, - Наруто отворачивается, смотря в глубину темноты, на кромке которой умиротворенно плещется вода, - а встречаться с кем-то, любя его лучшего друга, это ещё подлее, чем бросить ради другого.

- Может, и так, - Саске не совсем согласен, но не ему судить. К тому же, он может понять Сакуру, которая любила безответной любовью, с которой смирилась и которую пыталась преодолеть.

- Думаю, нам пора, - Наруто подымается. Учиха следом за ним. Хотя он был бы не против посидеть вот так, вдвоем, когда вокруг на пару миль нет ни одной живой души, и, возможно, просто помолчать в крепких объятиях.

- Я помогу тебе прибраться, - наклоняется, подымая огарок, а, выпрямившись, оказывается в крепком кольце руку. – Чего? – бурчит слегка обижено. И откуда только эта обида, ведь он не соврал о том, что не сожалеет. Ну, было и было. Подумаешь, в кузове пикапа под кусачим пледом, зато в окружении свечей и звезд. И, что более важно, с любимым человеком.

- В следующий раз, Саске, - дарит легкий поцелуй, а после шепчет ему на ухо, - в моих объятиях ты встретишь рассвет.

- Дурак, - шелестит смушенно, прикрывая глаза, ведь они могут позволить себе ещё пару минут постоять вот так, просто обнимаясь, избежав лишних слов.

- «Согласен с Учихой, - рокочет внутри. – Ты чертов дурак, мальчишка».

- «Не упоминая своих родственников всуе, демон», - фыркает, обнимая воробушка ещё крепче. Курама обижается, снова прячась в глубинах своей клетки. Ничего, придет время, и он тоже встретит своего Учиху, которого ждал все эти столетия.

//-//

Эти голоса ему знакомыми: первый, бесспорно, принадлежит птичнику, второй… Саске на цыпочках минует прихожую, прислоняется спиной к стене и, затаив дыхание, воровато заглядывает на кухню. Как говорят – картина маслом, хотя сам Учиха если и удивлен, то самую малость. Интереснее, чем поражаться, смотреть на такого Хатаке, которого он ещё ни разу не видел.

Обнаженный по пояс Какаши опирается о стол. Мужчина улыбается. Ладно, это не такая уж и странность, которой нужно удивляться. Удивляться стоит его выражению лица – довольному и безмятежному. Саске сказал бы – влюбленному, если бы за все эти недели птичник не убедил его в том, что ему плевать на всех, кроме себя и своих питомцев. Выходит, что не на всех. Возможно, и на него в том числе.

Умино в рубашке с длинными, расстегнутыми на манжетах рукавами. Клетчатой. Любимой рубашке Хатаке. Стоит рядом с Какаши, вполоборота к нему, держа в руках чашку, которой птичник запретил пользоваться, а его босые ноги свидетельствуют о том, что штанов на нем точно нет.

Саске ухмыляется, наблюдая за милым воркованием парочки. Ну, вообще-то Ирука рассказывает о чем-то серьезном, кажется, о предстоящей игре за выход в полуфинал и о том, что он, похоже, нашел нового, перспективного игрока. Да, косвенно они говорят о нем, о Саске. Какаши важно качает головой и делает вид, что слушает, на самом же деле рассматривая мужчину перед собой. С любованием и любовью. Теперь он никогда не перепутает влюбленный взгляд ни с каким другим.