- Скажу прямо, - Итачи никогда и ничего не скрывал от друга, доверяя ему всецело, точнее, доверяя даже то, чего не знали ни родители, ни Саске, ни, тем более, Дей, - если вмешаюсь я, вновь задействовав свои связи и повлияв на ситуацию с помощью своего авторитета в криминальной сфере, то мальчик уже через час будет у тебя, но суть проблемы это не устранит. Момочи – один из Семи Демонов Красной Луны, он не привык отступать, в чем ты убедился воочию, его позиции нисколько не пошатнутся, наоборот, после такого у него появятся реальные мотивы для личной мести. Думаю, разобраться с тобой – это для него уже дело принципа, и, ты уж прости, если бы он не опасался, что в ситуацию могу вмешаться я, то был бы ты уже кормом для рыб

- Нужно уничтожить его авторитет и пошатнуть его позиции в Луне, - Акасуна никогда не завидовал другу и не презирал его за то, что тот имел более высокий статус и держал в своих руках бразды влияния не только в легальной сфере бизнеса. Итачи не был тем человеком, который использовал криминал для гнусных делишек или собственного удовольствия, альфу побаивались и уважали в соответствующих кругах, с его мнением считались и жаждали его покровительства, но в своих теневых делах Учиха никогда не заходил дальше необходимых мер для укрепления и поддержания бизнеса своей семьи, вынужденный ввязаться в криминал только потому, что иначе его компанию сожрали бы другие, а так он сам мог подавить кого угодно с помощью своих обширных связей. К тому же, красноволосый понимал, что друг прав, то есть, что Момочи нужно уничтожить как личность, и в данной ситуации авторитетом Учихи ему определенно прикрываться не стоило. Нужно самому победить Демона и при всех заявить право на своего омегу, только в таком случае он убережет и себя, и своего Истинного от мести со стороны и Забудзы, и его сторонников.

- Согласен, - Итачи кивнул. – Уберем с арены Момочи, и проблемы с Луной устранятся сами собой, тем более что они и так больше не намерены оказывать на тебя давление

- Говори уже, Итачи, - Сасори слишком хорошо знал своего друга, поэтому был на сто процентов уверен, что брюнет не пришел бы к нему, если бы у него уже не было поэтапного плана разрешения ситуации

- Вызови Момочи на дуэль, - Учиха слегка склонил голову в бок, ожидая реакции друга на свое предложение

- Ментальную? – Акасуна был слегка удивлен, ведь это, по его мнению, было слишком просто и шатко. Нет, он не сомневался в своих ментальных силах, вот только не был уверен, что в таком случае Забудза сыграет по всем правилам дуэли

- Нет, естественно, - брюнет мелко фыркнул. – Особую дуэль, в которой и объектом, и призом будет омега. В случае твоей победы никто не сможет оспорить твое право на матку, но, учти, не факт, что омега во время неё не пострадает

- Ты говоришь о «рулетке»? – красноволосый слышал об этом виде дуэли, надо сказать очень опасном виде, в котором было множество случаев летального исхода, но подобное состязание признавалось и почиталось в криминальном мире как таково, на которое решится далеко не каждый

- О ней, - Итачи выразительно посмотрел на друга. – Пойми, другого выхода нет

- Если будут свидетели вызова на подобную дуэль, то Момочи не сможет мне отказать, - продолжил развивать мысль Акасуна

- И, в то же время, Демон не знает, что мальчишка – твой Истинный, а соответственно, что в «рулетке» у тебя будет преимущество, - закончил за друга фразу Учиха

- Хаку может пострадать, - Сасори нахмурился, пытаясь обдумать ситуацию и принять рациональное решение, которое, впрочем, исходя из ситуации, напрашивалось само

- Без риска никак, - навел неопровержимый аргумент Итачи и тут же как-то вязко сглотнул, почувствовав, что в комнате резко, до неуюта, стало душно

- Да, пожалуй, я соглашусь на эту авантюру. Другого выхода, и правда, нет, - Акасуна вновь нахмурился, но на этот раз потому, что почувствовал, как резко всколыхнулось биополе друга, за какие-то секунды превращаясь в рваную, хаотичную массу, которую альфа силился удержать в узде контроля. – Итачи, что случилось? – Сасори за долю секунды оказался возле брюнета, вопреки явному дискомфорту придерживая того за плечи, чтобы альфа не упал с кресла

- Не знаю, - просипел Учиха, пытаясь обуять невероятный жар, который молниеносно распространился по его телу, пробираясь в самое сердце сущности, которая резко вскинулась и требовательно зарычала внутри, взывая к природным инстинктам

- Горишь весь, - констатировал красноволосый, опасливо прикасаясь ко лбу друга. – Как в гоне

- Чушь, - отмахнулся Учиха, силясь встать, ощущая просто невероятный порыв хотя бы к какому-то действию и тут же обессилено опускаясь обратно в кресло, так как ноги стали ватными, неуправляемо подкосившись. – Я – повязанный, у меня, в принципе, не может быть гона

- Итачи, - Акасуна сделал шаг назад, раскрывая свое биополе, сила которого, конечно же, была не чета мощи альфы, но все же какое-то время, пока он не придумает, что делать, красноволосый смог бы удержать друга от опрометчивых, непоправимых ошибок, - у тебя гон

- Нет, не у меня, - вопреки слабости тела и раздирающему изнутри желанию сущности к спариванию, Итачи поднялся, резко, усилием воли, до вновь побагровевших глаз, усмиряя свою природу и заключая неконтролируемое вожделение в цепкий ментальный блок. – Это Дей

- Дей? – Сасори не понимал, точнее, он понимал, что между Истинной Парой сильная ментальная связь, но чтобы так, на таком внушительном расстоянии и так ярко, так четко, что это даже отразилось не только на биополе, но и на физическом состоянии? Такое красноволосый видел впервые

- Я должен ехать, - глаза Учихи приобрели свой естественный цвет, биополе поулеглось, но внешнее состояние слегка выдавало его истинные ощущения, например, капельками пота на лбу и учащенным, горячим дыханием. – Должен быть с ним

Итачи ушел порывисто, спешно, на эмоциях, оставив после себя многочисленные хвосты энергетики и густой, насыщенный в своей концентрации, запах. Сасори, посмотрев на распахнутую дверь, лишь недоуменно приподнял брови, так до конца и не поняв, свидетелем чего же он стал, но красноволосый решил пока не акцентировать на этом факте внимания. Если друг захочет, он сам ему расскажет, а его личные домыслы могут только исковеркать ситуацию, к тому же, сейчас, когда у Акасуны уже был план действий, он решил сконцентрироваться на его выполнении, то есть продумать каждый свой шаг до мельчайших деталей, от которых зависело его будущее, которое он видел только со своим омегой.

Дейдару всего колотило, колотило, как в лихорадке, до вязкой испарины, до липнущих волос, до подгибающихся ног и трясущихся рук, все тело горело, как в адском пламени, и даже контрастный душ не помог избавиться от этого, все усиливающегося, мандража. Да, омега знал о приближающейся течке, которая даже задержалась на пару дней, от чего блондин нервничал и изводился, ведь даже Итачи молчал, хотя, обычно, он всегда говорил, когда начинал чуять его предтечный запах, но в этом триместре все было определенно по-другому. Дейдара был раздражителен, вспыхивал от каждого слова, словно спичка, одним только усилием воли сдерживал, то и дело, наворачивающиеся на глаза слезы и по каждой мелочи ругался с мужем, в общем, вел себя, как только что пробудившийся омега, что было более чем странно. Сегодня же с утра Дей даже не успел выйти из квартиры, когда живот скрутило в болезненном спазме, ноги подкосились, дыхание сбилось, а сущность внутри начала рваться так, что омеге казалось, что, будь он сейчас в обществе альф, даже замужество не удержало бы его от опрометчивого шага. Течка была шальной, срывающей все барьеры сдержанности, неистовой в своем желании к спариванию, и это пугало Дейдару. Он никогда ещё так не желал альфу, всегда мог себя контролировать и презирал подавляющие, но именно сейчас он жалел о двух вещах: о том, что Итачи до самого вечера будет на работе, и о том, что у него нет так необходимых сейчас подавляющих. В общем, ситуация была настолько критической, что омега был готов заласкать сам себя до потери сознания, лишь бы отрешиться от требовательного жара, который обуял и его тело, и его сущность.