***

Вечером того же дня, перед самым началом темноты, Анастасия уже одетая в простой серый пиджак и черную юбку, с убранными назад волосами стояла перед домом Ли Грина. В руках была папка с его досье. В доме горел свет во всех окнах, падая на ровный, коротко постриженный газон, черные каменные тропинки. Он сильно выделялся среди домов всей улицы, мрачной и сырой, словно единственный огонек.

Людей вокруг не было, к этому уже все привыкли. Большинство сидели дома у своих радиоприемников и ждали новостей с севера. Все остальное потеряло смысл, даже звезды на небе. Анастасия посмотрела на светила, вспоминая, как совсем недавно вместе с Николаем в Ужице они считали их. На секунду она перенеслась в тот миг, но теперь рядом никого не было.

Несколько минут она простояла так. В доме Грина начал гаснуть свет. В голове вертелись мысли о том, что ей предстоит солгать.

Раздался щелчок засова. Дверь отворилась, и из нее на веранду пролился яркий свет. На улицу вышла маленькая девочка в красном сарафане с кармашком. Она не сразу заметила Настю и спустилась вниз по ступенькам, чтобы забрать мяч, оставленный здесь днем. Но когда Настя уже собралась поздороваться, приподняв руку и сделав полшага вперед, девочка заметила ее. Глаза янтарного цвета тут же расширились от испуга, но она, взяв себя в руки, все же поклонилась Насте.

— Ты живешь здесь? — Она кивнула и медленно, шаг за шагом стала подниматься по ступенькам на веранду. — Не волнуйся, мне нужен человек по имени Ли Грин. Ты знаешь его?

Девочка уже хотела что-то ответить, но ее кто-то окликнул из дома и вскоре в дверях появился сам Грин.

— Нина, ну что ты так долго — ласково обратился он к девочке, та спряталась за него, не отрывая взгляда от Насти. Мужчина посмотрел на девушку.

— Здравствуйте, вы искали меня? Я случайно услышал ваш голос

— Господин Грин… я…

— Пожалуйста, пройдемте в дом. Чаю не желаете?

Настя немного поклонилась в знак благодарности и вошла внутрь. Фотография, прикрепленная к досье, больше не отвечала действительности. Грин выглядел молодо, не старше тридцати. Волосы его были собраны в маленький хвост. Он постоянно улыбался.

В доме всюду царил порядок, чистота, не смотря на дешевую мебель. Было теплое ощущение уюта и большое обилие света. Настю пригласили к деревянному столу на кухне. Проходя туда через зал, она заметила, как много было повсюду игрушек, изрисованных листов и карандашей. Пока закипал чайник, все трое уселись за столом.

— Простите, я так и не представилась. Мое имя Анастасия Владыч. Я начальник кадрового отдела четвертого патронного завода.

Услышав про завод, Грин осекся и с ожиданием посмотрел на нее.

— А-а… неужели вы наконец-то решили вопрос с моим устройством?

— Да, господин Грин, поэтому я здесь.

Он посмотрел на девочку.

— Нина, ступай в зал, нарисуй что-нибудь.

Нина не стала перечить ему, хоть ей и не хотелось покидать компанию гостьи. Она уже сверху донизу изучила Анастасию и даже по-детски улыбалась, когда та смотрела на нее. Грин налил чай.

— Вы даже не представляете, как вы вовремя. Нам так не хватает денег, что я разрывался на две работы, оставлял Нину целыми днями одну. Ставка за смену на заводе намного выше.

Анастасия через силу — ей почему-то было неудобно — сделала глоток чая.

— Перед тем как принять, я должна кое о чем спросить вас.

Грин сконцентрировал внимание на ней, сев поближе.

— Конечно, спрашивайте.

На самом деле в планах у Насти не было никаких вопросов, Штейн приказал только лишь наблюдать за ним. Но какое-то чувство собственной вины терзало ее. Грин не выглядел как отступник законов свитков.

— Вы знаете, как зовут императора Веридаса?

Ли исподлобья посмотрел на нее серыми глазами, но ответ прозвучал сразу же после вопроса

— Густав Маар.

— Хорошо… а… как вы относитесь к Золотому Обществу?

— С должным уважением… — он мельком бросил взгляд на Нину, которая рисовала в зале.

— С должным уважением?

— Ну да, понимаете, нам, простому народу, и мне, в том числе, не дано понять то, как устроен этот мир. Я думаю, что без золотых людей мы бы до сих пор ходили под себя.

Анастасия замолкла, ее взгляд сделался стеклянным и опустился вниз. Она молчала несколько минут, но Грин вернул ее в реальность

— Что-то еще?

Девушка потерла пальцами лоб, чтобы скрыть глаза.

— Последний вопрос. Что вы делали и где находились в июне прошлого года, во время восстания.

Она заметила, как Грин сжал кулак и тут же его ослабил.

— Это странный вопрос, госпожа Владыч

— Пожалуйста, ответьте…

— На площади меня не было, если вы об этом. Иначе сейчас я не говорил бы с вами… Правда, я не знаю как сказать… На самом деле я не знаю зачем золотые открыли огонь… видимо им виднее.

Последнюю фразу он бросил в сторону полушепотом, но Настя получила свой удар. Старые раны открылись. К глазам стало накатывать, поэтому она поскорее отдала документ об устройстве Грина.

— Вы приняты, заступайте завтра с утра в первую смену.

Она встала и пожала руку Ли. К столу подошла Нина с листочком в руках, она передала его девушке. На листке была нарисована шестилетняя девочка и Настя. Нина с надеждой смотрела на нее, ждала похвалы. Анастасия смотрела на рисунок, потом улыбнулась и провела ладонью по щеке девочки.

— Ты молодец, любишь рисовать?

— Да! — радостно воскликнула девочка

— У тебя очень хорошо получается

Они направились к выходу.

— Можно я нарисую вас в следующий раз, когда вы придете?

Настя мысленно попросила Истину, чтобы она больше никогда не появилась здесь и что догадка Штейна не сработала.

— Конечно.

Она попрощалась и ушла.

Грин долго смотрел в окно на улицу, наблюдая, как силуэт девушки исчезает вдали. Потом он вернулся на кухню, где Нина допивала чай Насти.

— Уже поздно, ложись спать

Его лицо было напряженным, он выключил свет во всех комнатах и сел в одиночестве на кухню под маленьким огоньком свечки на столе прочитать документ о своем трудоустройстве.

Ее последний вопрос… он был не просто так.

Было уже давно за полночь, свеча сгорела наполовину. Ли обратил внимание на рисунок Нины, который она подарила Насте. Он взял его в руки и стал рассматривать наспех раскрашенное серое платье. Затем он поднес нижний уголок рисунка к кончику языка пламени свечи. Огонь схватил его и стал быстро подниматься вверх. Грин потряс листком, чтобы убрать пламя, кинув остатки в тарелку на столе.

***

В цехах патронного завода было шумно и тесно. Рабочие не слышали друг друга из-за гула станков. С самого раннего утра Грин стоял у своего рабочего места, перетаскивая тяжелые серо-зеленые ящики к складскому выходу. Цех был размером с ангар, здесь не хватало света, в отличие от маленьких белых кабинетов, что находились наверху у потолка вдоль всей стены. Через их большие окна был виден каждый шаг любого рабочего.

Анастасия находилась в одном из таких. Делая вид, что работает с какими-то бумагами за столом, она то и дело поглядывала на Грина. Он продолжал таскать ящики, один второй третий, каждый отдельный ящик она отмечала у себя на листке, а потом, в конце дня, проверяла грузовики. Все точно и на месте. Несколько дней подряд Штейн, сидя в своем кабинете, вычитывал ее доклады. В одном из низ Анастасия даже позволила себе оставить комментарий по поводу невиновности Грина и ссылаясь на разные доводы просила прекратить слежку. Однако Штейн не обращал на это внимания и продолжал ждать.

Со временем томления совести начали ослабевать, и Настя уже не придавала значения своей работе. Даже наоборот, возможно она сможет доказать непричастность Грина к Ордену. Все вечера, свободные от отчетов она проводила у радиоприемника, сидя в кресле. Маленькие и незначительные сводки приходили с севера, будто и не было никакой войны. В Централе сохранялась тишина, девушка уже забыла, когда в последний раз гуляла по рояльной набережной. Одной там делать было нечего. Шла одна неделя за другой.