— Подчинись мне, абсолютный зверь.

Краснота огня начала меркнуть, шар стал уменьшаться в размере и слоняться вниз. Очередной щелчок — шар погас, вместо него вновь появилось тело Николая. Он стоял, преклонив колено перед Дмитрием.

— Вот и все, друг мой. Я навеки прекратил кровопролития. Я закончил историю. Теперь мы с тобой построим новый мир. Он будет куда справедливее, чем то, что создал Алекс. К слову сказать, это не последнее такое событие. Две тысячи лет назад Алекс отнял Истину у другого существа, создал свои свитки. Таких переходов было уже сотни тысяч, представляешь? Сотни тысяч миров, сотни тысяч людей, меняющих друг за другом правила. Но теперь настал наш с тобой черед. Мы сделаем мир, в котором люди по своей природе будут счастливы, где никто никого не тронет, не обидит.

Он подошел к Николаю и ласково погладил его по голове

Николай уже не помнил прежней жизни, от нее не осталось даже самого маленького чувства в самой далекой части подсознания. Он помнил лишь Настю, смотрел на ее тело и не понимал, отчего грудь сдавливает такая боль, словно он потерял самого близкого человека.

Чадаев взмахнул рукой, и тот же миг наверху появилось небо, голубое с маленькими тоненькими пленками облаков. Еще один взмах, и они уже стояли на траве.

— Я создам остров, громадный остров, название которому люди дадут сами. Чтобы этот мир и справедливость у нас не отняли, я нарекаю тебя Стражем. Ты будешь воплощением моей воли. Со временем ты встретишь и других стражей, так что помни, ты не одинок.

Это были последние слов Чадаева Николаю. Дмитрий и тело Анастасии исчезли прямо перед ним. Юноша остался стоять на берегу большого и бесконечного океана. Внутри была пустота.

Чадаев наклонился к Анастасии, и дотронулся своей рукой до ее раны.

— За твои старания ты имеешь право на это.

Рана в ту же секунду затянулась. Девушка резко вдохнула, открыв глаза.

Эпилог

Окно на втором этаже небольшой таверны было приоткрыто и немного покачивалось от сквозняка. На улице только-только начинало светать. Небо имело еще темно-голубой окрас. Николай проснулся как всегда раньше срока. Лежать без дела было не в его правилах. Он протер пальцами глаза и с трудом оторвался от постели.

— Шестеро за последнюю неделю. Значит вся деревня…

Сказав это, Николай зажег огонь в ладони, посмотрел на него и тут же погасил. Встряхнув головой изгоняя остатки сна, он направился к большой и широкой тумбе, чтобы побриться. Брился он большими ножами и часто резался, как и в этот раз. Но маленькая ранка тут же начала сверкать фиолетовыми искрами, затягиваясь. Никакой боли Николай так и не ощутил, он вообще забыл, что такое боль.

Про себя он сейчас думал только об одном. Все та же картина, что он делает что-то не так. Он врет самому себе, ему все врут. Но как один из Стражей, он не мог оступиться и дать волю таким мыслям. Кто-то выбился из колеи в одной из местных деревень. Его нужно найти и уничтожить. А если найти не удастся, то уничтожить придется всю деревню, всю округу.

Юноша умылся, надел свою черную накидку и вышел прочь, оставив хозяину пару золотых за ночлег.

В городке была тишина. Узкие каменные улочки, двух или трехэтажные дома, стиснутые друг с другом. Большинство поселений Острова были такими. Никто не знал, что Стражи будут работать здесь именно сегодня. Да и если бы знали, все равно в лицо ни один человек их не видел. Они больше считались мифом, чем реальностью.

— Где же ты… несчастный — шептал Николай

Найти виновника было не так просто, а прибегать к крайней мере юноша не желал. Он обошел уже несколько улиц, на которых потихоньку тоже начиналось шевеление, кто-то вставал и шел в цеха, кто-то шел на базары. На дорогах уже ездили верхом на лошадях, множество торговых возов. Каждый человек с мечом в ножнах или зачехленным арбалетом. Пестрые широкие шляпы с перьями, дамы с зонтиками. Людей становилось слишком много. Все это затрудняло поиск. Николай говорил вслух, на него даже оборачивались и смотрели как на сумасшедшего.

— Ну, еще пару кружочков, и если ничего, то сожгу все — дальше он смеялся и шел вперед, хотя даже когда эти «пара кружочков» проходили, он назначал себе новую пару.

К полудню он, наконец, добрался до окраины. Женский крик раздался в одном из домов, на третьем этаже. Николай резко повернул голову и облегченно улыбнулся, затем медленно направился в этот дом.

В одной из комнат мужчина в черной одежде связал хозяйку дома и заставлял ее сказать, где хранятся драгоценности.

— Ты вообще должна была быть в гильдии! — ругался он — почему ты здесь!

Хозяйка мычала, ей вставили кляп в рот, чтобы она больше не издавала громких звуков.

— Но, но. Разве можно так обращаться с дамами, — сказал Николай, который только что вошел в комнату. Он говорил с насмешкой, немного расслабленно. — Вот значит кто обчищает дома, пока остальные пашут в гильдиях, ну наконец-то, я из-за тебя чуть весь район не сжег. Знаешь сколько боли ты причинил Отцу? — с каждым словом тон Николая менялся на более пугающий, издевательски-веселый, злорадный.

— Ты кто такой, парень? — мужчина в черной маске с ножом в руках отвлекся от женщины. — Ты здесь живешь, ты тоже из Ювелирной Гильдии?

— Нее,

— Тогда из какой?

— Понимаю, что это невежливо, но я не представлю свою гильдию. У меня ее нет — он улыбнулся и склонил голову вбок.

Мужчина тут же покрылся холодным потом с ног до головы, сделав пару боязливых шагов назад.

— Если у тебя нет гильдии, то ты…

Он не стал завершать мысль, и тут же ломанулся на него с ножом. Николай выпустил маленький огонек из руки, угодивший прямо в руку мужчине и выбивший нож. Человек закричал, схватившись за кисть, и побежал прочь. Единственный его выход, это выпрыгнуть из окна. Николай не спешил за ним. Он в тот же миг превратился в огненный сгусток, и, пролетев всю комнату, оказался прямо перед человеком, снова вернув себе прежний облик.

— Я не договорил… дай посмотрю в твои глаза. — Он взял мужчину за лицо и стал разглядывать — так… глаза как глаза, как у всех, нос, рот. Что в тебе не так. Отец создал вас всех равными и вечно счастливыми, так откуда берутся такие, как ты.

Мужчина обливался в слезах, умоляюще смотря на Николая. Тот со скукой цыкнул и воспламенил руки. Человек в ту же секунду принялся пламенем и обратился в горстку залы и углей.

Женщина ошеломленно смотрела на него. Николай медленно подошел к ней. Прежней улыбки и радости на его лице не было.

— Ты не виновата… — он положил руки на ее плечи — но лучше так, чем всю округу.

Руки загорелись, и он сжег женщину в тот же миг. Тяжело вздохнув, он вышел из комнаты.

Вот так всегда. Эта мысль не покидала Николая. Так всегда, когда уничтожаешь гниль, приходится уничтожать и свидетелей. За все эти годы уже было практически невозможно сосчитать, от скольких он избавился. Но новый мир требовал жертв.

Только одно чувство не покидало Николая после работы. Он всегда слышал внутри какое-то осуждение. Как будто существует такой человек, кто обязательно бы осудил его. На самом деле Николай даже знал, кто это. Он знал ее имя, то, как она выглядит. Анастасия, девушка, что кода-то давным-давно приснилась ему… что очень странно, ведь Николаю никогда не снились сны. Он четко помнил каждое очертание ее лица, ее голос, запах, хоть и знал, что это всего лишь сон. Именно она осуждала его за жестокость Стража.

— Кто ты такая, девушка из грез — тихо напевал Николай песенку, расхаживая между торговыми рядами, полными фруктов с южной оконечности Острова и думая чем себя попотчевать.

Накупив целый пакет фуджийских груш, он направился в сторону конюшен, чтобы арендовать лошадь. На самом выходе с рынка мимо него прошла девушка в темно-коричневой накидке до пола с капюшоном. Они прошли мимо друг друга, но спустя секунду оба остановились.