— Ты должен остаться!

Чадаев резко перебил его, Драган, не обнаружив ничего за окном, обернулся к нему. Дмитрий стоял в дверном проходе, широко расставив ноги, перегородив дорогу.

— Может быть, ты уже скажешь, зачем явился?

— Я выяснил страшную правду, Драган — между слов Чадаев стал отстегивать от воротника рубашки значки «V» в кольце и цифру «VII» — Я все понял.

Смотря на значки, Драган медленно подошел ближе

— Твои глаза… я на всю жизнь запомнил этот взгляд, они такие же, как в тот день, когда арестовали Кэтрин

Чадаев отвернулся

— Если ты помнишь, в тот день я тоже приехал к тебе, как и сейчас

— Да, ты убеждал помочь тебе вызволить ее

— Я помню, что ты поддержал меня в тот момент, тогда, когда она бросила мне последний взгляд, уходя под конвоем. Поддержи меня и сейчас, я прошу тебя!

Увидев, что Драган готов его слушать, Дмитрий взял друга за плечи и повел к небольшому столу со свечей.

— Драган, в мире не так много людей, кому я мог бы довериться, но тебя я знаю с детства. Ты не такой как они. Пойми же меня… я открыл страшную правду. — Чадаев говорил громко — Веридас всем солгал, он создал империю рабов для себя, утешать свое самолюбие. Ты же знаешь, как он презирал «людей-скотов», тех, кто недостоин. Это он создал свитки и назвал их священным писанием, это он создал Золотое Общество, сделав из него церковь огня и меча. Это он сделал из себя Бога! Мы до сих пор поклонялись не Истине, а лишь ему!

Драган отступился

— Ты… ты что, сбрендил!?

Он облокотился на стол, Чадаев продолжил трясти его за плечо, с бешеными глазами рассказывая про семь свитков

— Седьмой свиток расставил все на свои места. То, о чем на самом деле говорят свитки, не как не соотносится с тем бредом, что нам преподавали в академии. Мне нужен алгоритм. Я отправляюсь в Архел, к Лежачему пику.

— И что ты сделаешь потом? Ты посвятил Владыку в свои планы?

Чадаев начал кругами ходить по комнате

— Нет, конечно же нет, совсем наоборот, — он остановился и посмотрел в глаза Драгану — я хочу свергнуть империю и освободить людей из-под сапога Золотого Общества — он сделал паузу и стал подходить ближе — ты со мной, Драган?

Драган не шевелясь, смотрел на него исподлобья.

— Ты предлагаешь мне пойти против друга… против наставника и против общества? Лишь от каких-то догадок? На самом деле ты просто хочешь отомстить. Я понимаю тебя, мне тоже было жаль ее… и не говори мне, я знаю, что она была невиновна. Кровь пролилась и за это ты хочешь пролить еще больше крови. Но ты не просто мстишь, теперь ты сам хочешь стать Богом. Она бы не поддержала тебя… и я не поддержу.

Чадаев встал прямо напротив него, их разделял только стол со свечей. Свет от нее проливался снизу на их лица. Серьезные глаза и сжатые губы Драгана, умоляющий взгляд и широкие бычьи ноздри Чадаева.

— Почему, Драган, — тихо спросил он — мы же с тобой как два брата… ты же всегда поддерживал меня, почему же сейчас отворачиваешься?

— Потому что надо поступать как надо, по совести, а не как хочется.

Пасть Чадаева оскалилась. Его руки так резко схватили стол за ножки, что Драган даже не успел отреагировать. Стол полетел прямо в него. Владыч упал и выронил трость, но продолжал невозмутимо смотреть на Дмитрия. Чадаев уже не контролировал себя, он не мог. На кончиках пальцев стали появляться синие огоньки, в мгновение вся рука уже пылала огнем.

— Они отняли у меня семью! Отняли отца! Отняли Кэтрин! Отняли самое главное, мою свободу. Ты поддался лжи общества, научившись жить по принципам! У меня же осталась только моя жизнь, но она ничего не стоит без свободы. Поступать по совести, говоришь?..

Чадаев резко выхватил клинок из ножен, которые тут же принял на себя синее пламя. Отблеск лезвия и огня мелькнул в полумраке, и в следующий миг из горла Драгана брызнула кровь. Владыч схватился рукой за смертельное ранение и с широкими, не верившими глазами посмотрел на Дмитрия.

— Такова твоя участь… участь предателя — из глаз Чадаева текли слезы, но в то же время на все его лицо сверкала злорадная улыбка — твоя смерть станет символом начала борьбы. Но ее будет мало — он перешел на крик, видя, как глаза Драгана теряют блеск, — слышишь!? Я убью их всех и твою Эльзу и сына вслед за тобой. Только так ты искупишь свое предательство, тварь!

Чадаев упал на грудь убитого Драгана, выронив саблю на пол, и начал рыдать, ударяя кулаком по его груди.

***

И без того темный кабинет Владыки был занавешен шторами. Свет создавался только лишь несколькими лампами и камином. Владыка сидел в одном из мягких кресел шоколадного цвета, с закрытыми глазами, перекинув ногу на ногу и положив руки точно по перилам. Ни малейшего движения, казалось даже, будто бы он не дышал.

Сергей Скрепп стоял поодаль от него и разбирал поленья, подготовленные для камина.

— Подкинь еще дров

Скрепп повиновался и положил все, что остались в камин. Затем он подошел к владыке и присел радом. Демьян открыл глаза и по привычке посмотрел в сторону окна.

— То, что случилось с Драганом неделю назад должно остаться между нами, Сергей.

— Да, я понимаю

— Ни Совет, ни ближайшие друзья не должны знать о его смерти

— Я все это уже понял, но скажите, учитель, вы уверены в том, что это сделал Дмитрий. Я… я просто не могу поверить, они же лучшие друзья

— Да, да, а потом еще Мак-Бауман обеспечил ему алиби, что якобы в ту ночь он обсуждал с Чадаевым седьмой свиток, мол, он не выезжал из поместья. Этим словам уже нельзя верить, зреет заговор.

Скрепп стиснул зубы и взглянул на Владыку. Руки его сжались в кулаки, но он тут же их ослабил

— Докажите, я не верю вам.

Владыка молча дотянулся до маленького стеклянного столика и передал Скреппу большую папку.

— Дело об убийстве штаб-капитана полиции Централа, взрыв в канцелярии четвертого округа, расстрел инкассаторской кареты, все в Централе и все за прошлую неделю. Хочешь ответить на вопрос, куда пропал Чадаев, посмотри на заключение.

Скрепп перелистал страницы в конец и начал бегло читать текст, шепча некоторые отрывки слов.

— За неимением точных доказательств… в трех из шести случаев… по некоторым сведениям на месте терактов был замечен член Золотого Общества седьмого уровня Дмитрий Чадаев — он посмотрел на Владыку — терактов?

— Да, терактов, Сергей. Дмитрий не будет стрелять по инкассаторам из-за нужды в деньгах

— Что же получается… от писанины книг он перешел к открытому бунту?

Скрепп откинулся на спинку кресла и еще раз пробежался по документам, закрыл его и отдал Демиану. Он все еще покачивал головой в знак недоверия.

— Я должен поговорить с ним лично, учитель

— Нет. Он не станет говорить. После того, как он убил Драгана, он уже никого не пожалеет

Скрепп закрыл глаза ладонью

— Зачем… ну зачем, Митт

Владыка взял со стола фотографию свитка с горящей надписью

— Дело не в жертвах, дело в том, что он дает о себе знать. Мы должны его поймать раньше, чем он наберет себе сторонников. Остерегайся Мак-Баумана в частности. В последнее время он берет задания только на северные земли. Но у меня для тебя есть другое поручение. На, возьми, это фото первого свитка. Он загорелся позавчера. Владыка передал Скреппу фотографию, на поверхности свитка горело имя «Никола Владыч». — Делай что хочешь, Сергей, но мальчик не должен узнать о смерти отца, ты понял? Мы будем вынуждены лгать. Забери его из Ужица и возьми в ученики.

— Но я не могу взять четвертого…

— Можешь, ты куда сильнее меня. Ты сможешь взять и четверых. Поезжай немедленно и возьми билеты.

Скрепп поднялся с кресла и поклонился. Взглянув еще раз на фотографию, он убрал ее в карман и вышел прочь.

Владыка остался наедине со своими мыслями. Он подошел к окну и отодвинул штору вбок. Взору открылась широкие виды ночного Централа. Тихого города с бесконечными огнями улиц, медленно текущей реке из светло-желтых и белых фар. Чистое небо, наконец-то освободившееся от туч. Внизу, по площади перед штабом уже передвигалась маленькая точка Скреппа.