Настя поднялась на ноги и обходила Чадаева со стороны, чтобы не дать сбежать. Он оттолкнул Николая ногой и успел чиркнуть ему горящим клинком по ноге. Николай закричал не столько от пореза, сколько от синего пламени. Анастасия, увидев это, перепрыгнула через стол и подбежала к юноше. Чадаев уже выбегал из комнаты.

— Нет… быстрее, он уйдет! — крикнул Николай сквозь боль, поднимаясь на ноги и держась ладонью за кровоточащую рану. Анастасия пропустила его слова мимо ушей и прислонила два пальца к его порезу. Тут же голубое свечение от ее рук начало понемногу убавлять боль юноши и останавливать кровь. Ее четвертая составляющая всегда эффективнее всего работала на Николае, словно и существовала только для него. У Николая в голове не укладывалось, что они посмели потерять целую минуту. Он ринулся за Чадаевым со всех ног, с глухим, подавленным криком. Настя побежала следом.

Он заметил, как Чадаев, уже с убранной саблей, скрылся за бесконечными рядами колонн вдалеке.

— Ты не спрячешься… — крикнул Николай и побежал во мрак — Стой! Убийца!

— Николай, он… — голос Насти уже практически не слышался. Его начисто глушил внутренний голос неутолимой жажды. Желания, что подпитывалось из темноты окружения этого зала. Снова стало холодно, в груди что-то покалывало. Он уже с трудом дышал от усталости, но продолжал бежать. Анастасия, наконец, догнала его. — Твоя рука… — прикрыла рот девушка, с шокированными глазами смотря на полыхающую до самого верха руку Николая, зажигавшая саблю, которая уже вся побелела от огня. Он не смотрел на Настю, он глубоко выдыхал воздух, как разъяренный дикий зверь.

— Я видел, он побежал в тот коридор — Николай показал на длинный проход, откуда нет выхода. Темный коридор, с одной единственной дверью на конце. Туда Чадаев и забежал. Теперь он в ловушке. Николай улыбнулся и медленно зашагал в ту сторону. Анастасия, оглядываясь, пошла следом.

Коридор был очень длинным, погруженным в кромешную тьму. Только лишь маленький кусочек света из открытого прохода в самом конце проливался в него. Николай подходил все ближе и ближе. Тишину нарушали только их тяжелые стуки сапогов. Наконец-то… кто бы мог подумать, сегодняшним днем все закончится, пройдет вся та боль, что он испытал с того самого вечера в Ужице. Все встанет на свои места и каждый получит по заслугам. Наконец-то он узнает, где его отец, наконец-то, он сможет отомстить. Еще пара метров и настанет это мгновение…

Николай медленно вступил на порог открытой комнаты в конце коридора. Он тут же остановился.

Перед лицом юноши был выставлен револьвер, черным дулом замораживающий огонь в глазах Николая. Такая глупая ошибка непростительна. Он остановился, холодный пот выступил у него. Рука с оружием опустилась и медленно от локтей к кончикам пальцев огонь начал гаснуть, оставляя только небольшой дымок. Чадаев смотрел мальчику прямо в глаза. Смотрел и оценивал, на самом ли деле Николай такой идиот, или нет. Он смотрел на него серьезно, как на достойного соперника. Позади Чадаева стояли еще пара людей в темных мантиях и красных галстуках.

Сзади послышался грохот. Николай с окаменевшим сердцем обернулся. Анастасия повалилась без сознания, над ее телом стояла Ал. Она пригрела девушку по затылку и теперь поднимала на руки, чтобы затащить в помещение. Это он виноват… он попался. Николай не мог просто смотреть на это, он отвел ногу и уже собирался подбежать к Насте.

— Стой на месте — скомандовал Чадаев строго.

Они простояли так несколько минут, пока Чадаев не мотнул револьвером на два стула со сдвинутыми спинками. На одном из них уже была привязана Настя. Ал пыталась ее вернуть к сознанию. На второй нужно было сесть Николаю. Вскоре в комнату вошли еще несколько человек с красными галстуками в масках. Они поклонились Чадаеву и отошли в сторону просто наблюдать. Николая привязали так крепко, что руки начинали пульсировать.

— Эй, очнись, девочка… ну пожалуйста, я же не сильно тебя ударила — Ал хлопала по щеке Настю. Та, наконец, очнулась и посмотрела в ее радостные зеленые глаза.

Николай понял, что деваться уже некуда, он снова в том же положении, что и во время первой встречи. Юноша поник головой. Оставалось надеяться только на то, что Зак, Лена и остальные быстро найдут их. Чадаев передал револьвер одному из подчиненных. Он стал медленно обходить ребят, смотря то на Настю, то на Николая. Ал тоже отошла в сторону.

— Лучше бы выслушал меня, прежде чем набрасываться… — спокойно заключил он — Если бы ты убил меня, что дальше? А? Ты думаешь, что это я разрушаю империю… Думаешь, что остановишь меня, остановишь движение Освобождения?

Николай продолжал злобно смотреть на Чадаева. От самого его голоса уже не то, что помутилось в глазах, уже начинало тошнить. Дмитрий продолжал

— Сколько свитков ты прочитал? Пять? — он силой оторвал с воротника юноши два статусных значка и, посмотрев на них, выкинул куда-то в другой конец этой большой комнаты. — Пять… видимо теперь считаешь себя наиумнейшим человеком… не то, что эти дикие, тупорылые люди, которые даже не удостоились права покрасить себе волосы в золотой. Ты-то уж точно заметил правила, оставленные человечеству самой истинной, да? Что ты молчишь? Заметил? А ты? — он обратился к Анастасии, но девушка молча глядела себе под ноги — Великие законы, которые почему-то дано интерпретировать только избранным, а остальным остается лишь слушать и повиноваться.

Чадаев говорил громко и воодушевленно, словно фанатик. Прежнее спокойствие в его голосе таяло на глазах. Он продолжал ходить кругами вокруг Насти и Николая.

— Простые круговые шифры… которые не до конца расшифрованы, последний из них, так вообще только я прочитал… И вы имеете право подчинять людей? — он приблизился к лицу Николая, юноша продолжал тяжело дышать и смотреть на него — Ты же это сам прекрасно понимаешь, ведь понимаешь? Вы дурачите людей, создавая из свитков свои моральные кодексы… вгоняете их в моральное рабство… а если что не по вашей воле, вы начинаете расстреливать их — Чадаев улыбнулся — Прямо как сегодня.

— Заткнись, скот! — не выдержал Николай — в смерти стольких людей виноват только ты, ты направил их на нас! Это твои руки по локоть в крови…

Дмитрий разозлился и тут же заставил его замолчать, ударив с размаху в лицо. Кровь изо рта пролилась на пол. Ал отвернулась, как будто испугавшись вида столь любимой ею крови.

— Никто не смеет перебивать и оскорблять меня… знай свое место, Владыч.

Анастасия тихо продолжила за Николая

— В свитках указан путь совершенного человека. Разве четвертая составляющая не есть тому доказательство?

Чадаев замолчал и вновь начал ходить кругами вокруг них, изредка меняя направление. Все его подчиненные не отрывали взгляда от хозяина.

— Я тоже так думал… — совершенно другим, более спокойным голосом ответил Дмитрий — я уже стар… не один десяток лет на моем счету, но только недавно я осознал, что стадия Идеального Человека, к которому ведут свитки, это лишь начало, лишь прелюдия перед нечто большим… Я понял, для чего нужны пустые круги в каждом свитке. Все вы думаете, что седьмой свиток содержит конечный закон, тайну мироздания. — Чадаев ухмыльнулся, — именно из-за этого заблуждения вы позволяете себе дурачить людей. Вы называете мой Орден отступничеством, лжеистиной… но это вы ошиблись… не я. Вы топите несогласных в их же крови… только потому, что они нашли противоречие в вас самих. Не в одном свитке не сказано убивать за непослушание. Вот почему люди идут за мной… я хочу изменить Веридас, освободить его от «золотой холеры».

— Заткнись… — Николай тихо прошипел, он уже не боялся, даже заметив, что рука Чадаева вспыхнула голубым пламенем — ради этой чертовщины ты сам уже пролил море крови… это ты убийца — по щеке Николая потекла слеза, он старался сдерживаться, чтобы не сжечь стулья и себя с Настей вместе с ними — убийца! Ты сам идешь по трупам к своей цели, какой бы она не была, ты убийца!

Чадаев с плеча ударил Николаю в челюсть. Оба стула пошатнулись, чуть не опрокинувшись.