А потом он снова возвращался на дуб с качелями. Все чаще и чаще на холм являлась уже не Слава, а Настя, но сон сразу обрывался посреди ночи и больше не приходил.

Все оставшееся время до рассвета мальчик наблюдал то за мрачным Централом из окна, то за сном Зака. Тот всегда спал с неуклюже открытым ртом, переворачиваясь с бока на бок и постоянно храпел. Николай сильно завидовал ему — ночью спит, днем работает. Работа шла только в общих группах первокурсников на теоретических занятиях, до практики с собственными преподавателями дело еще не дошло.

Не смотря на то, что они жили с Заком в одной комнате уже более трех месяцев, он ничего не говорил Николаю о себе.

Зак все время подшучивал как-нибудь над мальчиком, чаще всего безобидно, не как Милош. На вопрос «как ты попал в золотое общество?» Зак все время отвечал, что так сложились обстоятельства и только исключительно из-за них первый свиток показал его имя. Больше Николай ничего не узнавал. Зак в ответ спрашивал его историю, а мальчик ее постоянно утаивал, заканчивая разговор. Он ничего не раскрывал про свой шрам на щеке, хотя друзья часто им интересовались.

Мысли уходили в тупик, когда он начинал задумываться о поисках Драгана Владыча. Неизвестно было с чего начинать и, самое главное, когда — в младшей академии его сильно перегружали работой.

Единственной радостью этой серо-золотой осенью была Настя. Вообще, все ученики Скреппа быстро сдружились между собой, даже «Ледяная Лена», как ее все называли, стала тепло общаться с ребятами. Николай, поначалу, был в стороне, только слушал что-нибудь веселое от Зака и делал вид что смеется, а сам никогда в разговор не вступал.

Анастасия вызвалась познакомить Николая с Централом, поскольку сама была родом из этого города.

Мальчика, конечно, будоражили его масштабы. Императорская библиотека, штаб Золотого Общества, дворец. Он никогда не видел ничего подобного. Но дело все же было не в этом — Анастасия так ярко все описывала, каждую улочку и фонтанчик, скверик и авеню, что серые осенние картины приобретали теплые тона. Николай ни за что бы и не заметил этих красот, если бы не девочка. Дело было вовсе не в окружении города и погоды, а в хорошей компании друзей. С этих пор они вдвоем часто прогуливались по улицам после занятий. Иногда к ним присоединялись Зак с Леной, которые сблизились сразу после знакомства, и тогда прогулки превращались в настоящий праздник.

Вся тоска ушла с приходом первого снега. Зажглись разноцветные огни, превратившие улицы в сверкающую ель, которую в детстве Николай часто наряжал вместе со Славой в школьной гимназии на новый год. Именно так это и смотрелось — огоньки на проводах, на домах. Все фонари, лавочки, двери и окна с балконами были в них. Черные ветви деревьев и кустарников тоже осветились разными цветами. Свет перекидывался на снег и все вокруг разукрашивалось.

Сон пришел только под утро.

— Я тебя разбужу, я тебя разбужу… — крикнул Зак, озлобленно смотря на Николая.

Тот, весь мокрый, поднялся с кровати, стягивая с себя одеяло. Холодный душ в постель подействовал молниеносно. Николаю не пришлось тратить время на протирание сонных глаз и ленивого поиска тапочек. Он шокировано взглянул на Зака, стоявшего перед ним с металлическим тазиком в руках.

— Я тебя поздравляю! Мы проспали

— Эй! — Николай явно не обрадовался такому подъему, который Зак начал практиковать в последнее время — что ты делаешь в моей комнате?

Зак даже не стал слушать, кинув в него сухую бордовую рубашку и штаны.

— Одевайся давай, мы опаздываем… у тебя же профессор Фаргуз будет

Взяв с письменного стола значки «I» и «V» в круге, Николай медленно пустил руку в шелковый рукав, затем во второй. Одна пуговица, следующая…

— Ты можешь быстрее — рявкнул Зак, чистя свои сапоги — там за окном снега намело, мы же не успеем до академии за полчаса как раньше.

— Извини, я виноват, что не разбудил — покачал головой Николай — сейчас, только косичку заплету и пойдем.

За окном и вправду бушевала метель. Солнце еще не встало, было темно. Только разноцветные блики от ближайших фонарей освещали улицу. Снег уже маленьким сугробом с карниза доходил до половины окна.

— Без завтрака пойдем? — спросил Николай, закончив с косичкой и поворошив остальные кроткие волосы.

Зак раздраженно кинул в него сверточек газетной бумаги. Внутри лежало что-то теплое.

— По дороге, Владыч — он уже открыл дверь — ты умеешь есть на ходу?

***

Каких-то десяти минут не хватило ребятам, чтобы вовремя явится в лекционную аудиторию. Метель вызвала настоящий коллапс на улицах Централа. Кареты, лошади и автомашины превратились в единую замерзшую массу, потихоньку утопая в снегу. Водители то и дело вглядывались в конец дороги, но конца не было даже заметно. Таких сугробов Николай никогда в жизни не видел. В один только первый день снегопада осадков выпало столько, сколько в Ужице с трудом могло накопиться за всю зиму. Темное небо все было словно за белой марлей, которая заворачивала город.

Сотни аудиторий для чтения лекций младшей академии располагались на одном этаже. Именно поэтому, даже после наступления часа занятий в коридорах между классами толпилось огромное количество студентов и преподавателей. Все шумели, особенно старшекурсники, которые расталкивали остальных и пробирались быстрее. Дети же порой сами не могли пошевелиться, пока кто-нибудь из преподавателей или золотых людей пятого и шестого уровня — которые относились к ним как к младшим братьям — не возьмут их прямо за руку и не отведут в аудиторию.

Зак и Николай избрали другую тактику — коридор был неширокий, но все же возле его стен было посвободнее. Ребята шли точь-в-точь около стены, иногда даже забираясь на скамейку или каменный выступ, чтобы обойти толпу.

— Ты прочитал, что он просил? — сказал Зак, протискивающийся между двумя высокими парнями,

— Да, мы проходим составляющие

— Ааа… понятно, это очень просто пока что — Зак остановил друга, когда они добрались до конца коридора, разделявшегося на два других, еще более мелких — что ж, тогда увидимся после занятий? Мне направо…

Николай кивнул, его группа занималась в другой стороне. Попрощавшись с Заком, он продолжил свой путь. Время поджимало, мальчик боялся, что если опоздает, то его уже не впустят и он, можно сказать, опозориться перед группой. Мысли отвлекли Николая от реальности, и он не заметил, как на скорости врезался в полненького третьекурсника.

— Ой… извини — сказал Николай.

Третьекурсник оказался не из сильного десятка. От столкновения с мальчиком, он упал, выронив на пол все свои тетради.

— Блин! Этого не хватало — завизжал упавший студент — ты вообще смотришь куда идешь, перваш!

Николай подумал, что мальчик сейчас поднимется с ног и возьмет его прямо за китель. Драка нужна была меньше всего.

Третьекурсник действительно поднялся и озлобленно взглянул на Николая. Но в этот же момент из-за угла в коридор показался мужчина в преподавательской бордовой мантии, круглых очках, с седой бородой, и черными как сажа волосами.

— Владыч и МакМори? — удивленно посмотрел на ребят этот человек — кажется, я уже слышал звонок. А вы?

Николай и третьекурсник, которого он столкнул, поклонились преподавателю.

— Да, профессор Фаргуз, слышали

— Почему вы еще не в аудиториях?

— Просим прощения, профессор Фаргуз…

Преподаватель подошел к студентам поближе

— Что ж, МакМори, вы можете идти, куда шли, а вы, Владыч, идемте со мной… насколько я помню, у вас мое занятие

— Да, профессор — сказал Николай, еще раз поклонившись

Вместе они направились в большую лекционную аудиторию. Детский шум из нее был слышан еще на подходе.

Как только Фаргуз зашел в аудиторию, множество маленьких студентов встали и поклонились, приветствуя его.

— Так, так — покачал головой профессор — расшумелись, тихо все. Садитесь на свои места, сразу приступим к делу.