- Я бы тебя не предал. - Стайлз убрал руку с чужого рта и поджал губы. - А вот ты… Эй!

Его резко дернули вниз и распластали по полу, подминая под себя. По ушным перепонками ударило громкое рычание.

- Даже не надейся. Волк не позволит изменить. - Дерек тушит красную рассерженность во взгляде и целует подростка в кончик носа.

- То есть, ты бы хотел? - Стайлз делает подсечку и, оседлав изумлённого оборотня, нависает над ним.

- Нет. Пока что…

- Пока что?… - парень кладёт ладонь на чужой пах и сильно сжимает. Дерек легонько кривится, а в следующий миг начинает смеяться.

- Ты такой милый, когда злишься и ревнуешь… - волк опирается на локти и приподнимается. Смотрит прямо в шоколадные омуты глаз своей пары. - Это надолго, Стайлз. До самого-самого конца…

- Но что, если… - парень нервно закусывает губу и кладет обе ладони на грудь Дерека.

- Нет, Стайлз. Навсегда. - Хейл нежно улыбается, считывая мыслительные процессы с лица мальчишки. Глупый-глупый лисёнок…

- Даже если…

- Да. Даже если случится что-то, что ты уже успел себе понапридумывать… - оборотень откидывается на пол, и мальчишка, не удержавшись, падает сверху.

- Ладно. Поверю тебе на первое время… - он смущённо заливается краской, понимая, что буквально лежит на Дереке. Это никогда не перестанет быть неловким…

Глаза широко распахиваются, а рот открывается, вбирая, пропахший плесенью, затхлый воздух камеры. Он должен поднимать свою задницу и выбираться отсюда. Ради Дерека. Он должен подняться до того, как они снова придут…

Если считать по количеству посещений, он тут уже примерно неделю. И пусть именно эта неделя будет самой ужасной в его жизни… Хотя бы только по тому, что хуже уже просто не может быть.

Стайлз кое-как садится и осматривается.

- Ты, ублюдское отродье… - резкий удар под дых, из-за которого он отлетает к стене.

Огонь, оставленный им, ещё сияет. И это первая вещь, которая радует его за очень долгое время.

- Мы знаем предсказание… Маленький сучёнок! - удар, и бровь рассекает кольцо в виде шипа, а глаз начинает заливать кровью. Он дергается, но парни по бокам держат жестко, будто клещами.

Стайлз поднимает руки к лицу и осматривает пальцы. Тяжело вздыхает, понимая, насколько тяжело будет вставлять на место их все.

Он слышит хруст и отвлечённо замечает, что кричит. Кто-то убирает ноги с его рук, а в следующий момент спасательная тьма, наконец, забирает его к себе ненадолго.

Он прокусывает губу и тихо облегчённо скулит, чувствуя, как теплота проходится по рукам. Надо подождать, пока пальцы окончательно не регенерируют.

- Вставай, уёбок. Нам пришли вести, что ты убил кое-кого… - он медленно открывает глаза, чувствуя, как капельки ледяной воды, с помощью которой его разбудили, бегут по спине и груди. - Ганс Эванс… Думаю тебе знакомо это имя. - В висок со всей силы ударяет носок ботинка. Падая, Стайлз понимает, что в покое его оставят ещё не скоро…

Он аккуратно ощупывает лицо. С тихим хрипом вправляет нос, надеясь, что вышло ровно, и кое-как убирает засохшую кровь с брови и глаза.

- Они звонили… Я сказал, что этот мальчишка мёртв… Попросили предоставить тело.

- Ещё пару дней и в нём можно будет узнать лишь кусок мяса… Уж никак не труп человека.

Стайлз берёт огонёк в ладонь и подносит к груди. Правая половина вздулась. Подняв футболку, он видит вмятину и огромный синяк. Похоже рёбра все-таки сломаны…

Когда они приходят в последний раз, то лишь молча избивают его. Ни насмешек. Ни грубых подколок. И он, оставшись на грани потери сознания, кричит что-то про слабаков без чести и трусов. А затем слышит пару выстрелов и тишину.

Он не сможет вправить себе ребра, но раз он может дышать, то и так сойдёт. Стайлз начинает осматривать ноги, когда слышит тихие приближающиеся шаги. Огонёк тут же тухнет и исчезает. Воцаряется темнота.

- Завтра мне надо будет уехать… Придёшь, добьешь его, ладно? - чей-то кулак врезается в спину. Как раз в ту часть, где сломаны рёбра… Он хочет умереть. Хочет стать бесчувственным. Хочет остановить потоки слёз. Но ему так больно…

- Да. Конечно. Можно его помучить немного?… - ещё удар. В челюсть.

- Как хочешь…

Он слышит лязгающий звук, открывающейся двери, и, в который раз, задается вопросом, в скольких ещё домах по стране сохранились старые подземные темницы… По стенам камеры пробегает пятно света от фонарика, и Стайлз закрывает глаза, чтобы не выдать себя.

- Вставай недоносок! Твоя смерть пришла… - парень слышит отвратительный каркающий смех и еле сдерживается, чтобы не шевелиться. Надо подпустить его ближе… - Эй, кусок мяса… Вставай, я сказал!

Удар прилетает прямо в ногу, которую он не чувствует. Слава богу… Мальчишка мешком сползает вбок по стене. Безвольно распластывается по каменному полу. Охотник, кажется, ведётся…

- Вот уёбок… Сдох. - в голосе ни капли разочарования. Не удивительно…

Стайлз слышит, как парень подходит ближе и присаживается на корточки рядом с его головой. На шею опускаются два горячих пальца, нащупывая пульс.

“Сейчас” - мысленная команда, и тело начинает двигаться будто само по себе. Мальчишка дёргает чужую ногу, лишая парня равновесия, и как только тот падает на пол, нависает сверху. Всё тело простреливает болью, но у него нет времени на то, чтобы переждать её. Также у него нет времени и на хорошую трапезу, поэтому он просто сворачивает своей жертве голову, а затем прижимается к его губам. Если Дерек об этом узнает, он его линчует… Если Дерек ещё жив конечно…

Он вбирает последний вздох охотника и сладко причмокивает. Еды не много, но хоть что-то… По телу пробегает судорога тепла, вызывая волну только успокоившейся боли, и Стайлз, вскрикнув, скатывается с трупа.

Появившиеся по щелчку Они поднимают его на ноги и немного придерживают. Пока он стоит, боли почти нет, не считая боль от каждого вздоха… Но он не чувствует правую ногу. И это немного сбивает с толку.

- Ты - найди выход из дома, всех, кого встретишь по пути, убей. Ты - разыщи мою кофту, в ней должны были быть ключи от джипа. А ты… Идёшь со мной. - Стайлз наклоняется за фонариком и, заметив оружие в кобуре мёртвого охотника, забирает и его тоже. Демон держит его, и только благодаря этому он не падает. Наклоняться было плохой идеей… Стараясь как можно аккуратные наступать на ногу, он медленно выходит из камеры.

В коридоре не так сыро, но от камней всё равно тянет смертельным холодом. Сейчас бы прижаться к тёплому волку…

Мальчишка прислушивается. Дальше по коридору слышится удар сердца. Один. Дальше тишина.

- Последняя камера, дальше по коридору. Проверь.

Сзади резко колыхается воздух, а через пару секунд, в пятне света впереди, появляется демон с волком на руках. Стайлз выдыхает и жестом подзывает его ближе. Все лапы на месте… Уже хорошо.

Мальчишка зарывается ладонью в мокрый и склизкий, красно-багровый в свете фонаря, мех и, прижав её к тёплому телу, чувствует… Чувствует… Ничего.

Сердце мальчишки начинает ускоряться, в то время как сердце волка не бьется совсем. Но Стайлз не верит. Даже не позволяет себе поверить, что его Хмуроволк… Его Дерек…

Удар.

Парень дергается, а в его груди разгорается надежда. Размером с воздушный шар. Но дальше…

Тишина. Больше ничего. В голову ударяет мысль, что волк только что умер на его собственных руках, и это… Это самое жестокое и отвратительное, что только может быть на свете, потому что…

Удар.

Стайлз застывает на мгновение и прижимает руку к меху сильнее. Начинает считать…

Как любил повторять его отец: “Один раз - случайность, два - совпадение, три - …”

Удар.

Закономерность.

Он жив. У Стайлза такое ощущение, будто кто-то, наконец, разжал ледяные пальцы, сжимающие его горло. Один удар в каждые двенадцать секунд. Как будто, кто-то кроме Дерека смог бы до сих пор быть живым с таким сердцебиением. Упёртый придурок.

Парнишка усмехается и убирает руку от меха. Надо торопиться. Хмуроволк, конечно, упрямый, но не бессмертный…