С каждым днём Тору будто бы становится лучше. Либо же он хорошо притворяется.

Локи знает, что второе, но первые две недели не вмешивается. Как только срок истекает, он начинает активно будить его по утрам, выгонять на работу, затем забирать с неё.

И все вроде бы возвращается на круги своя. Они не спят вместе, почти не разговаривают, но Локи никуда не уходит. Даже не думает над этим. Ни над чем не думает.

Неделя. Неделя — это тот срок, на который Тора хватает. Затем он закрывается. И в переносном, и в буквальном смысле.

Он закрывает спальню изнутри и, как бы Локи не хотелось, он не может его добудиться очередным утром. Сутки Тор проводит в постели. Затем выходит.

Локи знает все и все же понимает, но больше он не собирается жалеть Тора. Если тот уже начал становится на ноги, а сейчас вдруг сдался, значит это был его выбор.

А такого Локи позволить ему уже просто не может.

— Поднимайся.

Тор сидит за барной стойкой на кухне, пытается вникнуть в очередной отчёт, а все, что делает он сам, лишь швыряет в своего бывшего спортивной одеждой. Тот недоуменно дергается.

— Поднимайся. Ты одряхлел и поправился. А я устал прозябать рядом с твоей вечной истерикой.

Первое — ложь, второе — рычаг давления.

Тор все ещё подтянут, накачан и красив. Тор уже почти не плачет по мертвым родителям.

Но слова достигают цели, и чужие точечные скулы очерчиваются сильнее. Локи знает, что сейчас он настолько нестабилен, что разозлится на раз-два. Локи пользуется этим.

Только они успевают подняться на второй этаж в зал, как Тор тут же нападает. Почти сразу берет быстрый, резкий темп.

Ох, Локи сдает почти сразу, но отказывается признаваться в этом. Почти не морщится, получая синяк за синяком.

Их хватает на десяток минут без разминки. Тор ставит ему подножку, но Локи хватается за его футболку, и в итоге они падают на маты.

Тор, конечно же, сверху. Он нависает, перехватывает его, полный физической боли взгляд и замирает. Кажется даже не дышит.

А Локи не отталкивает. Просто не может. Тело уже поднывает, а Тор… Он так близко и так…лживо.

Локи ведь знает. Все-все знает и все равно не может его оттолкнуть. Никогда не сможет.

Неожиданно слышит:

— За несколько недель до…катастрофы мама дала мне то кольцо и сказала, чтобы я надел его на палец той, что люблю. Это наше фамильное кольцо, но она почему-то отдала его именно мне и… — он откашливается, но уже не плачет, как раньше во время упоминания матери. Локи знает, что действительно гордится им. А затем слышит ещё: — Я знал, что оно тебе не по размеру, тем более оно девчачье и… Я купил другое, оно все ещё пылится в ящике на работе, я просто… Просто не был уверен, что ты хочешь, ведь мы не говорили об этом, да и… — Тор вздыхает, поджимает губы, а затем качает головой. У Локи картинка медленно расплывается, потому что он уже почти знает, что услышит дальше. И слышит: — Это было твоё кольцо, детка.

Он поджимает губы, зажмуривается и поднимает ладони к лицо. Это звучит глупо. Очень и очень глупо.

Он тоже глупый. Слишком и чересчур глупый.

И он хочет закрыться, отвернуться, спрятаться, только вот Тор не позволяет. Убирает его руки и целует. Медленно так, тягуче… Будто бы впервые пробует вкус его губ и никогда не хочет его забыть. Никогда не хочет его отпускать.

Локи отвечает исступленно. Зажмуривается. Тянет руки к нему на плечи.

И кажется, что все ужасы, все боли и волнения, далеко-далеко. Есть только они и вот все тут. Ни смертей, ни расставаний, ни ссор, ни измен…

Ничего нет и никогда не было.

Тор раскладывает его прямо там, и Локи определённо заканчивается как личность. Слишком сладко, медленно и хорошо. Слишком желанно.

Будто бы издеваясь, Тор с насмешкой просит его руки в момент одного из оргазмов, и конечно же Локи отвечает «да». А затем пытается пихнуть его в лицо голой пяткой.

Они оба смеются. Медленно-медленно будто бы и вправду выглядывает солнце.

~•~

Он выходит из «переговорной» с неким косвенным чувством дежавю, но все же вдыхает и выдыхает. Расслабляется.

Они вместе уже десять лет. Они прошли через многое. И сейчас все хорошо.

Действительно хорошо ведь и тюрьма, и эта недо-ссора… Это все переходящее. Тор уехал/сбежал, а Локи убил двух зайцев одним выстрелом: и ему показал, что так просто это не простит, и парочку своих же инвесторов-воров-предателей засадил.

В отличие от Мэла их он вытаскивать не собирался, так что…

Он в плюсе. Мэл в плюсе. Тор все ещё наказан и стоит в воображаемом углу.

Все правильно.

На выходе сняв с него наручники, Клинт и взглядом не показывает, что они знакомы. И Локи тоже. Он направляется назад в свой корпус, уже думая, чем бы заняться и где бы зависнуть, чтобы незаметно подрочить.

Вся операция назначена лишь на этот вечер, а точнее после отбойное время, но, что довольно ожидаемо, день заканчивается довольно быстро. Укладываясь в постель, Локи уже чувствует под пальцами под подушкой небольшой противогаз.

Стоит выключится свету, как тут же тихо начинают жужжать вентиляторы. Это обычно и происходит каждый вечер: так как в общей комнате нет окон, воздух попадает в неё лишь по воздуховодам.

Накрывшись с головой, он натягивает противогаз и медленно начинает считать до ста. Около восьмидесяти его плеча касается Сэм.

Локи не видит этого, но знает, ведь никто другой, кроме может Малекита, уже не может даже приоткрыть глаз. Все спят.

Неспешно поднявшись, они в тишине собирают своё бельё, сворачивают матрасы и забирают некоторые личные вещи. Локи наскоро переодевается в футболку и джинсы.

Все это время Мэл сидит на своей, уже собранной постели и лениво наблюдает за ними. Даже если ему и не терпится сбежать, он все же не показывает этого.

Торопиться им в любом случае некуда, но как только они все полностью собираются, в дверях почти тут же появляется Клинт. На его лице тоже небольшой противогаз, в руках связка с ключами и карточка.

По полу стелется белесый редкий туман усыпляющего газа, но лишь в общей комнате. Судя по тому, что уже бубнит в его передатчик Старк, сеть воздуховодов в этом крыле довольно старая и мудреная, но суть в том, что заснули лишь те, кто были в их комнате.

Ни остальных заключенных, ни надзирателей газ даже не коснулся.

— Тор уже там?.. — неспешно бредя за Клинтом, Локи засовывает одну руку в задний карман джинсов, а другой удерживает связь включенной. Тони замолкает посреди своей долгой речи, откашливается.

— Ага…

— И камеры у тебя подключены? — на его губах появляется медленная плавающая усмешка, а внутри загорается азарт. Они достигнут фургончика Тони, который стоит довольно далеко от тюрьмы, лишь часа через два и то это лишь в лучшем случае, поэтому…

— Секу-унду… — компьютерный гений быстро переговаривается с Пьетро, затем матерится, забирает клавиатуру и печатает. Только после говорит: — Да, вижу вас. Чуть впереди, через три коридора будет пост, поэтому вам лучше заранее…

— То-они… — Локи замирает под одной из камер и стягивает противогаз, уже не боясь получить дозу усыпляющего газа. Машет рукой, говоря Клинту вести всех дальше. Старк все ещё молчит, и поэтому он говорит: — Можешь позвать его?..

— Чёрт, ты издеваешься, что ли?! Это тебе не игры, ты вообще-то в тюрьме и…

— Десять кусков сверху.

— Эй, ты, мальчик в дорогущем трико, иди-ка сюда!..

Вот как это работает. Со всеми и всегда.

Локи лениво потягивается, ожидая сигнала, и вздыхает. Ох, он почти может представить, как ноздри Тора будут раздуваться от гнева, а он сам будет скрипеть зубами, но все же… Тор все ещё не сможет до него дотянуться. И виноват в этом будет лишь он сам.

— Он подошёл.

Старк говорит, а Локи уже медленно поднимает глаза к глазу камеры. Медленно и понятно показывает на себя. Потом показывает на Тора, что по ту сторону. А затем пару раз жёстко и размеренно двигает бедрами.

«Я тебя выебал.»