По сути Тору уже незачем там присутствовать, но он всё равно приходит. Занимается вместе с друзьями, помогает новому капитану, помогает бывшим сокомандникам. Локи знает, что ему непросто оставлять их вот так, знает, что ему не просто отворачиваться от проложенной самим же собой дороги в большой спорт.

Он знает всё это и поэтому всегда ждёт его. Сидит на трибунах, повыше и поближе к солнцу, смотрит на ладные красивые тела черлидерш, затем смотрит на сильные, мощные тела игроков в футбол…

« — Твоя ориентация… — Эль внимательно и мягко смотрит на него в ожидании ответа. Локи хмурится, даже не знает, как и что ему ответить. Женщина говорит: — Смотри. Чтобы тебе было проще определиться, я могу объяснить тебе. Есть гомосексуалы — люди, предпочитающие представителей собственного пола в качестве любовного интереса. Есть гетеросексуалы — люди, предпочитающие представителей противоположного пола в качестве любовного интереса. И есть бисексуалы — люди, предпочитающие представителей как своего, так и противоположного пола в качестве любовного интереса. Если ты не можешь определиться с этим, мы можем оставить эту графу пустой…»

На самом деле, Эль просто прелестна, — и в работе с ним, и вообще, — но у него всё самую каплю сложнее. Дело в том, что у него, у его тела, на самом деле нет предпочтений в качестве хоть кого-либо.

И он не то чтобы может благодарить за это своего отца, но… Да. Только его и может.

Так вот суть в том, что у него нет предпочтений. Совсем. Раньше с этим было проще, потому что он говорил свою ориентацию в зависимости от обстоятельств. Чаще притворялся геем, просто потому, что к таким меньше придирались, меньше лезли.

Сейчас же, заглядывая внутрь себя, он может с уверенностью сказать, что не является ни гомо, ни гетеро, ни би, ни вообще хоть кем-либо в этом плане.

Локи засматривается на сильные мужские и хрупкие женские тела и ничего не чувствует. А затем смотрит на чуть хмурого Тора. Даже не на его тело, лишь на выражение его лица.

В животе что-то переворачивается, и ему по-глупому хочется запищать от этого тёплого чувства.

Всё дело в том, что он попросту моногамен. Он Торосексуал, если это, конечно, можно так назвать.

В тот раз, с Эль, он всё же заполнил графу. Поставил привычное «гей», а сам клятвенно пообещал себе разобраться с этим. И он почти разобрался. И всё полностью изменилось.

С момента соревнований прошло буквально пару дней. Они всё ещё не разговаривали.

А затем мать Малекита совершила самоубийство.

+++

После того, как они вернулись, даже находясь в своих комнатах, находясь порознь, двери они больше не закрывали. Вышло это случайно или же нарочно, Локи не знал, но отгораживаться от Тора ему больше не хотелось.

С каждым днём ему действительно дышалось всё легче. Сидя на постели, перечитывая листы, разлинованные на два столбика, положительный и отрицательный, он всё реже что-то дописывал и всё чаще возвращался взглядом к родному имени, написанному в самом верху.

Тор всё ещё оставался рядом и, будто бы зная какую-то величайшую тайну, не тревожил его. Просто предоставил самому себе, предоставил ему свободу, а свободе — его.

И Локи буквально ощущал, как перерождается, подпитывается этим доверием, изучает себя всё увереннее и… Всё в большей и большей степени обретает себя.

Становится не так страшно встречаться взглядом с посторонними людьми, становится не так тревожно выходить в люди в общем. Он больше не шугается случайных прикосновений, не напрягается от них и почти что не нервничает.

Он всё реже возвращается взглядом к татуировке на запястье и всё чаще думает о том, что он у Тора где-то там, под сердцем, на тонкой коже, что над самыми рёбрами…

Спустя сколько-то дней после возвращения, он лежит на своей постели, читая очередную книгу, и вдруг слышит негромкую мелодию вальса. Замирает.

Тихая, почти не слышная музыка доносится из комнаты Тора, и заинтересованный мальчишка поднимается, идёт посмотреть. Парень неуклюже, дёргано пытается делать шаги и то и дело натыкается на ножку своей же постели или край стола. Места определённо маловато для тех движений, которые он пытается изобразить.

И Локи опирается плечом на косяк, с интересом следит за слишком увлечённым «братом». Не может сдержать мягкой улыбки на один уголок губ.

— И что же это ты такое делаешь? Сомневаюсь, что таким косолапым языческим танцем тебе удастся покорить хоть одну девушку…

Тор замирает, поднимает на него глаза и смущённо самую малость краснеет. Неловко прочищает горло.

— Я, эм… Я просто хотел попробовать… Тем более скоро выпускной и… Я вроде как обещал Нат танец, так что… — он потирает шею, уже направляясь к столу, чтобы выключить музыку.

Локи лениво отталкивается плечом от дверного косяка и успевает перехватить чужую протянутую к ноутбуку ладонь. Тянет Тора на себя, выводя его в коридор, а затем заводя в свою комнату, в которой свободного места намного больше.

— Мм, Нат… Не лучший выбор. Клинт тебе все зубы повыбивает, как по-моему… — он чуть ехидно морщит нос, неуверенно укладывая большую теплую ладонь на свою талию, а другую беря в руку.

Смотрит на настороженного Тора.

— Ты же знаешь, я не…

— Конечно, знаю… — Локи вздыхает. Пытаясь чуть успокоить, сжимает его пальцы, а затем заглядывает в глаза. И больше не отворачивается. Негромко говорит: — Расслабься и повторяй за мной. Раз-два… Нет, ну, не сюда… Боже. Ты делаешь шаги чуть поменьше, а я чуть побольше, ладно?.. Хорошо, давай… Раз-два-три… Раз-два…

Они неспешно кружатся по комнате. Пару минут просто пытаются танцевать, хотя при этом даже не попадают в ритм мелодии. Когда выходит уже более-менее сносно, Локи тормозит их и начинает вновь.

Теперь они танцуют так, как нужно. Под музыку.

— Следи за своими руками… — он всё ещё смотрит Тору в глаза, чуть напрягается. Парень напротив мягко самую малость приподнимает уголки губ вверх. Шепчет:

— Она лежит у тебя на талии. Не раздувай из этого трагедию.

— Лежала, ты хотел сказать. Я чувствую, что она сдвинулась вниз, — Локи сурово смотрит, поджимает губы, но когда Тор попросту иронично вскидывает брови, не может не закатить глаза.

Получается так, что они почти одновременно говорят:

— Несносный…

Замирают на миг, а затем улыбаются. Несмело, мягко.

В комнате Тора раздается трель его телефона. Момент распадается.

Бросая полный обещаний взгляд, парень возвращается к себе и берёт трубку. Спустя пару мгновений возвращается, садится на чужую постель, рядом с Локи, что лежит на спине, вытянув чуть уставшие ноги.

— Да… Ага, хорошо… Ч-что? Серьёзно, что ли?! — он хмурится, напрягается, пробегается пальцами по волосам. — Мм, ладно… Окей, увидимся завтра тогда, ага…

Стоит ему положить трубку, как Локи лениво спрашивает:

— Кто?..

Тор молчит некоторое время, задумчиво покусывает губу и чувствует, как мальчишка выводит какие-то странные узоры на его спине поверх футболки. Говорит:

— Это Бакс, предложил завтра сходить куда-нибудь… И ещё… У Малекита мать умерла, представляешь.

Он оборачивается, смотрит чуть растерянно. Локи вмиг становится серьёзным, приподнимается на локтях.

— Как?..

— Бакс говорит, вроде бы самоубийство, но… Я не знаю, правда ли это, так что…

— Твою мать…

Он подрывается, дёрнувшись на постели, переворачивается/перекатывается, дотягивается до телефона и тут же судорожно ищет нужный номер. Кидает:

— Мы закончим позже. Нужно кое-куда съездить, чем быстрее ты оденешься, тем будет лучше… — Локи буквально спрыгивает с кровати и тут же начинает стягивать с себя футболку. Тор всё ещё сидит, остолбеневший от удивления, и мальчишке приходится дать ему несильный щелбан. Ступор тут же проходит. — Чёрт побери, он не берёт трубку… В какой жопе у него постоянно телефон, а?!

— У Малекита? — «брат» уже в своей комнате, как раз натягивает джинсы взамен домашним штанам.

Локи фыркает.