Как бы там ни было, сражение началось.

Девушка стояла лицом к солнцу, до блеска начищенный шлем отражал яркие блики, туфли слегка приминали землю, невысокая трава щекотала щиколотки, ремень, на котором висели лук и колчан, давил на плечо. Волосы были собраны в подшлемник, оголяя тонкую загорелую шею. Лея смотрела, как надвигается на них лес остроконечных шлемов и длинных копий. Её первые в жизни враги. Удивительно, но сейчас её совершенно не пугала перспектива стать убийцей. Перспектива быть убитой была куда как более неприятной. Их крайний левый фланг не имел прикрытия в виде пикинеров, а против них была сотня врагов. Тот ещё повод понервничать. Девушка опять оглядела свой взвод: они стояли в шеренгу по два. Справа стоял Густаво, держа в руках громоздкий штандарт, за его длинной худой фигурой расположилась Леди Грета. Все молчали. Но вот вдалеке, за их спинами, один за другим в небо поднялись разноцветные струи дыма. Красный, жёлтый, фиолетовый, зелёный. Кодированный сигнал к действиям, доступный лишь командирам рот. Все смотрели на низкорослого капитана, но Хайниц сохраняла спокойствие. Лишь когда зелёный и фиолетовый взмыли вверх одновременно прозвучало долгожданное и грубое «Стрелки товьсь!»

Всё было как на учениях. Лея повторила команду своим звонким голосом, воткнула пику в землю, достала лук, натянула тетиву. То же самое повторили другие взводные. А вслед за этим команда «залп» отправила в полёт сорок девять стрел.

- Повторить! Повторить! Повторить!

Одна за другой партии стрел отправлялись в воздух. Говорят, обученный с детства стрелок может расстрелять колчан за три минуты. Новобранцам такой результат казался недостижимым. Даже опытная в стрельбе Свенсен стреляла метко, но отнюдь не быстро. Да и результатов у огня особо не наблюдалось – враги почти мгновенно накрылись щитами, передние ряды же выставили их перед собой. Из ста противников не упал ни один. В сердца столичных солдат начал пробираться страх. Ведь у них щитов не было, и было их куда меньше. Только голос ротного звучал по-прежнему уверенно и безапелляционно.

- Арбалетчики – на прямую, лучники – низкий угол.

Арбалетов на полуроту полагалось всего пять штук. Эти массивные орудия убийства выдавались самым сильным солдатам. Не каждый мог взвести тяжёлый рычаг, натягивающий стальные плечи. Зато выстрел из такого чуда с пяти десятков шагов насквозь прошивал кирасу, если она, конечно, не была заколдованной.

- Густаво – покачай знаменем вправо.

Мужчина выполнил приказ, это означало запрос помощи у соседней полуроты. Теперь в сторону таманской колонны смотрели десять арбалетов.

- Залп!

Для тяжёлых болтов дубовые щиты не были препятствием. Пройдя сквозь дерево, металлические штыри пробили кольчуги и ватники, входя в мягкую плоть.

Первые жертвы. Но не последние. Шестеро упавших пехотинцев открыли бреши в стене из щитов, позволив стрелам найти цели в сердце вражеского строя. Были убиты ещё несколько человек. Не велика потеря, если бы сам строй не начал разваливаться… Задетые попадали под ноги товарищей, а те, не имеющие возможности смотреть вниз, спотыкались. Те из подстреленных, кто был лишь ранен, кричали, хватались за одежду своих соратников. Кто-то из последних, не решаясь наступить на однополчанина, пытался обойти его, а то и помочь, прикрыв своим щитом.

Лея вздрогнула. С первых дней службы Леди Хайниц пыталась донести до них одну простую истину: единственная возможная помощь, которую они могут оказывать друг другу – сражение с общим врагом. Ведь если они победят, будет кому позаботится о раненых. Проиграют – погибнут все. То, что сейчас происходило с таманцами, было наглядной иллюстрациям к словам той невысокой черноволосой женщины. На первый взгляд непобедимые враги, выдержавшие несколько минут обстрела, оказались подавленными парой залпов. Они больше не защищали друг друга, каждый пытался прикрыть себя и неизменно падал под перекрёстными выстрелами обоих полурот. Не прошло и нескольких минут, как враг был рассеян и обращён в бегство. Лея бросила взгляд на поле боя, на котором осталось два десятка человек, часть из которых были пока что жива.

Странная война. Быстрая. И совершенно не кровавая.

На левом фланге знаменосец соседней роты повёл знамя в сторону, настала очередь ещё одного каре.

Драться вместе с людьми?

Инь слышала много легенд о совместных сражениях. И по сей день можно было встретить кланы, промышлявшие наёмничеством. Неприязнь к этому факту оркесса не испытывала вовсе. Что её по-настоящему злило – необходимость ждать. Ведь вот он, враг! Прямо перед ними! Ждёт, пока его порубят на куски!!! Но нет, люди чего-то мудрят, чего-то готовятся и тормозят её воинов. О, если бы не строгий приказ Хош-аги, она и банда давно бы уже громили человеческий городишко. Вернее, городище! При виде Тамана, мерцавшего вдали, у личного телохранителя вождя Пивных Животов разбегались глаза. Обитель гладкокожих была так велика, что в ней без труда поместились бы четыре Угум-Сарая.

- Ульфрик просил передать, что вы можете начинать, – на деревянный щит, привязанный к рогам огромного барана, приземлилась птица из семейства совьих. – Он милостиво передаёт в ваше распоряжение всех, кто сейчас находится во второй линии неприятельского строя.

Инь удовлетворенно хмыкнула. У её воинов не хватило бы пальцев, чтобы посчитать врагов. Много черепов и скальпов! Славная драка!

- Передай Лысому Человеку, что я благодарю его. Желаю удачной охоты и черепа вражеского вождя в придачу, – Инь слегка качнула головой, кланяться птице было ниже её достоинства. Проводив пернатого взглядом, она, ухватившись за рог, ловко вскочила на спину животного. Ноги обхватили широкие бока, сжали крепко. Орки сильны, и даже при прыжках через горные пропасти их сил хватало, чтобы удержаться на спине, не прибегая к помощи рук, седла и стремян. Её действия повторили остальные всадники – личный отряд самого Хош-Цина, самые свирепые и умелые воины Пивных Животов. Храня молчание, телохранитель треснула животное по черепу и Таран, именно так звали горного короля, потрусил навстречу грядущей битве.

Мимо, будто наскальные рисунки, проносились эпизоды сражения. Справа наступали таманские каре, часть из которых уже успела откатиться под залпами лучников. Но самый сильный отряд, идущий по центру, пока не думал останавливаться, потери там были не велики. Впереди разворачивались точно такие же плотные массы гладкокожих. Ухватив за рога своего скакуна, Инь сделала крутой поворот, направляя отряд в бок первой из вражеских банд. Но те успевают перестроиться, в воздух полетели первые стрелы. Несколько застряли в лобовом щите, остальные отскочили от шлема и наплечников. Оркесса довольно рыкнула. Если б не железные доспехи, махать оружием было бы более удобно, но тогда она могла бы вообще не добраться до драки. Расстояние продолжало сокращаться. Из-за спины был извлечён огромный лук, стрела размером с дротик легла на тетиву. Те же действия повторили всадники, у кого были луки, остальные достали томагавки. Будь на месте орков представители какой-либо другой расы, обстрел бы уже начался, однако зеленокожие не спешили. Даже у женщин, что уж говорить о мужчинах, перворождённой расы зрение в разы уступало человеческому. Попасть в цель они могли разве что с двух десятков метров, и то благодаря мощности своих луков. Именно поэтому Инь недоумевала, отчего человеки так сгрудились. Они помереть хотят? Храбро. Но глупо. Глупо, даже для орков, не то что для хитрых человеков.

Вот три десятка стрел отправляются в полёт, совмещая в себе энергию массивных луков и ускорение, полученное во время скачки. Стальные наконечники раскалывали дощатые щиты, пробивали кольчуги и тела защищающихся. Иным удалось поразить по два человека, нанизав их точно уток на вертел. Томагавки с тонкими головками, острыми словно гвозди, вгрызались в шлемы, а то и просто оглушали воинов. И всё же, этого оказалось недостаточно. Те, кто стоял на фланге, кажется, получили лучшую подготовку и не только не разбежались, но и успели сомкнуть свои ряды, устремляя навстречу зеленокожим поредевший, но всё ещё смертоносный заслон из копий.