— Это приемлемо? — спросил я, глядя в папку.

— Больше ничего не было, я же сказал.

— Вести детей на «Волшебную флейту». Все же это масонская вещь. Фридрих оторвет мне голову, когда мы вернемся, — сладко сказал я.

— В этом мире нельзя иметь всё сразу. Не говори им о символизме оперы, и все будет хорошо. Или ты хочешь сходить на «Звуки музыки»?

— Non.*** Хорошо, Конрад. Я присмотрю за ними.

— Увидимся вечером, Гунтрам. Не давай им запрыгивать на торты****, — сказал он, возвращаясь к своему занятию. Я улыбнулся пристально изучавшему меня Фердинанду и вышел из купе.

В поезде имелся бар, но он был переполнен людьми из Ордена. Взять кофе оказалось нелегкой задачей. Я добыл капучино, чтобы отнести Каролине. Бедная женщина уже два часа сидит в купе с мальчишками.

— Привет, Гунтрам, — смущенно сказал Фердинанд, поймав меня на выходе из ресторана.

— Это ты ему сказал!

— Я ничего никому не говорил. Только то, что ты сам сообщил мне — что ты в Европе и отослал детям книгу, — стал оправдываться он, и я рассмеялся.

— Кто бы мог подумать, что я способен заставить тебя нервничать? Извини, Фердинанд, это была неудачная шутка. Ты сказал ему про самолет.

— Гунтрам, там был настоящий свинарник. Даже на стекле иллюминатора жирные отпечатки пальцев! — громко и энергично запротестовал он.

— Знаю, — фыркнул я, глядя на его шокированное лицо.

— Как ты?

— Я — нормально, но ты ведь хотел спросить, как мы. Не знаю. Открытой войны, как раньше, уже нет, напряжение ослабло, но на этом всё. Мы действительно спим в одной постели, — всё равно все уже в курсе — но секс не решает всех проблем. Мы более-менее помирились. Но это хрупкий мир.

— Уже большой шаг вперед, мой мальчик. Реально большой. Я рад за вас обоих. С тех пор, как ты вернулся, он стал другим человеком, — по-отечески улыбаясь, мягко сказал он.

— Я должен отнести кофе няне. Она, наверное, там с ними уже сошла с ума, — смущенно сказал я, не желая дальше продолжать неудобный разговор.

— Это все ерунда по сравнению с тем, что было в июле. Они орут в точности, как их отец. Три няни сбежали. Фридрих лишился кредита доверия в кадровом агентстве. Не представляю, как ты это делаешь.

— Я ничего особенного не делаю. Они хорошие, просто нервные и напуганные. Стефания сказала им, что я заболел из-за них.

— Я рад тому, что с ней случилось, — очень серьезно сказал Фердинанд. — Одно дело ссориться с тобой или Конрадом, другое — отыгрываться на детях. Сука!

— Она умерла, не будем говорить о ней плохо, Фердинанд. Давай думать о будущем.

Я вернулся в свое купе, отдал Каролине кофе. Она выглядела очень счастливой, когда я ее «спас» на несколько минут. После ее ухода я стал показывать детям, что подготовила для них Моника.

— Папе сегодня придется много работать. Может быть, мы встретимся с ним за ужином, а, может, и нет. Мы остановимся в отеле у реки. Он очень красивый. Я был там раньше.

— У нас с собой нет пижам! — напомнил мне Карл.

— Хорошо, мы позаботимся о ваших пижамах после кукольного представления. Мисс Майерс поможет нам выбрать.

— Я хочу посмотреть динозавров! Грифона! — возбужденно воскликнул Клаус.

— Может быть, грифон есть в замке на верхушке горы. Это настоящий рыцарский замок, — сказал я, пуская его себе на колени.

— Нарисуй нам его, Гунтрам! — попросил Карл.

— Динозавра или грифона?

— Грифона… и единорога! — потребовал Клаус.

— Я тебе не слуга, — сухо ответил я.

— Пожалуйста, Гунтрам, пожалуйста! — хором заканючили они.

— Уже лучше, — я взял их краски и начал рисовать. Карл прислонился к моим коленям, чтобы лучше видеть.

Когда мы наконец добрались до отеля, я отдал номер с двумя спальнями няне, чтобы у нее было хоть немного личного пространства, а номер с одной спальней оставил нам. Она была шокирована, и менеджер отеля предложил, что если мы подождем еще час, он подготовит президентский сьют для герцога. Похоже, слухи о крутом нраве Конрада достигли даже Зальцбурга. Я согласился, поблагодарил его и попросил передать дворецкому, чтобы тот распаковал наши вещи, когда они прибудут. Мне хотелось, чтобы дети перед обедом немного побегали.

Мы прогулялись по городу, посмотрели представление, выпили чаю в уютном кафе с видом на замок, и я заставил их пешком подниматься на гору. Мы побывали внутри замка, и мальчишки весело провели время, сравнивая предметы мебели здесь и дома. Туристы изумленно косились на нас.

В восемь мы вернулись в отель, и в лобби я столкнулся с Сореном.

— Они до сих пор на встрече, в зимнем саду. Там же для них в десять будет накрыт ужин. Не ждите герцога.

Я отвел детей ужинать в один из ресторанов отеля, взяв с них обещание, что они будут хорошо себя вести, сидеть «со взрослыми» и без жалоб есть, что дадут. Клаус и Карл настояли, чтобы им сменили одежду и завязали галстуки, «как у папы», а если нет, то они никуда не пойдут. Нам с Каролиной с трудом удалось удержаться от смеха. Дело было улажено. Они вели себя хорошо и съели даже то, что не из «детского меню». На десерт я взял им по кусочку шоколадного торта «Захер». Обоим он пришелся по вкусу, потому что был «прямо как Фридрих говорил». Я думаю, он набрал дополнительные очки.

В половине десятого дети уже лежали в кроватях и даже не просили сказку — настолько устали.

— Спокойной ночи, мисс Майерс.

— Спокойной ночи, сэр. Я действительно рада, что вы здесь. Это замечательные дети, когда вы рядом. Послушные и вежливые. Работать с ними — одно удовольствие.

— Благодарю вас.

Когда я добрался до своей спальни, то нашел там два набора «Три медведя»*, подаренные персоналом (от горничной, швейцара и повара), и карточку «с наилучшими пожеланиями от Захер Отеля». Наверное, медведи предназначались детям. Шестеро новых ребят в нашем домашнем зверинце. Я слишком устал, чтобы еще что-то делать, поэтому залез в постель и стал записывать вчерашние и сегодняшние события.

12 августа

Утром одиннадцатого мы на нескольких машинах уехали из Зальцбурга — на три дня позже, чем предполагалось изначально. Я почти не видел Конрада, он пропадал на встречах, возвращаясь спать очень поздно и уходя очень рано, едва успевая обменяться со мной парой слов. Я понятия не имел, что происходит, но это было похоже на полномасштабную ежегодную встречу динозавров в Страстную пятницу, но только поделенную на два дня. Я старался находиться в отеле как можно меньше, потому что многие из динозавров или их отпрыски меня знали и без конца подходили ко мне здороваться. Как будто я могу что-то сделать, если Грифон сердит на них!

Меня с детьми и няней посадили в большой Q7, и мы поехали в Вену, в тот же отель и в те же номера. Конрад вместе с молодым Лёвенштайном и Фердинандом отправился в аэропорт на одном из огромных лимузинов.

Когда мы приехали в Вену, было уже четыре, и я решил отвести мальчиков в Шиллерпарк неподалеку от отеля. Сев на скамейку, я стал смотреть, как они бегают друг за другом. В горле словно застрял комок. Именно здесь Конрад рассказал мне, что они скоро родятся, и здесь он отдал мне кольцо. Это стало началом одного из лучших периодов моей жизни. Думаю, я никогда не был так счастлив, как тогда.

Да, никогда.

Я скучал по тому счастью. Правда. Я бы хотел, чтобы мои малыши когда-нибудь испытали то же самое, что испытал тогда я — пусть даже счастье длилось недолго.

Наверное, мой отец желал того же самого для меня, когда вспоминал мою мать. Да, скорее всего.

— Вот ты где, — я не ожидал услышать голос Конрада.

— Ребятам надо спустить пар, — я почему-то смутился, когда он сел рядом, почти касаясь меня.

— Спасибо, что возился с ними эти дни. Вы уже пили чай?

— Еще нет. Я собирался их куда-нибудь отвести, — тихо проговорил я.

— Давай, я отведу, а ты немного отдохнешь.

— Ты, наверное, тоже устал, — быстро ответил я.

— Да, но наша поездка задумывалась, как семейные каникулы. Приношу извинения, что этому помешали дела Ордена. После чая мы с Клаусом и Карлом сходим в Собор Святого Стефана поблагодарить Богоматерь. Ведь здесь всё началось, и всё заканчивается тоже здесь. Это почти знак.