Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Браконьерская смекалка

Настоящая охота. Лучшие рассказы со всего мира - _09.jpg

Оленина всегда стоила больших денег, поэтому неудивительно, что браконьеры рыскали по горам Шотландии в поисках оленя, а патрулировать такую огромную и труднодоступную территорию было очень сложно. Но однажды егерям повезло.

Группа егерей увидела, как внезапно упал стоявший вдалеке олень. Затем донесся звук выстрела. Для охоты был не сезон, и егеря, не мешкая, бросились к месту, где видели оленя, и затаились там. Шли минуты, затем часы, но никто так и не пришел за тушей.

Стемнело, но егеря и не думали уходить. Они организовали дежурство по сменам, чтобы можно было поспать. Двое из них засели на ближайшей тропе.

В свете почти полной луны они продолжали караулить, но лишь с первыми лучами рассвета увидели приближающуюся издалека фигуру.

Когда до оленя оставалось шестьдесят-семьдесят футов, стало твориться что-то странное. Человек остановился, начал поднимать с земли большие камни и швырять их в тушу. Камни градом начали сыпаться вокруг, оставалось лишь дождаться, пока заденет кого-то из егерей. Так и произошло. Камень лишь слегка задел одного из егерей, но и этого было достаточно, чтобы тот вскрикнул, – и браконьер тут же со всех ног бросился наутек в противоположном направлении.

Егеря, выпрыгнув из засады, устремились вдогонку, но через несколько сотен ярдов браконьер исчез в непроходимом кустарнике, и его преследователи поняли, что уже никогда не найдут его.

Они медленно поплелись назад, утешая себя тем, что хотя бы помешали браконьеру забрать добычу. Представьте их ужас, когда они обнаружили, что олень исчез! Браконьер просто отвлекал их, давая подельникам возможность забрать тушу.

Фальсификатор

Чарльз Уотертон (1782–1865) был одним из самых эксцентричных британских землевладельцев. В молодости он много путешествовал по Южной Африке и, поговаривали, охотился на кайманов, зажав нож в зубах и прыгая им на спину.

По возвращении в Англию Уотертон унаследовал громадное семейное поместье в графстве Йоркшир и, не мешкая, обнес его высокой стеной протяженностью более десяти миль, которая обошлась ему так дорого, что он почти обанкротился.

Он был заядлым охотником, но стрельба по фазанам и зайцам больше не приносила ему удовольствия. Вместо этого Чарльз начал охотиться на крыс – это было единственное животное, которое он недолюбливал.

Еще он скупал у местного населения ежей и зайцев и отпускал их на волю в своих владениях. Чарльз проводил много времени на деревьях (особенно в летний период), пытаясь приручить певчих птиц и подкармливая их с руки.

Когда в его земли повадились ходить браконьеры, Чарльз Уотертон стал по ночам обходить свои владения, время от времени стреляя в воздух, чтобы отпугнуть непрошеных гостей. Это не сильно помогло, и тогда он смастерил из фанеры сотни фазанов и закрепил их на деревьях по всему поместью. Поскольку браконьеры всегда приходили по ночам и выискивали силуэты птиц на фоне темного неба, фанерные чучела вводили их в заблуждение и вынуждали тратить слишком много дроби. Из-за этого браконьеры быстро сдались и прекратили свои набеги, а Уотертон продолжил охотиться на крыс и лазить по деревьям.

Помимо прочего, Чарльз Уотертон был выдающийся таксидермист. Он внес большой вклад в развитие этого искусства, но, возможно, чрезмерное использование опасных химикатов привело к тому, что его поведение со временем становилось все более странным. Когда приходили гости – а чем старше становился Чарльз, тем меньше их было, – он свешивался вниз головой с двери и таким манером с ними разговаривал. Ночью он спал на полу, положив под голову деревянную подушку, а его одежда стала настолько потрепанной, что временами его принимали за бродягу и бросали ему мелочь. Впрочем, эти случаи лишь забавляли Чарльза.

Высший класс

Король Чехии Габсбург Карел, охотясь как-то у себя в имении Жидлоховице чуть более столетия назад, за один день, как говорят, подстрелил 833 фазана.

В те далекие дни, еще до изобретения помпового и магазинного ружей, он достиг такого выдающегося результата только при помощи команды из трех опытных человек, которые заряжали ему ружья. Даже если предположить, что мастерство стрельбы короля было на уровне выше среднего, то, чтобы добыть такое количество дичи, ему, должно быть, понадобилось как минимум 15 000 патронов.

Цыплята

В 1963 году лорд Хьюм из Хирсела отказался от своих многочисленных титулов (включая титул графа) и, чтобы стать премьер-министром, сделался просто сэром Алек Дуглас-Хьюмом. Он занимал несколько высоких постов до того, как стать премьер-министром, и никогда не терял интереса к общественной жизни. Кроме того, за годы, проведенные в палате общин и палате лордов, он никогда не забывал о рыбалке и охоте, особенно в своем родовом поместье Хирсел на границе с Шотландией.

Хьюм обожал охотничьи байки, а его любимой была история о том, как в его поместье приезжал один невероятно увлеченный стрелок.

Когда он приехал, Хьюм вежливо поинтересовался, желает ли гость поохотиться на куропатку. Гость был в восторге от предложения, однако признался, что у него совсем нет опыта и он ничего не знает о куропатках. Более всего его интересовал размер куропаток, так как, по его словам, ему хотелось поохотиться на что-нибудь существенное.

На следующее утро Хьюм, как и полагается радушному хозяину, предоставил гостю самую лучшую позицию на болотах – ту самую, через которую обычно и летели все птицы. Было прекрасное утро, и Хьюм, расположившийся на своей позиции чуть поодаль, был уверен, что у всех охотников дела идут замечательно.

За обедом он мягко поинтересовался, все ли понравилось гостю.

– Было не во что стрелять, – пожаловался гость. – Пролетали только какие-то небольшие птички, по виду – цыплята.

Стало очевидно, что для этого охотника размер действительно имел значение.

Кто лучше?

Томми де Грей, будущий 6-й лорд Уолсингем, живший в викторианскую эпоху, обожал охоту до безумия. Он и его друг и соперник лорд де Грей состязались за звание лучшего стрелка практически всю свою жизнь.

Уолсингем бахвалился, что однажды на болотах Блабберхаузес в графстве Йоркшир он подстрелил более тысячи куропаток. Это отчасти было возможно благодаря тому, что сама местность напоминала песочные часы, а Уолсингем расположился как раз в самой узкой части, так что все птицы полетели через него. Но ведь нужно было еще в них попасть, и мало кто стал бы оспаривать блеск, с которым это было сделано.

Помимо прочего, Уолсингем удивительно быстро стрелял, особенно из казнозарядных ружей. Но даже с дульнозарядными ружьями и порохом он управлялся быстро – конечно, при условии, что с ним были его проверенные помощники.

Во времена, когда дульнозарядники и порох все еще были в ходу, Уолсингем и де Грей часто охотились вместе. Однажды де Грей стал свидетелем интересного происшествия: Уолсингем, как обычно, стрелял с высокой скоростью, как вдруг загорелся, да так, что на какое-то мгновение стал похож на горящий факел! Но продолжал стрелять, как будто ничего не произошло.

Оказалось, Уолсингем просыпал немного пороха на приклад своего ружья, что и стало причиной возгорания. Каким-то образом порох загорелся в ту самую секунду, когда лорд приложил приклад к плечу. И хотя со стороны казалось, будто его светлость был на мгновение объят огнем, на деле он получил лишь незначительный ожог.

Скоростная стрельба

Один пожилой и весьма эксцентричный йоркширский землевладелец стал весьма нелюдим с возрастом. Члены семьи перестали навещать его, так как он был с ними довольно груб. У него совсем не было друзей, но он, казалось, наслаждался одиночеством. Он владел несколькими тысячами акров земли с лесами, полными дичи, и рекой, кишащей форелью.

7
{"b":"598321","o":1}