- Ндаа! - произнёс он вслух. - Ты когда-то этого хотел...
У самого трапа его уже встречал сотрудник советского посольства.
- Чепиков, - представился он, протягивая руку. - Георгий Иванович, советник по культурным связям. Нам надо поторопиться. Послезавтра начнётся региональная встреча в верхах по вопросам водного регулирования реки Конго. В Браззавиль съедутся главы государств- членов ЮДЕАК. Ожидается, что приедет и президент Жорж Помпиду. Журналистов будет здесь хоть пруд пруди. Поэтому завтра ваших людей отправим в Гинкалу всеми доступными способами.
- А как же я?
- Завтра Вас примут посол и начальник миссии. Сегодня они, к сожалению, заняты.
Тем временем, вещи Голона вынесли из салона самолёта и погрузили в джип с дипломатическими номерами. Зигунов спустился по трапу и протянул ему толстую пачку конвертов. Сергей машинально их засунул в папку с документами.
- У Ваших людей есть какие-нибудь просьбы? - деловито спросил Чепиков, обращаясь к Зигунову.
- Нам бы форму обновить, - хитро улыбнувшись произнёс капитан. Затем полез в планшет и достал лист бумаги, весь исписанный убористым почерком. - Вот. Это наши текущие потребности, товарищ советник по культурным связям, - он протянул его сотруднику посольства.
Тот взял его в руки, развернул и пробежал глазами. На его лице проступило недовольство. Он качнул головой:
- Ну, у Вас и запросы, товарищ капитан!
Зигунов пожал плечами и, подмигнув Голону, легко взбежал по трапу в салон самолёта, двигатели которого работали на холостом ходу. Едва джип выехал из аэропорта, зарядил дождь. Ехать было недалеко: аэропорт находился в черте города. Свет фар редких встречных машин резали сумрак тропической ночи. Местами город был не освещен.
- Как и всюду в Африке здесь с электричеством проблемы, - без умолку болтал Георгий. - Часто выключают. Поэтому в отелях, ресторанах и госучреждениях есть дизельные генераторы. Да и с водой тоже бывают проблемы. Напор маленький. Из-под крана не пей. После того, как почистишь зубы, прополощи питьевой из бутылки. Если очень нужна связь с Москвой, советую приобрести вести переговоры через посольскую радиостанцию.
- Как это? - Голон поморщился от такого панибратского отношения встречающего, но решил не ставить его на место.
- Мы передаём сигнал на наши военные корабли в Заливе: оттуда сигнал идёт через спутник прямо в Москву. - Чепиков уверенно вёл машину по тёмному городу. - Ничего, здесь быстро привыкнешь к местной специфике. Вам даже понравится, - острил он, искоса поглядывая на Сергея. - Вот и приехали... - джип остановился перед ярко освещённым трёхэтажным каменным зданием. На одном из его корпусов Сергей рассмотрел дату постройки и три звезды - знак масонской ложи.
- Это было первое трехэтажное каменное здание в Браззавили, - гордо произнёс Чепиков, проследивший взгляд советника. Открылись ворота и джип проехал во двор посольства. - Вас сейчас проведут в Вашу комнату. Через час встретимся на входе - поедем ужинать.
Молчаливый негр из обслуги посольства взял багаж Сергея и понёс на второй этаж. Советник последовал за ним. Комната была чистая, с кондиционером, горячей и холодной водой. Вода и кондиционер немного привели Голона в чувство. Час пролетел незаметно. Выйдя из посольства на свежий воздух, Сергей подумал, что ночь вряд ли принесёт облегчение. Василий порекомендовал один китайский ресторанчик. По дороге разговор продолжился.
- Влияние китайцев в стране очень велико, - делился Чепиков информацией. - Точнее присутствие. Много китайских ресторанчиков, магазинчиков и торговых лавочек, в которых продается традиционный товарный китайский набор. Другая группа большая группа азиатов - ливанцы. Им принадлежит единственный в столице супермаркет. В этом магазине можно взять привычные для нас продукты хорошего качества. В основном, французские. Вообще более половины товарооборота приходится на Францию...
Работая в отделе Сергей хорошо изучил методы работы международных фирм на Африканском континенте. При совершении сделок они отдавали предпочтение ливанским, греческим или индийским торговцам. Всё зависело от региона. После первой мировой войны они хлынули в Тропическую Африку тысячами. Они не брезговали заниматься ростовщичеством, а их конкуренция подрубала на корню попытки африканцев завести собственное дело. Это были упорные, настойчивые люди, редко действовавшие в одиночку, напротив, охотно помогавшие друг другу и деньгами, и опытом, и связями. Там, где они селились, без них уже никто не мог обойтись, потому что они быстро захватывали в свои руки все снабжение той или иной деревни. В полумраке их глинобитных лабазов с массивными, металлическими ставнями обычно скрывались и ткани популярного в этих местах рисунка, и любимая крестьянками эмалированная посуда, и различные орудия труда - топоры, мотыги, катаны, и кое-какие строительные материалы, и мыло, соль, спички, консервы, сахар. Западные бизнесмены, как правило, не понимали африканцев и не любили поддерживать с ними какие-либо отношения. Они с презрением говорили и об "азиатах", но все же ставили их ступенью выше туземцев. В конце 50-х - начале 60-х годов всю Тропическую Африку можно было разделить на три зоны: в Западной Африке торговлю контролировали сирийцы и ливанцы, в Центральной Африке это место заняли греки, а на востоке континента господствовали индийцы. Конечно, полной монополией не располагала ни одна из этих групп. Налицо была скорее тенденция к установлению контроля, чем подлинно жесткая власть над рынком.
- Сирийские и ливанские торговцы, с которыми я часто здесь сталкиваюсь, - продолжил свой Чепиков, - живут в кольце неприязни. Очень часто они хорошо знают местные языки, женятся на африканках. И все-таки на них продолжают коситься. Думается, они являются жертвами своей социальной функции: крестьяне распространяют на них предубеждение, с которым относятся к деньгам и торговле, к стоящим за спиной ливанцев и сирийцев крупным европейским торговым домам. Это было оправданное житейским опытом отношение. Ведь торговля несёт не богатство, которое символизируется пестрым базарным изобилием разных товаров, а прикрываемое этим изобилием разорение.
- Да вы, Георгий Иванович, прямо философ, - произнёс Сергей, с аппетитом поедая утку по-пекински. - Вам надо писать диссертацию на эту тему...
- Кому она нужна, - вяло махнул рукой Чепиков. - Кроме того, надо всё это привязывать к учению Маркса. А как?
- Ну тогда, может этнология, - решил продолжать тему Сергей.
- А причём тут ливанцы в Конго, - прыснул его собеседник. - Разве что, "ближневосточная компрадорская буржуазия, как агент французского империализма". Пример Экваториальной Африки, - пафосно заявил он.
- Да, тут будет сложно...
- Кстати о французах, - сменил тему Чепиков. - Конго получила независимость больше десяти лет назад, а французское влияние сохранилось. Самое большое посольство в Браззавиле и культурный центр - конечно же, французские.
- Даже больше нашего?
- Несомненно. Не забывайте, что здесь действуют французские коммерческие и филантропические организации. Их оборот больше государственного бюджета. Даже товары первой необходимости здесь французские...
- Как же так? - Сергей удивился рассказу. -Я точно знаю, что мы кормим Конго: сотнями тонн возим сайру, тушенку, сгущенку и всякое прочее. Наши специалисты обслуживают технику и оборудование. Наши корабли доставляют им транспорт, стройматериалы и прочее...вооружение.
Василий горестно покачал головой.
- Нас воспринимают как филантропов, а прежних хозяев - всерьёз. Расскажу Вам недавний случай. Товарищ Ждан, прежний наш советник по сельскому хозяйству, - на лице рассказчика появилась ухмылка,- решил развивать в стране скот. По его запросу в Пуэнт-Нуар из Прибалтики доставили 400 племенных буренок. Пока их везли морем, местные власти построили ферму и коровники, расчистили и огородили пастбища. Вскоре после этого товарищ Ждан уехал, а в прошлом году корреспондент ТАСС приехала снимать репортаж о том, как здесь развивается животноводство. Мне поручили её сопровождать. Поехали мы на эту ферму. Приезжаем и видим несколько тощих коров. Директор хозяйства встретил нас улыбкой. На вопросы, а где же стадо, где сотни коров, разводит руками. Потом выяснилось, что его начальство почему-то решило, что русские привезут еще коров.
