- Они убили Дако?
- Нет. Он умер сам, когда в него вселились духи. Тогда они взяли его винтовку, запасы продуктов и ушли в лес. Там среди небольшого пото-пото есть остров. На нём они скрывались.
- Вы его там нашли?
- Да. Его "приятели" обобрали парня до нитки, даже продуктов не оставили. Когда мы пришли, он лежал в шалаше совершенно голый. Только нога перевязана.
- Он что-то говорил про Нгачи?
- Нет. Его укусил крокодил до нашего прихода.
- Вы его отнесли в деревню?
- Да. За ним даже придут родственники с севера.
- Ты заплатил за его лечение?
- Ещё чего! Его родичи скоро прибудут, пусть они платят!
- Надо было дать пару патронов...
- Послушайте, сэр, - вмешался в разговор Филх. - Эти винду из Ойо не предупредили нас об опасности. В результате мы потеряли бойцов и винтовки. За что им платить? Наоборот, их нужно было наказать, припугнуть!
- И ты, конечно, припугнул?
- Да. Я сказал, что пришлю к ним патруль жандармерии ещё до Большого Дождя!
- Неужели ты думаешь, что этим напугал старосту. Он при Кимбе смог удержаться, а тут... - Шеннон безнадёжно махнул рукой. - Всё, свободны, идите спать! Азат сегодня нас покараулит, а завтра мы уже будем в Буюнге.
Поздно вечером новый президент Зангаро собрал всех своих советников во дворце. Кроме них сюда были приглашены комиссар полиции Керк Хорос, три депутата Гзыр Пренк, Робер Кауна и Мозес Нис. Их встречали на входе адъютант президента Бенъярд, начальник личной охраны Эйнекс и личный секретарь президента Брегма. Они получили указание своего босса созвать вечером всех близких соратников по борьбе.
На столе заседаний был на скорую руку организован шведский стол. Он был не богат, но состоял из качественных продуктов: американской ветчины, швейцарского сыра, консервированных овощей и фруктов, различных местных деликатесов, закусок и салатов из ресторана отеля "Индепенденс". На отдельной тележке стояла выпивка. Здесь были все напитки, которые можно было найти в Зангаро: тодди, местный чери, виски, джин, бренди...
Зал жужжал, как растревоженный улей. Разговоры изредка прерывались тостами и здравицами в честь избранного президента Зангаро.
- Господа! Прошу тишины! - громко произнёс несколько захмелевший Окойе. - Я хочу поднять тост за всех Вас! Без Вашей неустанной работы сегодняшний день был бы невозможен.
Произнеся свой тост, новый президент осушил свой бокал и тут же налил новый.
- Отдельно я хочу вспомнить героев революции, - продолжил говорить он,- погибших в борьбе с нашими врагами: Морисона, Дако Саранду, Хаджи Мишела, инструкторов, офицеров, простых бойцов.
Зал дружно загудел, поддерживая своего вождя. Доктор вновь наполнил свой бокал и провозгласил:
- Третий, самый почётный тост, я хочу выпить за начальника нашей жандармерии, который всё это время обеспечивал безопасность! - Все присутствующие стали оглядываться, выискивая глазами комиссара Хороса. Не замечая их суету, Окойе продолжал.- Вместе со мной он поднял знамя нашей борьбы против режима кровавого Кимбы, очистил Кларенс и Страну Кайя от дезертиров, подготовил множество верных защитников нашей Родины! Сегодня его нет среди нас! Он находится где-то за Хрустальными Горами, обеспечивая процветание Зангаро. Я пью этот бокал за полковника Шеннона! Ура!
- Ура-а-а, полковнику Шеннону! - крикнул стоявший рядом Бенъард. Его инициативу поддержали все присутствующие. - Ура! Ура! Ура!
Глава VI. Новолуние
1. Издержки профессии
Импровизированный банкет в Президентском Дворце затянулся. Произошло это независимо от желания нового президента и его соратников. Сначала к резиденции устремились патриотически настроенные жители Кларенса, желавшие засвидетельствовать своё уважение новому главе государства. Через некоторое время к ним присоединились участники революции с желанием поприветствовать любимого вождя. В общем перед дворцом собралась довольно большая. Время от времени она скандировала лозунги и выкрикивала имя нового президента. Начальник дворцовой охраны усилил посты и даже подумывал о том, чтобы вызвать подкрепление, но доктор предостерёг его:
- Тебен, не торопитесь гасить энтузиазм наших соотечественников. Если мы вызовем дежурную роту, то они чёрт знает что о нас подумают!
- Хорошо, сэр! Ноя тогда буду держать третью смену наготове.
- Послушайте, лейтенант Экс, - вмешался в разговор Бенъярд, - не делайте этого! Ваши люди и так вымотались за сегодня, а завтра им предстоит тяжёлый день!
- И всё-таки я сделаю это. Отоспятся после праздника!
- Сомневаюсь, что это будет возможно...
- Вот что, господа офицеры, я сейчас выступлю с речью перед толпой, а вы, будьте любезны, обеспечьте нормальное освещение.
- Хорошо, доктор!
Пострадавшие во время штурма Президентский Дворец и окружающие его строения к этому времени были полностью отреставрированы. Более того, по рекомендации Шеннона, в планировку всего комплекса были внесены некоторые изменения: в стене пробиты дополнительные ворота, изменена система сигнализации и освещения, а второй этаж резиденции соединён крытой галерей с центральными воротами. Гаражи, бараки для персонал и казарма гвардейцев были отстроены вновь, а винный погреб расширен и переоборудован в бункер. Туда же была перенесена радиостанция, которой заведовал Спаркс. Когда неожиданно загорелись все прожектора, установленные перед центральным въездом на территория дворцового комплекса, толпа от неожиданности отхлынула. Привыкшие е полумраку лунной ночи люди щурились от света, прикрывая глаза ладонями от бивших им прямо в лицо прожекторов. Не успели они приспособиться к новому освещению, как с козырька въездных ворот раздался громкий голос. Это был сам президент, говоривший в мегафон. Его речь была полной импровизацией, но оратор знал настроения толпы и обладал немалым опытом пропаганды. Он много говорил о разных вещах, выкрикивая лозунги, которые затем повторяла толпа. Это действо длилось от силы минут десять, но в сознании участников растянулась на часы. Впоследствии никто из присутствующих толком не мог вспомнить о чём была речь, но все они остались довольны.
Этот недостаток случайным образом был устранён Алексом, который вечером оказался в толпе у Президентского Дворца. После предсказуемого результата выборов президента он бродил по Кларенсу в поисках какого-нибудь сенсационного материала. На его беду на улице не было протестующих и даже просто недовольных, которые могли бы добавить перца в его материал. Он зашёл в бар "Индепенденса" и выпил с папашей Вильком. Ресторан был полон гостями : наблюдателями и журналистами, приехавшими в Зангаро освещать выборы. Они разделились на четыре основные группы- две белых и две чёрных. Однако, если белые разделились, в основном, по своей политической ориентации: правые и левые, то негры - по языковой: англофоны и франкофоны. Ни численность, ни возраст здесь не играли значения. Теоретически Алекс должен был присоединиться к сообществу "левых". Однако, они после стычки с Ювеленом они предпочитали его сторониться. Поэтому журналист коротал время с Гомезом, краем уха слушая о чём говорят за соседними столиками. Ближе всех к нему располагались "правые газетчики". Среди них заправлял американец, специальный корреспондент "Нью-Йорк Таймс". Это был типичный янки, наглый, громкоголосый, уверенный в своей правоте:
- Мой босс, Артур Сульцбергер, меня учил,- вещал он коллегам. - Корреспондент должен сказать читателю, куда прыгнула кошка. А дальше публика уже сама ею занимается!
Его левая рука сжимала бокал с виски, а правая выписывала в воздухе круги. Алекс на минутку отвлёкся, слушая Гомеза, распекавшего кого-то из своих поваров.
- Вы должны были взять лучшие наши продукты! Ещё раз замечу, что экономите - выгоню. Будете готовить утку по-пекински у мадам Чанг!
