Иветт использовала язык и губы, всасывая его жестко и создавая давление, понимая, что он долго не выдержит. И все это время она наслаждалась его вкусом и прекрасной текстурой его плоти.

Она всегда любила сосать член, потому как это давало ей власть над мужчиной, а с Хевеном тем более.

Его стоны и прерывистые вздохи указывали на то, что он приближался к краю своей выдержки. Она хотела заставить его потерять над собой контроль.

Иветт глубоко вздохнула, позволяя мужскому аромату затопить ее чувства. Он заполнил каждую клеточку ее тела, заставляя ее желать Хевена почти невыносимо.

Но все это не для ее удовольствия, а для него, так что он будет сходить с ума от желания к ней. Только если она сможет пробить брешь в его контроле, то остается надежда, что ее собственные чувства вернуться, и он потеряет над ней власть.

Но, черт возьми, если она не наслаждается каждой секундой. Невозможно приказать телу не реагировать на него.

Хевен жестким длинным членом толкался все быстрее и быстрее, пока она жестко сосала.

- О, Боже! - задохнулся он.

Его член дернулся, оргазм на подходе. У Иветт удлинились клыки, и она вобрала ствол Хевена настолько глубоко, насколько смогла, прежде чем ее клыки достигли основания и прокололи его кожу.

- Черт!　

Хевен охнул от удивления, едва замечая, как его кровь и сперма смешиваются у нее во рту. Комбинированный вкус послал электрический разряд к ее клитору, заставляя мгновенно кончить.

Иветт наслаждалась ощущениями, которые охватили ее возбужденное тело, пока она посасывала кровь и сперму из члена, который продолжал пульсировать у нее во рту.

Иветт заметила, что Хевен слабеет, поэтому вынула клыки, и его член выскользнул из ее рта, подхватив его, Хевен сполз по двери и осел.

Его глаза были закрыты, но руки оставались на ее голове, притягивая к себе.

- Я никогда... - прервался он, набирая воздух в легкие. - Это было... - он снова не закончил фразу.

Иветт улыбнулась, чувствуя почти истому от ее мощного оргазма... а он даже не прикоснулся к ней. Она могла только представить себе, какого это. Но сейчас, она наслаждалась плодами своего труда: Хевен поддался ей.

- Ты... - Хевен открыл глаза и взглянул на член, который вяло болтался среди темных завитков. У основания ствола виднелась кровь и две маленькие колотые ранки. Он широко раскрыл глаза. - Ты укусила меня!

- Я задернул все шторы, - раздался голос Оливера из квартиры. - Теперь вы можете войти.

Зейн повернул дверную ручку и толкнул дверь, затем вошел в тускло освещенное помещение, прежде чем за ним защелкнулся замок.

У Оливер, человеческого помощника Самсона, были свои обязанности. Одна из них - создание безопасных для вампиров зон. Не то чтобы Франсин, которая сопровождала их, не могла сделать того же, но, откровенно говоря, Зейн ей не доверял.

И хотя о Зейне можно многое сказать, он никогда не был небрежен с собственной жизнью. В конце концов, жизнь у него одна.

- Спасибо Оливер, оценил.

Зейн прошел мимо ребенка... это видно, когда смотришь прямо на него: молодо-выглядящий, чуть больше двадцати, с едва пробивающейся щетиной или даже намеком на то, что он может отрастить бороду.

Его волосы представляли собой темный беспорядок, в котором все пряди, казалось, торчали в разные стороны, и не важно, как часто он проводил рукой, пытаясь собрать их в аккуратную прическу. Усилия Оливера тратились в пустую, его волосы все равно оставались непослушными.

Его глаза были яркими и ясными. Оливер хороший парень, который заслужил посвящения в их секреты. И он, как Зейн предположил после общения с ним, хотел стать таким же, как они, как вампиры, что работали в Службе Личной Охраны.

- Если я могу чем-нибудь помочь...

- Просто следи за дверью.　

Когда на лице Оливера мелькнуло разочарование, Зейн добавил "спасибо" и чуть не поперхнулся словом. Фу, он превращается в тряпку.

Квартиру Хевена оказалось тяжело найти. Как только ведьма назвала его полное имя, Габриэль сделал несколько удачных звонков проверенным источникам в городе и в департаменте полиции и удивился, узнав, кем являлся Хевен Монтгомери: охотником за головами.

Видимо, довольно неплохой.

Только этого им не хватало: охотник за головами, который к тому же ведьмак. Ничто в квартире не указывало на род деятельности Хевена.

Зейн осмотрел помещение с одной спальней своим обычным безучастным точным взглядом, отметив множество коробок, как в гостиной, так и в маленькой спальне. Либо мужчина только что переехал, либо готовился к отъезду.

Зейн не позволит подобному случиться. Он схватит мудака, прежде чем Хевен успеет сбежать.

Вздох позади Зейна заставил его повернуться. Франсин стояла возле фальшивого камина с рамкой для фотографии в руках. Зейн подошел к ней и посмотрел через ее плечо.

- Что такое?

Франсин вскрикнула, и от этого звука в груди Зейна разлилось чувство удовлетворения. Он по-прежнему мог подкрасться к ведьме, а ведь их чувствительность выше, чем у обычных людей.

Зейн также дал ведьме понять, что наблюдает за ней каждую секунду. Если она собиралась обмануть, он будет прав на ее счет, поскольку не верил, что Франсин обманет другую ведьму, особенно ту, с которой, кажется, была близко знакома.

- Кто они? - спросил Зейн, указывая на фотографию с двумя мальчиками и ребенком, которую Франсин держала так крепко, что ее костяшки побелели.

- Хевен и его брат Уэсли. А ребенок Кети. Такая трагедия.

- Что в этом такого трагического?

- Кети похитили двадцать два года назад, и больше ее никто не видел.

Зейн хмыкнул. Это не его проблема.　

- Что на счет Хевена? Что ты можешь рассказать о нем? Какие у него силы?

Франсин пожала плечами и поставила фото на каминную полку.　

- Не уверена, что Хевен вообще получил свои силы. Как и Уэсли, если это важно.

- Хочешь сказать, что он не ведьмак? Я не куплюсь на это. Он использовал магию, чтобы одолеть мою коллегу. Думаешь, я настолько глуп?

Ведьма свирепо на него посмотрела.　

- Я лишь хочу сказать, что не знаю, что с ним случилось. Я не видела его больше двадцати лет. Даже не знала, что он вернулся.

Зейн глубоко вдохнул.　

- Что на счет его родителей? Ты все еще общаешься с ними?

Она отрицательно покачала головой.　

- Его отец ушел перед рождением Кети, а Дженнефер убили двадцать два года назад. - Франсин выдержала паузу, и ее взгляд встретился со взглядом Зейна. - Вампир.

Блядь! Это плохо. Мало того, что парень охотник за головами и ведьмак, у него еще и веский довод ненавидеть вампиров и мстить им.

- И этот вампир похитил Кети.

Два очень веских довода.

Есть ли лучший стимул, чем желание отомстить за мать и сестру? Зейн знал все о мотивации и ненависти, и как это может поддерживать тебя в течение долгих лет одиночества.

Как это может помочь взрастить стремление отомстить, свести счеты, как эти причины могут питать ненависть и уничтожить все доброе в твоем сердце.

Уничтожить тех, кто разрушил твою семью: это самый лучший стимул, который когда-либо знал Зейн. Хевен может стать грозным противником, который будет сражаться до смерти.

- Твою мать! - Зейн выругался себе под нос. - А что насчет его брата Уэсли?

- Где Хевен, там неподалеку Уэсли. Они держаться вместе, как приклеенные. Хевен как отец для Уэсли.

- Что произошло с ними после смерти матери?　

Зейн спросил не из-за сострадания... сострадание - это эмоция для слабаков... нет, ему нужно знать все о своем враге, чтобы найти его слабое место.

- Мальчиков отправили к дяде в Айову. Он их единственный родственник.

- А отец?　

Как он мог оставить своих детей, когда они больше всего в нем нуждались?

Франсин опустила глаза, пытаясь избежать его пристального взгляда. Она что-то скрывает?