- Не спорю, - кивнула она. - Я знаю, что мне предстоит много работы…

Орочимару высокомерно фыркнул, выпуская сизый дымок через ноздри и отворачиваясь к окну.

- Саске сходит с ума, - тихо произнёс он. - Медленно и неотвратимо. Нам остаётся только наблюдать за тем, во что выльется прихоть его семьи. Более того…опухоль…

- Я работала куда с более агрессивными сумасшедшими, - перебила его женщина. - Так что, думаю, справлюсь с его депрессией.

- Если бы это была только депрессия. Скажите, - взгляд в глаза. - Он до сих пор общается с тем парнем…Узумаки?

- Мммм, - нахмурилась женщина. - Я понятия не имею, о ком вы. Но…он пытается кому-то дозвониться…я видела его телефон.

- Нехорошо читать чужие смс, - укоризненно качнул головой Орочимару. - Ни при каких условиях не подпускайте его к тому парню.

- Почему?

Мужчина, затушив недокуренную сигарету в пепельнице, выпустил последний ядовитый дымок из лёгких и скривил тонкие губы:

- Иначе он его убьёт.

***

Наруто сам не понимал, почему ответил на очередной звонок. Просто пальцы, помимо его воли, нажали на «приём» вызова, а затем голос сам собой ответил. Хрипло, тихо и придавлено, словно вся тяжесть, прожитых дней в молчании, навалилась на него каменной плитой.

Узумаки кусал губу, слушая тихое дыхание по ту сторону провода. Или что там было у сотовых…

- Да? - повторил он единственное слово, которое мог выговорить.

Рука до побелевших костяшек сжимала край лавочки, а взгляд уставился на семейную пару, что сидела напротив и о чём-то разговаривала.

- Наруто, - раздался голос в трубке. - Нам…нам надо поговорить.

- Г-говори…

- Нет, - тихий хриплый вздох. - Не так…я хочу…

- Саске, это не имеет смысла.

Он всё-таки прокусил губу и досадливо слизнул капельку крови, практически не чувствуя боли. В душе творилось нечто…нечто, разрывающее рёбра на осколки. Ведь душа билась в этой костяной клетке…

- Мне решать, что имеет смысл, а что нет.

Узумаки мрачно усмехнулся. Ну вот…знакомые приказные нотки в этом тихом голосе, от которых по спине проходит холодок, а руки сжимаются лишь сильнее. Нет, Учиха потерял право приказывать, а Наруто потерял желание следовать этим приказам.

- Не тебе. Ты уже решил однажды…

- Ты обиделся, как баба?

- Саске, не начинай, пожалуйста, - поморщился блондин, прикасаясь пальцами ко лбу. Голова начинала заметно ныть: сидеть на самом пекле - не самое лучшее решение.

- Ты такой обидчивый, Узумаки…

- Если ты думаешь, что, наговорив мне гадостей, сможешь со мной встретиться…ты ошибаешься.

- А что мне надо говорить? - усмешку было слышно даже в его голосе. - Просить прощения, заливать про то, что я скучаю, про то, что мне херово? Нет, темэ, этого не будет.

- Тогда зачем нам с тобой видеться?

Желание укорять прошло. Раньше бы…месяц или два назад Наруто обязательно бы спросил, почему Саске не может просто извиниться, почему не признаёт свою вину? Почему?

Но не сейчас. Сейчас всё прошло. Всё, до последней крупицы, Наруто выжег из своей души, и этот человек стал лишь бесцветным голосом в трубке, огромной раной в груди, которая когда-нибудь затянется. Обязательно затянется.

Но сейчас…

- Я хочу с тобой увидеться, - очень тихо, но отчётливо произнесли и тут же засмеялись. Что-то так развеселило Саске, что он сорвался на смех…а Узумаки было не до веселья.

- Если хочешь, - уже спокойнее продолжил Учиха. - Это будет последний раз. Но…мне это нужно.

Наруто бы не поверил, что тот самый Саске из прошлого, который посылает налево и направо, который может долбануть башкой о пол или заехать кулаком в нос, который кричит о том, что ему никто, а особенно Наруто, не нужен, сейчас просит о встречи.

- Зачем?

Молчание в трубке затянулось, и Наруто было показалось, что связь прервалась, но в тот же миг Саске заговорил.

- Потому что. Завтра вечером…в беседке…

Наруто хотел было напомнить, что её снесли, но короткие гудки дали понять, что Учиха всё-таки закончил разговор.

Тяжёлый вздох сорвался с губ, и блондин убрал трубку от лица, глядя перед собой. Легче от этого разговора явно не стало, да и не могло быть. Теперь в душе было столько смятений, что Узумаки едва мог пошевелиться. Встречаться с Саске…завтра…

Этого и хотелось, и нет. Что-то держало, ремнями сковывая руки и ноги, будто бы предостерегая от очередной порции боли, которая обязательно разорвёт внутренности на кровавые ошмётки.

Зачем ему это?

***

Саске отложил в сторону телефон, и в душе будто оборвалось что-то. Он думал, что испытает хоть какое-то чувство, услышав голос Узумаки, но была лишь боль и давящая тяжесть.

Вина?

За чужой выбор, но расплачиваться своими эмоциями придётся ему.

Эмоции…слишком ценная валюта среди людей, и, кажется, Саске давно стал нищим.

Но то, что было необходимо сделать, платы и не требовало. По крайней мере, ему теперь уже точно всё равно. Забрав право выбора, Итачи сломал то, что едва-едва держалось, и теперь…

Холодная рука легла на его запястье, ласково проводя тонкими пальцами по выступающим венам. Запахло тиной, хотя это было лишь в его голове…

Белокожая пришла вновь, обволакивая тело привычной пеленой слабости. Учиха откинулся на спинку кресла, стараясь вдыхать медленно, дабы не чувствовать этот тлетворный сладковатый душок.

Она не изменилась…только вот её лица брюнет теперь не мог видеть, хотя был уверен: она смотрит с какой-то заботой, словно ей есть дело…

- Что ты от меня хочешь? - устало спросил Саске, уже зная, что она не ответит. Белокожая никогда не отвечала…только прикосновения, только тихие вздохи на грани слышимости.

Тишина…

***

Время тянулось нестерпимо медленно. Оно ржавым скальпелем резало по нервам, вынуждая бесцельно смотреть в тёмный потолок. Мысли отгоняли сон, и Наруто понимал, что до утра осталось не так уж и много времени и ему не уснуть.

Наверное, стоило позвонить и отказаться от встречи. Даже телефон был привычно зажат в руке, но что-то останавливало. Нужно было расставить точки вместо многоточий и, возможно, тогда дышать станет легче…

Узумаки вздохнул, выходя из комнаты и направляясь на кухню. В доме было темно и тихо, лишь тиканье часов отмеряло последние минуты перед рассветом.

Электрический чайник вспыхнул синеватой подсветкой, освещая кухню какими-то потусторонними огнями. Босым ногам было холодно, но Наруто лишь обхватил себя руками, всматриваясь в тёмное окно, в котором виднелись тёмные росчерки ветвей на кобальтовом полотне неба.

Что он скажет Саске, когда увидит его? Что спросит?

Узумаки не знал и даже не мог придумать. В голове моментально становилось как-то пусто и тоскливо настолько, что хотелось побиться ею о стену. Может быть, он всё это придумал себе? Ну в самом-то деле. Это ведь всего лишь встреча со старым…знакомым, которого раньше упрямо называл другом. Отчего сердце так больно рвётся в груди? Отчего его одновременно заполняет жидким огнём и накрывает пеленой ледяной безразличности?