Он перевернулся на спину, скидывая с себя ревущую тварь, на грудь навалилась новая, вжимая в поверхность дороги. Пришлось схватить её за горло одной рукой, а другой зашарить по земле в поисках хоть чего-то.

Иглы в голове завибрировали, и Саске оцепенел, вперившись взглядом в чёрные глаза лысого существа.

Страх пришёл внезапно. Эти залитые мглой белки…

Он видел собственное отражение в этих чёрных зеркалах, и душа замерзала за рёбрами.

Существо, изогнувшись, издало пронзительный вой и схватило его зубами за плечо. Зашипев, Учиха попытался оттолкнуть того от себя, руки заскользили по какому-то влажному белому телу, не в силах зацепиться за что-нибудь.

Злость поднялась удушливым потоком. В глазах померкло лишь на секунду, а когда зрение вернулось, то тварь уже корчилась рядом на асфальте, раздирая собственные виски.

Саске осторожно поднялся, попятился и наткнулся спиной на стену. Он, не отрываясь, смотрел на корчащихся существ, к собственному ужасу, испытывая мрачное удовольствие.

Итачи, выстрелив в приближающегося противника, повернулся на скрежещущий крик. Сердце пропустило удар при взгляде на совершенно бледного брата, вжавшегося спиной в стену. Твари, что пытались приблизиться к нему, падали всего в нескольких метрах от того, заливаясь отвратительным криком. И, похоже, на этот звук к ним стягивалось «подкрепление».

- Что он делает?! - выпалил Инузука, подходя к Итачи и нервно оглядываясь по сторонам. Все твари, что раньше атаковали их, теперь переключили своё внимание на Саске, и это было… жутко.

- Я не знаю, - тяжело выдохнул Учиха, ощущая, как внутри всё замирает от этих ввинчивающихся в уши криков. Они крючочками подцепляли то, что пряталось глубоко внутри, и вытаскивали наружу.

Руки разжались, и дробовик упал к ногам. Киба успел лишь заметить, как загорелись красным глаза Итачи, а потом толчок в плечо повалил его на асфальт. Тот же, как и все существа, кинулся к Саске.

Но не упал, остановившись в метре от брата.

- Итачи, - едва слышно выдохнул Учиха, чувствуя, что на его тело давит какой-то невидимой силой, мешающей нормально двигаться.

Волны холода, расходящиеся вокруг, прижимали существ к земле, ударялись о стены и эхом расходились по всему переулку. А в голове с каждой секундой становилось всё тише и тише.

Красный мерцающий ободок вокруг глаз Итачи приковал к себе его взгляд. Он не хотел верить в то, что видит, но брат все же медленно двинулся к нему, скаля зубы.

- Стой, - выпалил Саске, упираясь раскрытой ладонью в его грудь. - Ты не должен этого делать.

Его, кажется, не слышали. Бледное лицо выражало лишь одну эмоцию - голод. Жажда мерцала в глазах Итачи, ноздри раздувались, втягивая в себя воздух. Старший как-то слишком быстро схватил его за плечо, оттягивая от стены и без особых усилий отталкивая от себя, чтобы в следующий момент сбить ударом в живот.

Инузука отшатнулся ближе к машине, почувствовав уже знакомую холодную волну, из-за которой вновь оказавшиеся в переулке лысые твари попадали орущими мешками с костями. Стоять оставались только Саске и Итачи, хотя последний спустя пару секунд вновь сбил брата на асфальт.

Нога ударила рядом, Саске успел перекатиться, чтобы та не попала ему по голове, но пинок под рёбра согнул пополам.

Боль не могла быть такой сильной от простого удара…

Захрипев, парень перевернулся на живот, пытаясь встать. Сильные руки вцепились в плечи, дёргая вверх. Его обхватили поперёк торса, прижимая к себе и целя в горло.

- Итачи, - прорычал Учиха, заводя руку за спину в попытке ухватить брата за шею, но скользнул лишь по его лицу.

Их впечатало в стену, и скула Саске отозвалась горячей болью, как, впрочем, и позвоночник. Зарычав, он оттолкнулся, ударяя головой назад. Итачи отпустил его и было вновь ринулся, но в этот момент их взгляды встретились, и оба замерли.

- Нет, - тихо проговорил Саске. Его пошатнуло, и пришлось приложить руку к раскалывающейся голове. Новые образы, знакомые с одной стороны, но совершенно чужие. Он видел то, что когда-то происходило с братом… и не хотел знать этого.

Холодные руки Итачи впились в плечи, больно сдавливая пальцами. Но он продолжал смотреть ему в глаза, не пугаясь той темноты, в которую они превратились.

- Я не хочу причинять тебе вреда, - прошипел Саске, пытаясь удержать то, что уже рвалось наружу. Жадное желание смять чужую волю, увидеть боль… Поводок становился тоньше, пока вовсе не треснул, и тогда всё померкло.

Руки, обхватив голову Итачи, сжали её. По телу пронеслась дрожь. Он жадно впивался в глаза брата, находя там лишь желание убивать, желание причинить боль…

Старший вздрогнул. На виски давило, по губам потекла горячая кровь, и пульсация в голове усилилась, захватывая в свои мерцающие сети всё тело.

- И я не желаю убивать тебя, - выдохнул Саске, но отвести взгляд уже не мог. Его затягивало в глаза брата так же, как того затягивала усиливающаяся слабость.

С трудом поднявшись, Киба нашел взглядом Учих. Кровь из разбитой брови заливала собой половину лица, мешая нормально видеть. Он, словно на ватных ногах, сделал пару шагов и едва не рухнул от очередной холодной волны. Внутренности в теле сжались, и стало до того больно, что парень согнулся пополам, опираясь на биту. Чем бы Саске не бил, эта сила была направлена лишь на разрушение. И Инузука понимал, что уничтожает она не только всё вокруг, но и корёжит изнутри тело обладателя ей.

Это становилось понятным, стоило взглянуть на застывшее лицо Учихи, появившиеся под глазами тёмные круги и посиневшие губы. Он сейчас мало чем отличался от существ, которые могли быть самыми жуткими детищами лаборатории… и Киба отдавал себе отчёт, что ему до одури хочется пустить тому пулю в лоб.

Если бы она только помогла.

- Саске! - крикнул Инузука. - Отпусти его!

На него не обратили никакого внимания.

Учиха, вглядываясь в глаза брата, внезапно куда-то словно провалился. Темнота была вокруг, но в ней слабо мерцали странные нити. Воспалённые, будто бы покрытые чёрными язвами, они разрастались уродливой паутиной, заполняя собой сознание Итачи, его разум и тело. Хотелось разорвать их, но от омерзения тело покрывалось мурашками.

Саске потянулся к одной из них, чувствуя, как жизнь брата вдруг ещё сильнее забилась в его руках. Она будто бы истончалась с каждым его движением, но остановиться тот уже не мог. Учиха прекрасно понимал, что необходимо разорвать эти чёрно-красные нити, что нужно добраться туда, где всё ещё горит чистый свет и не позволить этой ржавчине добраться до того.

Кто-то его окликнул, когда руки всё же сомкнулись на переплетении нитей. Рванули, обжигая ладони. Перед глазами вспыхнуло и замелькало, а переплетений вдруг стало меньше. Они пеплом осыпались вокруг, таяли и падали гнилыми ошмётками.

В какой-то момент Итачи осел на асфальт, отпуская Саске и, кажется, вовсе прощаясь с сознанием. Это не понравилось Кибе ещё сильнее. Перехватив биту удобнее, он ринулся на стоящего Учиху, наплевав на усиливающуюся боль внутри.

Удар вышел хорошим. Точным.

Бита попала как раз в висок Саске, отталкивая его от рухнувшего на землю Итачи. А Инузука не стал задерживаться рядом с ним надолго, налетая на парня комком концентрированной злости. Вжав того в асфальт, он принялся короткими ударами осыпать лицо Учихи, пока страшные глаза не закрылись на миг.