- Или по моим правилам…

- Или никак, - закончил за него блондин. - Я помню. Какие они… твои правила?

Саске усмехнулся, запуская руку меж их тел и обхватывая чужую тёплую плоть, что недвусмысленно давила на его живот. Наруто прикусил губу, как-то ещё злее смотря на него, хватаясь руками за предплечья.

- Ты… не лезешь с вопросами, - проговорил Учиха, медленно двигая рукой. - Не лезешь в душу. Мне не нужны эти твои чувства, потому что я даже не люблю тебя.

И хотя ноги казались ватными, Узумаки устоял на месте, втягивая в себя разом загустевший воздух. Не любит… конечно. Тогда зачем вообще всё это или всё то, что было? Наруто не хотелось верить, что он выдумывает то, чего нет в Саске, подкармливает своих демонов самообманом. Ведь… что такое любовь?

- Значит… - с трудом выдохнул он, облизывая пересохшие губы и видя, как чёрный взгляд вспыхивает, чувствуя, как пальцы Учихи нетерпеливо сжимаются, а он сам наваливается всем телом, едва сдерживая себя. - Значит… никаких обязательств?

- Да, Узумаки. Никаких обязательств, - покачал головой тот.

Саске казалось, что таким этого блондина он ещё не видел: мелкие капельки воды, сначала застывая на смуглой коже, быстро соскальзывали вниз, пробегались по резким скулам, по линии челюсти, стекая на напрягшуюся шею.

- Свобода? - как-то ехидно спросил Наруто, невольно покачиваясь бёдрами навстречу и разрываясь от противоречивых желаний, охвативших его: поддаться, позволить этим жёстким рукам пройтись по телу, принося успокоение… или же отстраниться, игнорируя бьющий набатом пульс в висках.

- Свобода, - хрипло подтвердил Учиха, хотя внутри что-то неприятно завозилось.

- Если… - выдохнул Узумаки в ключицу Саске и тут же вновь уставился тому в глаза, опуская свою руку поверх сжавшейся его и направляя, заставляя обхватить и свою плоть тоже. - Если я… встречу кого-нибудь…

Сверкнувший любопытством взгляд показался Учихе росчерком стали, резанувшей по горлу.

- То… ты будешь не против, если… - говорить становилось всё труднее. А самоконтроль давал большие трещины, и, не выдержав стоять бревном, Наруто всё-таки запустил пальцы в чёрные волосы, сжимая их, упираясь лопатками в стену и подаваясь бёдрами вперёд.

- Если я захочу… как ты сказал, придумать чувства с этим другим? Тебе будет плевать, да, Саске?

- Плевать, - протолкнул тот с трудом, не в силах оторвать взгляда от поблескивающего тела перед собой. Узумаки не трогал его, как и требовал Учиха, но он был везде своим ужасным жаром.

- Значит, я свободен? - голубые глаза чуть закатились, с губ сорвался тяжёлый вздох.

- Свободен, - кивнул Саске.

- Х-хорошо.

Рваный быстрый вздох, почти через силу разжать свою руку, отстраняясь от удивлённо застывшего брюнета, который смотрит пьяными глазами, в которых вот-вот начнёт клубиться злость.

На негнущихся ногах Наруто подошёл к соседнему душу и, не глядя на Саске, включил воду. Холодные потоки, ударившие по телу, заставили то заныть, заболеть, но возбуждение, вспыхнув напоследок разочарованием, перебралось из тела глубоко в разум, будоража мыслями, будто бы желая всё-таки подтолкнуть обратно в чужие руки.

Только вот Узумаки прекрасно понимал, что не позволит себе быть послушной игрушкой в тех самых руках. Хватит.

Выкрутив вентиль, он прошёл мимо Учихи, капая водой на пол.

- Что ты делаешь? - тихо спросил брюнет.

- Что? - как-то даже удивлённо спросил Наруто, поворачиваясь к нему и вопросительно поднимая брови. - Я ведь свободный.

Взгляд Саске всё-таки стал злым и больно резанул по коже, но Узумаки, игнорируя ту, другую боль за рёбрами, отёрся выданным куском махровой ткани и быстро надел на себя похожий на больничный костюм. Видимо, это то, что осталось от прошлых пациентов…

Учиха, чуть нахмурившись, проводил Наруто взглядом и, стоило двери захлопнуться, выкрутил вентиль на полную.

Жаль, что невозможно утонуть в быстром потоке, льющимся из душа, жаль, что нельзя впустить эту холодную воду в себя, заставляя вновь чувствовать только раздражение. Ведь они начали жечь слишком сильно, и даже Узумаки, росший в закрытой лаборатории, уже начал догадываться, ощущать это тепло, которого быть не должно было.

- Придурок, - выдохнул Саске, толком не уверенный, кого из них двоих имеет в виду.

***

- Всё, приехали, - стукнула по рулю Цунаде, когда машина, взрыкнув, замерла.

- Бензин? - спросил Ирука, придерживая одной рукой повалившегося на его плечо Какаши. Беловолосый спал, и, кажется, его не разбудило даже то, что машина остановилась.

- Мотор, - отрицательно качнула головой женщина и, повернувшись к ним, машинально потрепала по холке ткнувшегося к ней носом Акамару. - Мы можем остаться здесь и переждать ночь, а можем пойти пешком.

- Пешком, - подал голос Хатаке и открыл свой уцелевший глаз, в котором не было даже намёка на сон. - Нельзя оставаться, если есть шанс нагнать ребят.

- Ты уверен, что сможешь идти?

Цунаде, нахмурившись, потянулась рукой ко лбу мужчины и едва тронула пальцами. У того поднялась температура и, кажется, довольно высокая, судя по пересохшим и потрескавшимся губам.

- Со мной всё в порядке, - неизменно уверенно ответил Какаши, отлипая от плеча друга и, низко опустив голову, прикасаясь к чёрной повязке, пересекающей его глаз. Но сделал это так быстро, что заметил один Умино. Заметил и промолчал, ловя обеспокоенный взгляд Цунаде.

- Нужно идти, - кивнул он. - Если там есть люди, то можно найти больницу…

- Я в порядке! - уже злее выпалил Хатаке, рывком открывая дверь и выбираясь из машины, оставив попутчиков недоумевающе смотреть ему вслед. Такая яркая вспышка злости на ровном месте заставила женщину удивлённо приподнять бровь, хотя она вновь промолчала, выбираясь следом.

Мотор сдох как раз вовремя: большую часть дороги от приюта до границы города они проделали на колёсах. Если бы пришлось идти пешком по той вьюге, что успокоилась совсем недавно, то вряд ли бы они дошли без потерь. Какаши, хоть и пытался строить из себя человека из стали, всё равно выглядел плохо. Он казался ещё бледнее прежнего, на лице залегли болезненные тени, а плечи мужчины мелко подрагивали, как бы он не пытался сдержать бьющую его лихорадочную дрожь.

Цунаде догадывалась, что всё это из-за глаза, но молчала. Хатаке был достаточно упрям, чтобы позволить кому-то посмотреть на свою рану, доверяя почему-то только Ируке.

Подцепив Акамару на длинный поводок и намотав тот на руку, Цунаде водрузила на своё плечо большой походный рюкзак, перекинув Умино бутылку с водой и кивком указав на отошедшего от них Какаши. Мужчина понятливо кивнул, подозревая, что и предложение попить может быть расценено Хатаке, как чрезмерная забота.

- Мы всё ещё на трассе, - уверенно кивнула женщина, обводя взглядом просторную дорогу, занесённую снегом.