- Вряд ли именно этот вопрос волновал президента России, – кивнул юноша, поёрзав на стуле.
- Народы Меридиана испокон веков жили бок о бок с магией… многие народы, непохожие друг на друга и привычные ко всему сверхъестественному, необъяснимому. Поэтому нас не удивляют магия и иные миры… вернее сам факт их существования. Здесь же всё по-другому, – покачал головой мужчина.
- Сказать по правде – я не понимаю землян. Мне всегда казалось, что они будут рады такому открытию, – отозвался Калеб. – Я провёл здесь много времени и знаю – земляне очень много сил потратили, чтобы найти во вселенной братьев по разуму…
- Да. Но вся суть в том, что, насколько я уразумел, большинство учёных мужей и повелителей земных государств относились к таким поискам и тем, кто их ведёт, как мы относимся к дешёвым уличным фокусникам, шарлатанам. Никто не хочет принять тот факт, что картина мира, в которую все верят, неверна…не хотели раньше, да и сейчас ничего не изменилось, судя по всему, – вздохнул старик. – Но факты – вещь упрямая.
- Значит, ты считаешь, что земляне не готовы принять эту правду? – Калеб посмотрел на отца.
- Ты лучше скажи – когда вообще кто-нибудь был готов принять правду? Такое «озарение» происходит в большинстве случаев помимо нашей воли и никого не спрашивает, готов он или нет.
- Постой-ка, – внезапно до слуха бывшего вождя «мирового пролетариата» донеслось нечто, его заинтересовавшее – Калеб протянул руку и включил радио погромче:
«…школы Шеффилда. О требованиях террористов пока ничего не известно – на контакт они не идут и игнорируют все попытки полиции начать переговоры. На данный момент нам известно лишь одно – в заложниках у бандитов находятся 1056 человек – преподаватели и ученики школы. Полиция пока не спешит комментировать ситуацию…», – Калеб машинально выключил радио и встал.
- Что случилось? – вопросительно глянул на него Джулиан, задремавший на пару минут.
- Пока не знаю… но точно ничего хорошего, – ответил юноша…
Размеренный и скучный как всегда рабочий день уже почти перевалил за середину. Бывают такие дни, когда работа тянется невыносимо долго, словно изуверская пытка и кажется, что этот никогда не кончиться. В такие дни работники чаще обычного посматривают в окна или на часы в томительном ожидании законной свободы. Но время, согласно то ли закону подлости, то ли теории относительности, именно в эти дни почему-то идёт предательски медленно…
Для Сьюзан Вандом сегодня был как раз такой день. Всё сегодня шло как-то не так – работа, прежде доставлявшая уж если не радость, то чувство удовлетворения, теперь причиняла психологический дискомфорт, сотрудники казались какими-то неприветливыми, нет-нет, да и возникало сомнение в собственных силах и профессионализме…
Внезапно женщина поймала себя на том, что бездумно следит за секундной стрелкой настенных часов, медленно переползающей от одной цифры к другой. И, судя по всему, это «глубокомысленное созерцание» продолжалось уже десять минут.
- Так дело не пойдёт! – решительно произнесла Сьюзан, вновь принимаясь за работу – составление квартального отчёта. Дело не шло. – Фу-у-ух! – выдохнула женщина, откинувшись в кресле. – Пора подумать об отпуске…, – но не эти мысли на самом деле её сейчас безпокоили – на душе было как-то тревожно, и мисс Вандом даже не могла понять, из-за чего.
Внезапно дверь кабинета резко распахнулась – на пороге, с идеально круглыми от ужаса глазами, стояла секретарша:
- Сьюзан! Ты должна это видеть! – каким-то странным голосом сказала девушка.
- Что ещё случилось? – недовольно оглядев вошедшую, спросила начальница.
- Твоя дочь… я думаю…
- Что с ней? – резко спросила Сьюзан, вставая.
- Она в опасности! – почти шёпотом ответила секретарша.
- Господи! – вырвалось у Сьюзан. – Что случилось?!
- Включи телевизор, – только и смогла ответить девушка. Сьюзан взяла пульт со стола – экран, закреплённый на стене, моргнул и протаял в глубину. Это был канал CNN. Какой-то репортёр говорил, похоже, о чём-то важном стоя на фоне какого-то здания, окружённого плотным кольцом полицейских машин и самими блюстителями порядка. Слишком знакомое здание. Внезапная догадка лишила Сьюзан дара речи – здание, окруженное полицией – это же школа Шеффилда! И только сейчас до женщины стал доходить смысл того, что говорил репортёр: «По предварительным данным нападение на школу произошло около полутора часов назад. Судя по всему террористы были очень хорошо подготовлены – захват здания произошёл молниеносно, однако по сведениям полиции, во время захвата никто из находившихся в школе в тот момент людей не пострадал, что в подобных случаях бывает крайне редко. Однако дальнейшая судьба заложников нам пока не известна. Полиция также пока ничего не может сообщить о тех, кто захватил школу и каковы их требования. За последний час стражи порядка неоднократно пытались начать переговоры с террористами, но пока ни одна из попыток не увенчалась успехом. Судя по тому, что пятнадцать минут назад к Шеффилдской школе начали стягиваться подразделения спецназа, полиция не исключает возможности штурма здания. Вот что по этому поводу ответил нам комиссар полиции Хитерфилда, Джим Гордон», – изображение сразу изменилось – на первом плане возник мужчина лет сорока на вид, в штатском. Черты его лица были не то чтобы резкими, но чёткими, карие глаза скрывались за линзами старомодных очков. Аккуратные усы и коротко стриженные тёмные с проседью волосы довершали портрет. Первый же взгляд на лицо комиссара давал понять – этот человек многое повидал на своём веку.
«- Пока нет решительно никаких оснований говорить о штурме школы, – говорил Гордон. – Мы ещё не исчерпали всех возможностей решить проблему мирным путём.
- Вы будете продолжать попытки установить контакт с террористами? – спросил корреспондент – тот самый мужчина, что минутой раньше рассказывал о сложившейся вокруг школы Шеффилда ситуации.
- Да, – подтвердил комиссар. – Но сейчас как раз та ситуация, когда надо ждать, пока террористы сами не выйдёт на связь. И здесь главное не наделать глупостей. Они могут стоить очень дорого…
- Сейчас полиция располагает какими-либо сведениями о тех, кто совершил это дерзкое преступление?
- Нет. У нас есть лишь версии», – изображение вновь изменилось – на экране появился диктор в студии.
- Полиция пока не преуспела в разрешении кризиса. И тут, кстати, уместен вопрос – как вообще такое могло случиться? Почему все меры предосторожности, предпринятые правительством после одиннадцатого сентября, оказались неэффективными…, – но тут произошла заминка – диктор запнулся, а его глаза округлились от удивления – вероятно, ему что-то нашептали в наушник. – Дамы и господа! Это информация экстренной важности – к нам в студию только что поступил телефонный от человека, представившегося командиром группы, захватившей Шеффилдскую школу Хитерфилда! Этот человек сказал, что если мы не пустим его в эфир, то они начнут убивать заложников…, – диктор замолчал. В динамиках зашипело, а затем раздался охрипший голос:
«…Мне было видение… Видение нового мира, мира, где все знают одну из главных тайн. Мира, где стало больше странного, необъяснимого… В этом мире те, кто прежде скрывались под личинами обычных добропорядочных граждан уже не смогут утаить свою настоящую сущность и действовать тайно, используя возможности, намного превосходящие те, что есть у остальных… Мне кажется, что благодаря недавним событиям в мире стало гораздо интереснее жить. Ведь как было раньше? Никто ничего не знал, либо не желал признавать, все спали бодрствуя в своём неведении, всё необычное происходило за гранью восприятия… Но теперь всё изменилось. И я решил указать миру на ещё одну вещь, которую от него утаили…
Итак, к делу. Если доблестная полиция желает спасти тех невинных людей, что сейчас находятся в школе, то вот мои условия – я хочу, чтобы в школу доставили пятерых человек: Ирму Лер, Корнелию Хейл, Хай Лин, Тарани Кук и Вилл Вандом. Только в этом случае заложники будут отпущены в целости. Если же через два часа эти требования не будут выполнены, я взорву больницу. Комиссару Гордону следует это учесть и в том случае, если он решит штурмовать школу. Кстати – если пятеро, названных мною людей, все же находятся в школе, то я надеюсь, что они сделают правильный выбор… Выбор – пожертвовать пятью жизнями ради спасения многих, либо многими, для спасения пятерых… Выбор за вами, люди», – Сьюзан уже не видела, что происходило на экране дальше – ноги её подкосились, в глазах потемнело, а все звуки вдруг куда-то исчезли. Если бы не секретарша, успевшая подхватить её в последний момент, женщина бы без чувств рухнула на пол…
