Странно, но сейчас Пётр Андреевич не чувствовал страха, этого противного, липкого холодка, бегущего по позвоночнику и сковывающего сердце. А если даже он сейчас и боялся, то не за себя, а за тех, кто доверился ему. И, возможно, сейчас все они уже мертвы… Если так, то этого он себе никогда не простит. Хотя вдруг мелькнула мысль – они могут так же, как и он, брести сейчас к неведомой цели, которую себе назначили, каждый по своей путеводной линии во тьме…

- Линии…, – пробормотал Васильев. И едва не вскричал «Эврика!» подобно Архимеду, ведь только что понял, что всё это время упускал из виду один важный факт – окружающее пространство изредка реагировало на его мысли, помогая преодолевать препятствия и трудности при более-менее сильном волевом усилии! – Если это хоть и в половину правда, то сейчас самое время этим воспользоваться, – воспрянул духом учёный. И сконцентрировался на одной лишь мысли, усиленной так же и «нейрозащитником» – необходимо найти остальных членов группы!

Линия на полу вспыхнула и замерцала. Но Васильев не обращал на это внимания, всё продолжая посылать вовне свою волю. И вот линия разделилась – от неё в стороны потянулись тонкие зелёные полоски, от них – ещё, образуя прямоугольник, из углов которого вверх поползли зелёные контуры, а от них на высоте в десять метров снова отпочковались линии, образовав потолок.

Пётр Андреевич огляделся по сторонам. Помещение, которое так внезапно образовалось вокруг него, не уступало по размерам спортзалу.

- Интересно, как это мне поможет? – нахмурился Васильев и очень осторожно попытался сделать шаг. Никакого ментального удара не последовало, и он уже было вздохнул с облегчением, как вдруг пол в центре зала засиял зелёным и с электрическим треском выплюнул большой сияющий энергетический шар цвета молодой травы, одетый в шубу искр и разрядов.

Учёный замер. Интуиция подсказывала, что шар этот довольно опасен. Однако тот висел посреди зала весело потрескивая и жужжа, да к тому же не проявлял никакого интереса к учёному.

- Хм… как говорил Вини Пух: «Это «ж-ж-ж-ж» неспроста», – всё ещё решая, что делать, сказал Васильев, пристально разглядывая шар, точно надеясь увидеть в нём своё будущее. – А может, это именно то, о чём я просил? – задал он вопрос сам себе, и не найдя весомых аргументов против такого предположения, решил на этот раз не осторожничать. По крайней мере – не слишком. Он уверенно зашагал к плазмоиду, всё так же безразлично висевшему над полом.

Учёный уже прошёл больше половины пути, когда шар вдруг прекратил искрить и покрылся волнами, а затем и вовсе начал проваливаться сам в себя, выворачиваться наизнанку. Васильев инстинктивно остановился и едва успел отпрыгнуть в сторону он мощного разряда, который в тот же миг вспорол воздух там, где только что стоял человек, обдав мужчину обжигающим холодом, от которого не защитил даже бронекостюм! У Васильева перехватило дыхание, и пару секунд он приходил в себя. К счастью, грозный шар больше не проявлял агрессии.

- Что б тебя, проклятый адский колобок! – буравя шар гневным взглядом, прошептал учёный, доставая из кобуры-крепления на спине свой атомный излучатель. И шар отреагировал незамедлительно, обрушив на человека целую очередь разрядов, от которых последнему чудом удавалось уклоняться, проявляя чудеса акробатики и реакции!

Треск, свет, визг рязъярённого электричества – всё смешалось в этом скоротечном танце на грани жизни и смерти… Но вот у человека, уже измотанного и измождённого, появился шанс!

Выстрел!

Вспышка!

Грохот!

И всё затихло. Никаких больше хищных разрядов, никакого потрескивания. Ничего. Слышно лишь собственное сбившееся дыхание, да бешенный стук сердца.

Но вот зрение, получившее мощный световой удар, восстановилось.

Шар всё ещё был на месте! Более того – он вырос в размерах, приобретя почти три метра в диаметре!

- Хор-рошая схема, – процедил Васильев, – чем больше тебя атакуют, тем сильнее ты становишься…, – и не успел он это сказать, как сотни извилистых молний устремились в нему от шара, обходя со всех сторон, окружая, отрезая все пути к отступлению! И в этот последний миг жизнь не пронеслась перед внутренним взором учёного. Лишь страх и отчаяние показались из глубин подсознания. Понимая, что больше ничего не в силах сделать, Васильев просто выпустил оружие из рук, и закрыл глаза…

Но миг прошёл…

Затем ещё один…

Пара секунд. Он был жив!

Вдох. Выдох.

Открыть глаза было труднее и страшнее всего. Потому, что в мозгу засела мысль: что если восприятие времени изменилось и лишь сейчас его настигнет смерть? Но, всё же, он сумел себя заставить. И был потрясён – все те сотни молний, ещё миг назад готовые пронзить его и превратить в обугленную головешку, что выпустил шар, остановились, замерев буквально в сотых долях миллиметра от него, «лаская» броню скафандра легкими прикосновениями! Некоторые же вонзились в броню глубже, и в тех местах Васильев ощущал лёгкое покалывание. Картина и впрямь была невероятной, сюрреалистической. Казалось, будто кто-то могущественный взял, да и остановил время, заставив всё вокруг замереть навечно. Но это было не так – с два десятка разрядов лениво бегали по атомному излучателю, лежавшему на чёрном полу, превращая его в расплавленное месиво, в ничто, весело потрескивая и сыпля искрами во все стороны.

- Так это… система безопасности? Вроде наших металлодетекторов? – едва слышно пробормотал потрясённый учёный, наблюдая за тем, как его оружие обратилось в горстку серой пыли.

Молнии тем временем покончив с излучателем шустро втянулись в шар. Вслед за ними отправились и те, что опутывали Петра Андреевича – точно щупальца живого существа всосались внутрь плазмоида. И в тот же миг энергетический сгусток, будто удовлетворённый полученным результатом, издал странный звук, похожий на кошачье мурлыканье, и, провалившись сам в себя, превратился в гигантскую воронку – вихрь энергии, висящий в воздухе.

Изумлению Петра Андреевича не было предела, хотя он уже начал думать, что его нечем удивить. Та простота и относительная лёгкость, с которой его идея воплотилась в реальности, казалась просто невозможной сказкой. Но всё это было реально. И, хотя сомнения, смысл которых выражался фразой «безплатный сыр бывает только в мышеловке», начали одолевать учёного, он понимал, что выбора у него всё-равно сейчас нет.

- Остаётся надеяться, что меня правильно поняли, – сказал он, делая шаг навстречу вихрю энергии, так похожему на обычный водоворот. Блики света играли на лице учёного и чёрных стенах зала. – Или на то, что я всё правильно понял, – добавил он чуть помедлив. Сделал ещё один шаг, и скрылся за колышущейся «водной гладью» мембраны перехода…

Вихрь ещё несколько секунд висел в воздухе, переливаясь внутренним ярким светом, а затем в одно мгновение втянулся в точку и исчез. Абсолютная тьма вновь воцарилась вокруг…

====== Глава 12. Тьма (Часть 1) ======

Глава 12. Тьма

«Никто не может остаться в стороне, когда идет война за выживание. Все, кто не сражается на твоей стороне — враги, которых ты должен сокрушить»

Вселенная Warhammer 40000

Планета была великолепна. Подобно драгоценному камню в оправе из абсолютной тьмы космоса, изумруду, мерцающему в мягких лучах солнца приятной зеленью. Она была спокойна и безмятежна. Величественна. И вряд ли кто-то со стороны смог бы сейчас поверить, что ещё сутки назад эта планета была выжженной, сухой и безжизненной пустыней, окутанной серой шалью пепла и пыли.

Меридиан.

Мир, которому довелось пережить так много. Мир, познавший, что такое смерть и воскрешение. Мир, видевший расцвет и падение тиранов, победы и поражения сумасшедших, страх и ликование простого люда… Видел он и тех, кто выполнял свой долг до последнего, расставаясь с жизнью и приближая эпоху мира…

Меридиан.

Мир, который видел крушение всех надежд для одних, и сам олицетворял надежду для других.

Мир, хранящий множество тайн и загадок, многие из которых давно утеряны и забыты. Некоторые ведомы лишь избранным. А одна – самая главная – не была известна никому и никогда. Но времена меняются, а тайное рано или поздно становиться явным…