«Замолчи!» – волевым усилием Второй попытался «задушить» его, но ничего не получилось. Голос хоть и умолк, но чувство необъятной, неподъёмной вины затопило его душу до краёв. Хотя на самом деле ему даже нечего было возразить своей совести. Но и останавливаться, когда до цели осталось совсем чуть-чуть он не хотел.

Не хотел…

Он посмотрел на проплывающий внизу безжизненный мир, на чёрное небо… Этого он тоже не хотел. Но сделал. Почему?

Гнев, ярость, вина. Сейчас он ненавидел самого себя. Эмоции требовали выхода, которого он не мог найти, ища ответы на вопросы и копаясь в себе.

Он закричал!

А затем резко, стремительно, подобно метеору, рухнул вниз, вонзившись в землю!

Взрыв! Вспышка! Грохот!

В воздух взметнулось облако серой пыли и пепла, которое тотчас унёс сильный ветер.

Второй стоял на коленях в центре огромного кратера. Стоял и бил кулаком спёкшуюся в стекло землю. Каждый удар разбивал руку в кровь. Он снова замахивался, а раны в этот миг заживали, и снова бил. И повторял лишь одно: «Почему? Почему? Почему?»

То, что началось как спор между ним и Странником… Разве это должно закончиться вот так? Разве теперь, когда Странник мёртв, всё это имеет смысл? Ответом ему было лишь завывание ветра, похожее на вой призрака. И ощущение бездны, посмотревшей на него сверху. Посмотревшей угрюмо и властно.

«Так значит… он умер?» – прозвучал в голове Второго сухой скрипучий голос. «Не ожидал… Что случилось?»

- Это из-за меня, – ответил Второй, чувствуя острейшую вину. И плевать, что об этом подумает собеседник. – Он погиб из-за меня.

«Вы убили его?» – недоверчиво уточнил голос.

- Я… да.

«Это… многое меняет», – прозвучало в ответ. Со смесью разочарования и ликования одновременно.

- Это ничего не меняет. Мы всё так же должны сделать то, ради чего пришли сюда. И тогда даже эта смерть обернётся жизнью, – зло и с вызовом сказал Второй, посмотрев на чёрное небо, откуда, казалось, с ним сейчас и разговаривал обладатель сухого голоса.

«Хм… вы правы», – согласился тот. «Но неужели эта смерть вас так задела? Почему? Ведь умер тот, кто отверг вашу идею, оказавшуюся истиной. Ведь это именно он устроил охоту за вами по всему Фракталу…»

- Я не желал ему смерти. Хотел только доказать…, – отмахнулся Второй, понимая, что на подобные темы говорить сейчас безсмысленно, да и желания у него такого нет.

«Я уже говорил вам – вы знали, какова будет цена достижения нашей цели. И вы согласились с тем, что всё-равно придётся её заплатить. Да, я знаю – это не будет утешением для вашей… совести, и будет звучать как дешёвое оправдание. Но всё было именно так».

- А вы сами? Разве вас совесть не мучает? После всего, что мы сделали? После всех тех смертей, что на нашей и вашей совести?

«Хм… Это сложный вопрос. Для меня совесть – это некий способ сравнения себя и своих поступков с опять же неким идеалом. Осознание своего несоответствия этому идеалу и есть в таком случае муки совести. С этой точки зрения я могу сказать – да, я осознаю своё несоответствие своим идеалам. Иными словами меня тоже мучает совесть. Но я не могу позволить ей стать препятствием к достижению наших целей. Я бы даже сказал – совесть напротив заставляет меня идти… дальше»

- Вы понимаете, что я не это имел в виду.

«Так же как и вы понимаете, что другого ответа от меня вряд ли бы добились. Надеюсь, теперь я удовлетворил ваше любопытство?

- Пф! – последовало в ответ. В последнее время такие разговоры стали не то чтобы раздражать, но тяготили Второго. Всякий раз когда с ним на связь выходил компаньон, он желал лишь одного – скорейшего окончания очередной беседы. А после каждого разговора у него на душе оставалось чувство, будто он прикоснулся к чему-то такому, чего трогать не следовало. Но это впечатление быстро исчезало, оставаясь почти незамеченным.

«В таком случае хочу вам сообщить, что пока вы болтались неизвестно где», – саркастически начал голос…

- На Земле. Армада разбита.

«Пока вы болтались на Земле не известно с какой целью и проявляли свои… хм… незаурядные полководческие таланты», – а вот это уже не ирония и не сарказм. Издёвка. «Пока вы всё это делали, я озаботился тем, чтобы наши замыслы вступили а завершающую фазу».

- Кто отправился к ядру? – лязгнул металлом голос Второго. Завершением плана должен был заниматься он. Такова была договорённость. И ему очень не понравилось самоуправство союзника. Хотя в одном тот был прав – эмоции сейчас не к месту.

«Ревнитель Хо’раасс вместе со всем своим отрядом был удостоен высокой чести выполнить важнейшее и чрезвычайно секретное задание Его Императорского Величества».

- А Его Императорское Величество часом не преувеличивает возможности Ревнителя Хо’раасса? – саркастично осведомился Второй, подавляя бушующий в душе гнев.

«Я дал ему все необходимые знания», – ответил собеседник. «Впрочем, даже если и этого будет мало – я не хочу, чтобы к ядру проник ещё кто-нибудь, кроме нас. Тем более у меня есть все основания предполагать, что наши противники обязательно попробуют сделать что-то подобное. Считайте Ревнителя некоторым гарантом безопасности нашего плана. Цепным псом, если хотите».

- Откуда такая уверенность?

«Рано или поздно враги, проанализировав наши действия должны прийти к правильному выводу – Меридиан выбран не случайно. И раз уж планета мертва, то истинная цель вождей вторжения Шао’ссоров – то есть наша с вами – скрывается в недрах этого мира. Логика», – спокойно пояснил голос.

- И вы решили подстраховаться, – заключил Игорь. – Не слишком ли вы рискуете, вводя в уравнение новую переменную?

«Ревнитель фанатично предан Вере и своему Императору, как её живому олицетворению. Он не задумываясь выполнит любой мой приказ», – самодовольство собеседника буквально таки сквозило в каждом слове. «Более того – он попросту не сможет активировать ядро. Так что вам не следует безпокоиться – из-за его участия план не измениться».

- Зато если сможет, то нам придётся действовать очень быстро, и не факт, что мы успеем, – хмуро пробормотал Второй. Тот факт, что компаньон за его спиной вдруг начал принимать решения, идущие вразрез с договорённостями, его серьёзно задел и встревожил. Он не любил, когда что-то решают за его спиной, а потом уже ставят перед свершившимся фактом. Происходящее заставило его вновь задуматься над тем, кем же на самом деле был этот таинственный союзник, обнаруживший себя столь внезапно в одном из миров. Более того – который сам нашёл Второго, выстроив сложнейшую цепочку событий, приведшую в итоге к встрече. И с самого начала у Второго возникли подозрения, подпитываемые тем, что союзник никогда ничего не рассказывал о себе. И уж тем более Второму претили его методы, наполненные изощрённой жестокостью. Но со временем – причём довольно быстро – Второй перестал обращать на это внимание, словно это было какой-то нормой и чем-то естественным. Тем более он и сам к тому времени не мог похвастаться репутацией святого… В итоге он перестал об этом задумываться, а если потом и появлялись у него сомнения, то очень быстро исчезали и забывались. Даже слишком быстро… Но сейчас помечу-то всё было иначе. Сомнения не исчезали. Наоборот – усилились, едва из памяти всплыли его прошлые попытки докопаться до истины, которые прекращались почти сразу, как начинались. С этим нужно было разобраться… Тем более «демарш» компаньона говорил о том, что он преследует ещё какие-то свои цели… Или, может, просто уже паранойя даёт о себе знать?

«В любом случае что для активации, что для перехвата управления и внедрения нашей программы необходимо присутствие в системе Меридиана Левиафана» – заметил голос.

- Когда он будет здесь?

«Первая ударная Армада выйдет на границе системы через два часа. Я прибуду чуть позже. Скоро план увенчается успехом» – сказал голос, и ощущение «взгляда из бездны» исчезло.

- Вот как, значит? – словно продолжая диалог, сказал Второй. – Значит, ты решил прибыть сюда лично… С чего бы вдруг, ведь раньше ты отказывался от действий на передовой, предоставляя это мне, а сам предпочитал оставаться в тени… И ведь с тех пор ничего не изменилось. За исключением одного – смерти Странника, – и тут, вспомнив о своём квантовом двойнике, он вновь ощутил вину, навалившуюся тяжким грузом. Он снова прокрутил в памяти момент смерти Странника. И снова эта смерть показалась ему сущей нелепицей, несуразностью. Ведь он прекрасно знал, на что способен Странник. Потому, что сам мог то же, что и он. Второго было нелегко убить. Очень нелегко, что доказало сражение со стражницами. Тогда его спасла сверхбыстрая регенерация. Почему же Странника она не спасла? Ведь импульс энергии, который он послал в порыве гнева, не был столь уж силён и разрушителен… Или… «Возможно ли, что его смерть не была случайна?» Эта мысль ошеломила Второго! «Неужели он позволил себе умереть намеренно?!?!»