– Мечи! – панически кричал уже знакомый женский голос, – девочка, где же ты?

– Как ты могла её потерять? – с недовольством спросил мужской голос.

– Ты же знаешь, какова она: в одно мгновение была рядом, а в следующее – её и след простыл! – пыталась оправдаться женщина.

Эльф с беспокойством посмотрел в сторону приближающихся голосов, девочка слегка похлопала его по руке, словно поняв, что он хотел остаться незамеченным, снова прижала палец к губам, затем помахала ему на прощанье и выбежала из кустов.

– Мечи! Вот ты где!! – с облегчением сказала женщина. – Где же ты пряталась?

– Я не пряталась! – ответила девочка звонким серебристым голосом, – Я играла у фонтана и не слышала, что ты меня звала!

– Но… – запнулась женщина, – но я же там смотрела, я не… Ну, теперь это уже не важно, нам пора обратно, моя маленькая принцесса.

Фиах дождался, пока голоса стихли вдали, затем поднялся и посмотрел на розу в руке. Эльф из Нечисти положен в рыцари маленькой человеческой девочкой. Он усмехнулся и после секундного сомнения прикрепил цветок к отвороту кольчуги. Его дела здесь были завершены, эльфы Белогорья не были заинтересованы в его партизанской войне, а он не был заинтересован в том, чтобы обратить в ад эти земли.

– Я не нянька для маленьких девочек, – высокий эльф нахмурился и покачал головой.

Тулик невольно похолодел. Было что-то жутковатое в стальных глазах предводителя Нечисти, часто называемого Вороном Смерти[5]. Казалось, его взгляд никогда не менялся, не важно, каким тоном он говорил, или как менялось выражение его лица – взгляд оставался неизменен: пустой взгляд мужчины, видевшего слишком много смерти.

– Передай своему повелителю, пусть найдёт кого-нибудь другого для этого.

– Смею ли я напомнить, что ты поклялся сотрудничать с вождём и обязался проводить любые военные диверсии, о которых он ни попросит…

Эльф повернулся к мужчине, и тот поёжился. Фиах смерил его презрительным взглядом: Тулик не был даже хатуки-ханга, полукровкой. Он был одним из тех дипломатов Темногорья, которых правитель Ырит’Юктэ – Страны Гейзеров – часто использовал для переговоров с другими королевствами людей, после того как Темногорье примкнуло к хатуки. Послать его, даойне, для ведения переговоров с эльфами-тайбшиахами вместо обычно исполнявших эту роль хатуки-полукровок было оскорблением. Хотя Темногорье никогда не нападало на Эльфийское Королевство, Фиах подозревал, что это было отнюдь не по доброте душевной. После Великого Разлома, когда Зачарованный Лес взорвался, между Темногорьем и восточными королевствами образовалось ущелье, кишащее бесчисленными чудовищами. Ходили слухи, что над ущельем существовал тайный проход по обломкам скал, парящих над ним, поддерживаемых лишь магическими завихрениями. Рассказывались невероятные истории про то, каким коварным был этот путь, что магические завихрения постоянно перемещались, и потому обломки скал в любой момент могли опуститься вниз или взмыть вверх, так что любой шаг мог оказаться роковым. Однако эльф подобным россказням не верил, считая их пьяным хвастовством в корчмах. Даже будь это правдой, провести войско по такому пути было бы невозможно, и поэтому нападать на земли восточнее ущелья было весьма не просто. И всё же даойне – это даойне, не самый удачный выбор для переговоров с эльфами-партизанами, явственное напоминание о том, что вождь хатуки был недоволен независимостью эльфов-тайбшиахов.

– Мне не нужно ни о чём напоминать, – медленно сказал Фиах, и Тулик похолодел от его тона. – Я не вассал хатуки. У меня был уговор с твоим повелителем, которому я был верен последние два десятка лет… Мы потеряли много хороших воинов ради того, чтобы посеять смуту в восточных королевствах, однако, – он отвёл взгляд от человека и окинул взором долину у подножья холма, на котором они стояли, – я до сих пор ничего не видел взамен… Хатуки собирались вторгнуться в земли по эту сторону Ледяной Стены уже давно, но прошло двадцать лет, а мы всё ждём…

– Эльфийское Королевство отвоевало некоторые земли за те годы… – возразил дипломат.

– Отнюдь не благодаря твоему вождю. – Отрезал Фиах.

Тулик прищурившись посмотрел на эльфа.

– Может, если бы ты был более сговорчивым в делах с Белогорьем и устроил бы диверсии, о которых тебя просил вождь… – с некоторым вызовом сказал он, – может, тогда вторжение и произошло бы раньше… И может статься, было бы меньше жертв среди местных эльфов…

Фиах снова посмотрел на человека, и Тулик вспотел от собственной дерзости. Хотя его королевство действительно не было в ссоре с эльфами, он слышал о беспощадности Нечисти и пару раз имел сомнительное удовольствие проезжать мимо результатов их «дел». Может быть всё-таки не стоило напоминать этому эльфу о не столь давней резне его народа в Белогорье, которая началась после внезапной смены правителя, к чему хатуки наверняка приложили руку.

– Ну так почему б вам не пропустить их через свои земли? – насмешливо спросил эльф, – раз уж вы так жаждете угодить?

– Конечно, он может пройти и через наши земли, – согласился темногорец, – но во-первых, западный проход в Стене называется Узким Путём не просто так – он по ширине составляет лишь десятую часть восточного прохода, который выходит в Белогорье, и поэтому не слишком подходит для переброски армий через него. А во-вторых, из-за Проклятого Ущелья ему придется сначала пройти до южных королевств, и лишь затем ударить по восточным королевствам с юга. И тогда вторжение, которого ты так желаешь, произойдёт ещё позже, и армии хатуки уже будут измотаны боями… А кроме того, вождь в любом случае припомнит тебе, что ты отклонил его просьбу… Однако если ты доставишь ему принцессу…

– И почему он так заинтересован в ней? Жениться хочет? Я думал, что хатуки не считают людей достойными подобной чести…

– Нет, конечно же нет, – Тулик аж отшатнулся, – У Ньургуна, великого правителя севера, уже есть жена, прекрасноликая Туналханур. Но видишь ли, принцесса – законная наследница трона. А нынешний правитель Белогороья – Войдан, младший брат её отца – всего лишь регент при ней с тех пор, как её родители… попали в засаду и погибли. Беда в том, что в следующем месяце ей исполнится шестнадцать, и она может быть коронована.

– Я так понимаю, регент этому совсем не рад? – иронически усмехнулся эльф.

– Не рад. Поэтому он и попросил вождя помочь ему убить принцессу, а он со своей стороны примкнёт к хатуки, когда настанет время вторжения…

– Убить? Ты мне только что объяснял, что вождь хочет, чтобы я её похитил… И потом, если регент хочет её убить, почему не сделать это самому? Неужели так сложно избавиться от принцессы-подростка?

– Он пытается от неё избавиться уже лет пять и по какой-то причине не слишком успешно, поэтому он и попросил хатуки о помощи. Однако вождь хочет сначала сам посмотреть на эту девчонку, которую так сложно убить, прежде чем он решит, что с ней делать.

– Некоторые подростки легко внушаемы, он бы мог вместо этого поддержать её и в обмен заполучить союзника…

– Это так… – Тулик на мгновение остановился, – но, к сожалению, говорят, что характером она пошла в своего дальнего предка – королеву Драгомиру, и скорее поведёт свою небольшую армию в бессмысленный поход против превосходящих сил противника, чем подчинится хатуки… Ты же знаешь, что их род считает себя «северным щитом», – темногорец неприятно ухмыльнулся, – как будто кто-то оценит их самопожертвование…

Фиах смотрел вдаль ещё какое-то время, затем повернулся к Тулику и посмотрел на него таким взглядом, что тот опять поёжился.

– Меня не покидает ощущение, что ты чего-то не договариваешь, – сказал эльф.

– Я сказал тебе всё, что знаю, – Тулика прошиб пот: он прекрасно знал о том, что у предводителя Тайбшиахов была плохая привычка попросту избавляться от тех, кого он подозревал в обмане. – Тебе нужно будет довезти её только до восточного прохода в Ырит’Юктэ – я буду ожидать тебя там с небольшим отрядом и заберу её у тебя…