– Мне кажется, она любила тебя не меньше.

– Спасибо, Эмили. Я уверен, где бы ни были твои родители, они скучают по тебе точно так же.

Он не лукавил. Искренность мужчины отражалась в блеске его глаз и поднятом в улыбке уголке губ. Человек, погрязший в бесчисленных грехах, верил в небеса и жизнь после смерти. На долю секунды она засомневалась: а может, исправить бунтарей реально.

Годрик преодолел небольшое расстояние, разделявшее их, и взял ее за руку. Никто из них не удосужился надеть ездовые перчатки. Он взял ладошку Эмили в свою. Тепло его ладони, гораздо большей, чем ее собственная, оказало неожиданное утешение – и напомнило то состояние умиротворения, когда они с родителями вечерами сидели у камина, расположившись на полу, и смеялись над юмористическими колонками в газетах. Годрик водил большим пальцем по ее нежной ладошке, и этот как будто бы невинный контакт разжигал в ее теле доселе неведомое желание. Все оказалось так просто, что ее мысли о дяде и родителях улетучились. Прикосновение мужчины возбудило в ней порыв следовать за ним на край земли, а там будь что будет.

Но ей не стоило позволять ему выиграть эту игру, добившись от нее покорности ласковыми словами и заботой. Эмили отказывала себе в праве влюбиться в этого мужчину. Они были совершенно разными. Он вряд ли женится по любви, а она искала того, кто полюбит ее так же сильно, как она его. Девушка не могла остаться, не могла подвергнуться риску любви. Ее родители хотели бы, чтобы она выжила, а для этого требовалось бежать от герцога и найти того, за кого можно было бы выйти замуж.

Эмили изучала окружающую местность. На расстоянии ста ярдов над землей возвышалась низкая каменная ограда высотой около пяти футов.

– А что за тем ограждением? – равнодушно спросила она.

– Пруд и луг или два, за ними деревня Блэкбрай.

Деревня? Этот глупец мог бы еще карту побега ей нарисовать.

Годрик обратил внимание на виконта, который скакал на своей лошади взад-вперед по полю, пуская ее в красивый галоп.

Рука Эмили все еще была крепко зажата в ладони герцога, а это усложняло дело. Она осторожно освободила свою ладонь, и он повернулся посмотреть, почему Эмили сделала это. Девушка, наклонившись вперед, похлопала коня по шее.

– Такое милое создание. – Она провела пальцами по густой гриве своего мерина. Эмили даже не нужно было поднимать глаз, чтобы понять – Годрик улыбается ей.

– Тебе понравились лошади?

– О да. Они немного пугающие, но этот такой прелестный.

Она сдержалась, чтобы не засмеяться. Никогда в жизни не боялась лошадей – иногда коз, может быть, когда эти ужасные твари тянули ее за оборку юбки, – но жеребцов никогда. Годрик бы сильно удивился.

Эмили подняла голову, якобы намереваясь взглянуть на передвижение Седрика по полю. Девушка подождала секунду, пока тот повернет направо, в сторону дома.

Она изобразила шок и тревогу на лице и лихорадочно указала в направлении виконта.

– Годрик, смотри! Разбойники!

Герцог напрягся, ожидая беды, и резко повернул лошадь.

Эмили пришпорила коня и с бешеной скоростью понеслась прямиком к ограде, моля Бога, чтобы скакун взял такой барьер. За оградой была деревня Блэкбрай. Там она попросит о помощи или спрячется, пока не придумает способ добраться до Лондона.

Годрику понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что произошло. Разбойники, как же!

Эмили мчалась по золотому полю, будто девушка-воин во время битвы. Ее пригнувшееся тело и умелое управление жеребцом говорили сами за себя. Девчонка оказалась умнее, чем он думал, а он, дурак, еще и рассказал ей о Блэкбрае.

– Эмили! – крикнул Годрик.

Она летела прямо на ограду, и, если не остановится, лошадь сбросит ее. Эмили приземлится прямо в озеро с другой стороны забора, сломав себе шею, или же утонет.

Он пришпорил своего коня, заставив его ринуться вперед.

Через несколько секунд Годрик уже преследовал ее по пятам, их отделяло всего двадцать футов, его черный мерин был самым быстрым в конюшне. Его светлость едва не зажмурил глаза, когда ее жеребец достиг ограды.

Одна изящная дуга, и она взяла барьер, несколько секунд спустя он сделал то же самое.

Эмили управляла конем лучше, чем он предполагал, и тот идеально приземлился. Она резко вывернула скакуна в сторону, едва не угодив в мелководный берег озера.

Годрик не был так удачлив. Его конь запаниковал, когда копыта приземлились на мягкую грязную траву на берегу озера, и встал на дыбы, отправив седока в озеро вниз головой.

Эмили придержала своего мерина, услышав еще один крик, на сей раз – испуганный возглас. Она обернулась как раз в тот момент, когда Годрик перепрыгнул через ограду, но был сброшен своим скакуном. Его тело, с громким всплеском ударившись о поверхность озера, исчезло из вида. Она затаила дыхание, ожидая, когда же он появится на поверхности. Он мог в любой момент вынырнуть и выругать ее.

Но этого не случилось.

Девушка задрожала от страха, смешанного с чувством вины, что она стала причиной гибели человека. Он не должен погибнуть из-за ее безрассудного плана, не должен. Эмили теперь уже, хоть и немного, начала понимать его и не желала испытывать угрызения совести из-за смерти мужчины.

Бросив панический взгляд в сторону Блэкбрая, она выругалась про себя и направилась назад к озеру. Она сама не понимала, почему делает это – ведь ничем не была обязана Годрику.

Девушка выбралась из седла и погрузилась в воду возле того места, где он упал. Озеро было мелким у берега, но очень мутным. Девушка с трудом заметила очертания белой рубашки Годрика. Обвила руками его грудь и начала сильно бить по воде ногами, пытаясь вытащить его на поверхность. Он тяжело повис на ней, находясь без сознания, но она продолжала работать ногами, никогда еще не была так благодарна за то, что умела отлично плавать. Достигнув берега, Эмили, задыхаясь, пробиралась по отмели, волоча за собой Годрика. Амазонка тянула ее вниз, вызывая ощущение, что помимо Годрика Эмили тащит за собой к берегу еще и булыжник.

Она перевернула мужчину на спину и приложила голову к его груди. Он не дышал.

– О господи, пожалуйста, только не умирай. – Кровь громко пульсировала у нее в ушах. Поддавшись панике, Эмили не могла мыслить трезво. Трудно было сконцентрировать внимание.

Можно кое-что попробовать. Когда-то она видела, как слуга делает это мальчику, упавшему в бассейн.

Приподняв голову Годрика, она одной рукой закрыла ему нос, другой обхватила его подбородок. Накрыла рот мужчины своим и вдохнула в него воздух, молясь, чтобы таким образом оживить его. Отстранившись, подождала секунду и повторила попытку, потом еще и еще. На четвертый раз он пошевелился, и она вздохнула с облегчением. Он был жив.

Годрик провел рукой по ее мокрым волосам, притянул к себе, и их губы сомкнулись. Другой рукой он взял ее за талию и положил Эмили на себя сверху. Он одарил девушку глубоким поцелуем, затем, перевернувшись, оказался сверху.

Эмили сжала руки в кулаки и ударила его в грудь, а его упругие, но мягкие губы в это время исследовали ее уста. Вкус его гладких губ совсем приглушил ее бдительность. Он обжигал и в то же время успокаивал Эмили каким-то неизвестным ей соблазном.

Миг прозрения потряс ее до глубины души. Она попыталась ударить его ногой и освободиться, а Годрик на секунду отстранился.

– Полегче, дорогая. Я лишь хотел поблагодарить мою спасительницу. – Слова Годрика растворились в страстном поцелуе.

Она не могла позволить ему этот поступок. Он не мог… не мог… Эмили охнула, когда мужчина провел рукой по внутренней стороне ее правого колена и поднялся к бедру, крепче прижавшись к ней своими бедрами. По ее ногам разлилась приятная боль. Следует остановиться, но в то же время ей хотелось и дальше ощущать на себе его чувственные губы и руки.

Девушку бросило в жар, такой сильный, что ей стало страшно. Ее тело задрожало, и смятение сменилось желанием. Возможно, Эмили не нравился этот человек, однако его поцелуи, его ласки начали оказывать на нее распутное воздействие. Осознав это, она еле слышно застонала, в ответ мужчина сверху зарычал от возбуждения.