— Мне нужна информация по поводу продажи клана, плюс разрешение на участие, — заговорил я, отмечая спокойную реакцию гнома. Только вот в ментальном плане все было по-другому. — Плюс нужен список свободных торговцев, которые согласны на работу, с полной клятвой. Ну и последнее, нужна информация по семье, которая владела секирой Гору.

Название секиры я узнал у торговца в Саире, прежде чем прибил его к стене. Было забавно наблюдать за каменным лицом гнома, и ощущать его ошеломление при помощи ментальной магии. Где-то секунд сорок ушло на осознание всех моих запросов, после чего представитель клана Нибронд медленно кивнул, и покинул трактир, не забыв при этом сообщить, что вся информация будет завтра. Что ж, теперь понятно, что на клан банкиров можно не рассчитывать, по крайней мере, я этого делать точно не стану. А мог бы взять их в долю, торговля по таким сокращенным маршрутам может принести действительно огромные деньги.

Дождаться утра было не сложно. Как бы я не хвалился своим организмом, но отдых на мягкой кровати это просто необходимость. В итоге, когда я спустился вниз, меня уже ждала сумка с подборкой различных документов, по всем заданным мной вопросам. Так же в этой сумке был пропуск в тюрьму, напрямую к главе клана, что позволяет мне стать одним из первых, кто предложит гномам сладкую жизнь. Следом шла подборка по торговцам, и тем, кто может согласиться на мои условия. Ну и последним, был лист с адресом сына Хогирта. Он был единственным прямым родственником, и именно они вдвоем являлись семьей, что хранила эту реликвию. Я прикрыл глаза, и попытался не выдать своего состояния окружающим. Ведь, по сути, я отнял у него отца, и неизвестно, как он меня примет.

Для начала я решил посетить тюрьму, и переговорить с главой осужденного клана. Но что-то пошло не так, и глава клана Баррод, не стесняясь в выражениях, послал меня далеко и надолго. Он прошелся по моей родословной, упомянул моих будущих детей, и мои кривые руки. Только Яра знает, каких усилий мне стоило не придушить этого маломерка на месте. Выслушав все его загибы, я пожелал ему веселого рабства, и с тяжелой головой удалился.

Стоя возле ворот тюрьмы, я удивлялся идиотизму гнома. Сложно было поверить, что глава клана настолько глуп, что не позволит клану выжить даже под руководством человека. Скорее всего, там есть подводные камни, о которых мне не удосужился рассказать посыльный клана Нибронд. И это еще один камень в сторону банкиров. Так как мое настроение было испорчено в край, я решил добить его, и оправился по адресу сына Хогирта. Он жил в небольшом, одноэтажном доме, но с весьма просторным участком. На этом участке росло множество деревьев, что плодоносили желтыми ягодами, размером с теннисный мяч. Как только я прошел ворота, в нос тут же ударил непонятный сладкий запах, и я на пару минут замер на месте, наслаждаясь приятным ароматом цветущих растений. Звук скрипящих петель, отвлек меня от наслаждения запахом, и, переведя взгляд, я увидел совершенно старого гнома, что стоял на крыльце, опираясь на трость.

— Что вы хотели, молодой человек? — скрипучим голосом спросил гном.

— Я ищу сына Хогирта, — громко произнес я. — У меня есть информация, по его отцу.

— В трудные времена пришел ты, человек, — проскрипел старик. — Проходи, в ногах нет истины. Хоть и чувствую я, принес ты плохие вести, но воспитание не позволит держать тебя в воротах. Двабур тебя примет.

Я выкинул из головы его закрученные фразы, и с легким опасением прошел в дом. Я не боюсь мертвецов, демонов или одержимых, но вот встретиться с тем, у кого отец умер по моей вине, это страшнее всего. Старик проводил меня внутрь дома, и, усадив за обеденный стол, вручил кружку с теплым взваром, не предложив впрочем, чего-нибудь перекусить. Я так и сидел, пока в помещение не вошел молодой гном, с длинной бородой, на которой была заплетена всего лишь одна косичка.

— Что с моим отцом? — без приветствия, и как-то обреченно спросил гном.

— Он погиб, — твердо встретив взгляд совсем молодого парня, ответил я. — Погиб по моей вине. Я понимаю, что мои слова это всего лишь пустой звук, но я действительно сожалею.

Гном потерянно опустился на стул, и пустым взглядом уставился в стену. В его эмоциях царил штиль, словно предо мной сидел манекен, а не живое существо.

— Кто его убил? — безжизненным голосом, спросил Двабур.

— Это ни так важно, — ответил я, совершенно не желая посвящать гнома в свои проблемы. — Я решил, что его секира должна вернуться в семью.

— Кто его убил? — вновь повторил гном.

— Считай, что это был я, — на мгновение, прикрыв глаза, произнес я. — Остальные знания не принесут тебе покоя.

— Ответь мне, кто это сделал? — хмуро смотря мне в глаза, спросил Двабур.

— Это был Архонт, — сдался я.

Переубедить или переспорить этих толстолобиков было просто нереально.

— Змея, — уточнил я. — К сожалению, именно я стал причиной его смерти. То есть, он даже не защищал меня, не встал на мою сторону, он просто оказался помехой на пути ко мне.

По мере того, как я все это вываливал на сына Хогирта, я ощущал его гнев и злость, но, что самое интересное, все эти чувства была направлены не на меня. Молодой гном с силой сжимал кулаки, и пустым взглядом смотрел на полную кружку с пивом.

— Я отомщу, — прошептал он, совершенно потерянным голосом.

— Не кому мстить, — пожал я плечами. — Если только мне. Архонт мертва, не скажу, что я приложил к этому руку, но ее жизнь прервал именно я. Если твой отец и не отомщен, то как минимум может покоиться с миром, его убийца мертв.

— Да в гузно месть и покаяние с миром! — гаркнул Двабур. — Он умер, понимаешь!? Его отняли у меня, его больше нет и я не смогу отдать его тело предкам! У меня отняли последнего родного человека, и ты правда думаешь, что месть сможет дать мне покой?

Из гнома словно вынули душу, он сгорбился и я заметил, как стали дрожать его руки. Ощущать себя виной такому горю, это невыносимо. Я всегда старался помогать, спасать, быть тем, кого благодарят, но именно сейчас я пожинал вторую сторону этой медали. Моих сил не хватит, чтобы помочь этому гному, здесь я бессилен и только злость на долбаного жреца полыхает ярким пламенем.

— Мне очень жаль, что я стал причиной его гибели, — все-таки смог произнести я.

— Ты знаешь, сколько стоит эта секира? — внезапно спросил гном.

В ответ я просто кивнул и вспомнил все те горящие взгляды, что кидал на нее продавец из Саиры. Можно было догадаться, что она практически бесценна.

— И ты все равно решил ее вернуть мне, нашел наследника, прошел весь город, но нашел, — произнес гном. — Не испугался, без лишних сомнений просто вернул то, что стоит как огромный замок, вместе со слугами и землями. Я просто не могу порочить память своего отца. Он всегда был немного сумасшедшим, помогал всем, кому только мог, встревал в каждую проблему, но неизменно выходил победителем. Отдавал свой последний хлеб, хоть и сам нормально не ел несколько недель. Он бы не одобрил, мои чувства. Я не могу ненавидеть тебя, хоть по-другому и не получается. Наверно, я был плохим учеником, и не достоин его оружия.

— Ты сын своего отца, — просто произнес я. — И даже если ты не считаешь себя достойным, то просто стань им. Араон это не детская площадка, это суровый и жестокий мир, где многим нужна помощь. Стань этой помощью, стань достойным своего отца.

— Я недостоин, — дрожащим голосом ответил гном. — Я я я… Прости, ты прав. Я должен. И я во что бы то ни стало, буду достоин. Отец не будет разочарован, когда я приду к нему на суд, он будет мной гордиться, я обещаю.

Двабур сжал кулаки, и протянул руку к завернутой в ткань секире. Он пару секунд подержал ее в руках, после чего решительным движением скинул ткань и крепко сжал древко. Сам топор почувствовал ладони хозяина, и металлические крылья словно затрепетали, а после полностью раскрылись. Гном с пару секунд полюбовался игрой света и решительно повесил ее себе за спину, где секира приняла форму небольшого и совсем не выдающегося топора.