– Эта спецификация, про которую вы толкуете, – лениво произнес Падди, – она ведь для четверки, верно?

– Верно, – медленно отозвался Редер.

– Эх-ма. Новенький корабль, этот «Непобедимый». Все самое лучшее, самое современное. Тут тройки, а не четверки, – объяснил Падди, протягивая свою лапищу к детали в руках у Питера. – Мастерская тут рядом. Идемте. – И он направился к выходу из антиводородного хранилища. Редеру пришлось вприпрыжку его догонять.

– Откуда вы знаете, сколько надо будет снять? – спросил он.

– Да тут на волосок-другой всего-то и разницы, – сказал Падди. – Почти что и никакой. Просто чтобы детали взаимозаменяемы не были. Вам никогда не казалось, что парни, которые все это дело разрабатывают, с квартирмейстерами заодно? Они от этого нужными себя чувствуют. Получается добрый десяток разных деталей, которые одно и то же делают. Только соединения у них разные.

Они вошли в небольшую мастерскую, и Падди вставил один конец штуковины из акселератора в зажим здоровенного станка. С беззаботной на вид торопливостью он настроил машину. Затем он запустил станок, и лазер с басовым гудением принялся отхватывать лишние слои молекул. Через считанные секунды процесс был закончен, после чего Падди перевернул деталь и обработал другой конец.

– Готова, родная, – подытожил он. – Пойдемте ее приладим.

Когда они вернулись в зону хранения антиводорода, там уже звучал тревожный клаксон. Бак номер пять громко протестовал по поводу утечки энергии из своего источника. Шестой бак, дестабилизируясь, вытягивал ее все больше и больше, так что и пятый был уже у красной черты.

– Вот и отлично, – сказал Редер и выхватил свою самопальную деталь из могучих ладоней новоирландца. Затем он опять обогнул бак и вставил ее в пустую муфту. – Подошла! – воскликнул он, активируя магнитное поле. – Отличная работа, старшина!

– Спасибо, – поблагодарил его Кейси, но вид у него был такой, словно ему очень хотелось послать Редера зрителем куда-нибудь на галерку и самому, как старшему механику «Неустрашимого», довести дело до конца.

Редер пустил струю антиводорода.

– Какое сладостное чувство утраты, – заметил он, подключая свой переносной диагностический блок. Этот блок по крайней мере прекрасно с любым интерфейсом совмещался. Затем Питер стал наблюдать, как стремительно набегают показания. – Я сейчас каждую минуту валовой национальный продукт целой планеты выбрасываю. – И он тут же почувствовал себя сказочно богатым.

– А вы сюда подойдите, – предложил ему Падди. Затем он подвел Редера к экрану и нажал кнопку.

Они стали наблюдать, как антиводород вытекает колоссальным огненным столпом. Реагируя по пути с обычной материей, утечками воздуха с «Неустрашимого» и его обломками, он создавал мощный хвост плазмы. Инерция уносила его прочь от корабля, и громадная истерзанная масса корпуса скрипела и стонала под боковым нажимом.

«Спиды», «Дифенбакер» и «Маккензи» должны были находиться где-то далеко на обратном пути к «Непобедимому», так что истекающий антиводород никак им не угрожал.

«Надеюсь, впрочем, что они его видят, – подумал Питер. – Он сейчас как символ победы».

Затем коммандер склонил голову набок. «Или как хвост кометы без кометы», – подумал он.

– Подозреваю, Рождественская звезда могла примерно так выглядеть, – пробормотал Падди.

«Если так, – подумал Питер, – то она чью-то большую беду означала». Но вслух он говорить этого не стал. Падди был слишком велик. А что еще важнее, он был человеком, способным шутить, сидя возле антиводородного бака с неисправной муфтой в руках.

Редер вздохнул, чувствуя, как напряжение во всем теле начинает спадать.

– У нас все получилось. Когда шестой бак опустеет, со всеми остальными будет полный п…

Тут громко и настойчиво зазвучали клаксоны. Один за другим остальные баки замигали красными тревожными лапочками.

Питер взглянул на Падди, вид у которого был такой, словно он только что лучшего друга лишился.

– Он умирает, – скорбно произнес новоирландец. – Последний термоядерный мотор глушится.

– Почему? – быстро спросил Питер. – Повреждение в бою?

Падди покачал головой.

– Перегрев, – сказал он. – Кристаллизация в фокусных витках. Последние несколько часов два мотора за шесть работали. Больше им было не вынести.

– Тогда закачаем энергию от транзитных моторов, – предложил Редер.

– Там нет горючего. Мы использовали последнее, прорываясь через Транзит, чтобы сюда добраться. Рассчитывали на базе «Онтарио» дозаправиться.

– Горючего у нас навалом, – сказал Редер, обводя рукой ряд антиводородных баков. – Пока еще, – оговорился он, бросаясь к шунту на номере шестом.

Быстро перекрыв поток, он крикнул Падди:

– У вас есть переноска?

– Еще бы у меня переноски не было, – пробурчал старшина и побежал ее доставать.

Когда Редер выбрался из-за бака, Падди уже исчез, так что Питеру осталось только переминаться с ноги на ногу и слушать вой клаксонов. «Чудесный одноконный фаэтон, – подумал он, припоминая прочтенный в далеком детстве рассказ. – Превосходно сработанный, не хуже любого боевого корабля Космического Отряда. Ничто там не барахлило. А потому, когда напряжение достигло определенной точки, все разом к чертовой матери полетело».

Падди вернулся через считанные мгновения, волоча за собой что-то очень похожее на трубу от старинного парохода. Питер ухватился за ручку на другом конце и помог механику завести переноску в узкое пространство позади бака. Это было трудновато, но вполне осуществимо; в конце концов, переноска и была рассчитана как раз на такие моменты, когда требовалось откачать из бака аварийную порцию антиводорода. Хотя, разумеется, как и столь многие другие системы «Неустрашимого», она тоже могла получить повреждения…

Питер отсоединил свой с таким трудом сымпровизированный шунт. Падди одной рукой поднял переноску повыше, освобождая коммандеру место для работы, и тот с бесконечной аккуратностью направил ее куда следует. Сбоку тут же загорелась панель. Показания подтверждали, что система работает и что она надлежащим образом совмещается с вентиляционными полями.