— Солнышко, может, поспишь? — проворковала Дина заботливо, и я, фыркнув, скинула наконец туфли-лодочки, забираясь с ногами на её постель.
— Вы что за обряд такой проводили и какие «благовония» жгли? — хмуро спросила я устроившуюся в компьютерном кресле подругу.
— Ничего особенного, — пожала плечами та. — Мы его уже сто раз совершали. Просто призыв душ предков, не более того. А благовония мы на этот раз вообще не жгли.
Ага, так я и поверила! Хотя, запаха-то постороннего в квартире и впрямь не было…
— А цель обряда? — нахмурилась я ещё больше.
— На этот раз — узнать, не грозит ли нам в ближайшем будущем что-то плохое, — терпеливо пояснила Дина. Её вообще сложно из себя вывести — я бы даже сказала, что невозможно. По крайней мере, я её ещё ни разу психующей не видела… Но мы ведь в одной компании и не пересекались с ней, так что, может, это лишь мои домыслы. — Однако, как только мы начали проводить обряд, в комнате полыхнул белый свет и появился Граф. Дальше ты знаешь — мы свернули лавочку и помчались к твоему компу. Но там стояла защита, и мы решили дождаться тебя, попутно пытаясь подобрать пароль, потому что Граф сказал, что гости прибудут в полночь, а мы не знали, успеешь ли ты вернуться за пару часов до их прибытия.
— Да пошло оно всё в Бермудский треугольник, — вяло пробормотала я, выудила из кармана кардигана флешку и кинула брату, ловко её поймавшему. — Тут ваша манга, читайте. А я спать…
— А говорила, что у тебя её нет! — возмутился Лёшка.
— Не передергивай мои слова, — фыркнула я. — Я лишь говорила, что её нет в моём компьютере. А её там и впрямь нет. Захочешь спать — спи в кресле. А ты, Дин, можешь забраться на кровать, но не веди себя, как слон в посудной лавке!
— А ничего, что это ты у меня в гостях, а не наоборот? — тихо спросила Дина, глядя в пол и ехидно так улыбаясь.
— Ничего, прощаю, — ухмыльнулась я и, скинув пиджак, который был заброшен Динке на колени, забралась под шёлк её покрывала.
Мысли одолевали отнюдь не радужные — вероятность того, что это всё не галлюцинация, была практически стопроцентна. Благодаря сим печальным размышлениям, сон не шёл, и я решила уточнить детали, расспросив соседей по ночлегу о том, какими они видели других пришельцев, но — увы и ах — описания наши совпали. На вопрос же, откуда аномалии псевдо-викторианской Англии могли узнать русский язык, мой противный брат покрутил пальцем у виска и сказал, что они — демоны и жнецы, а значит, им ведомы все существующие языки. Это было логично, но офигеть как неприятно, честно скажу, потому как я не люблю лишаться своего главного оружия — логики, а эта ситуация явно меня её лишила. После этого я решила её вернуть и подумала, что раз они не курили благовоний, то и травануться мы не могли, а раз глюк был одинаков, мы не сошли с ума. Вывод напрашивался сам собой: паранормальные существа за стенкой были реальны. И это меня отнюдь не радовало, потому как заявились они, чтобы выяснить причину моего удивительного долголетия. И как только они его выяснят, я умру, ведь они вряд ли оставят проблему мира мёртвых нерешённой. Все мои устои, все тезисы, которыми я руководствовалась в объяснении своего собственного везения, летели в тартарары, а точнее, в мир Мейфу, и это угнетало.
Я ещё долго ворочалась с боку на бок, обдумывая ситуацию и слушая смех брата и всхлипы подруги, читавших мангу, герои которой шумели за стеной. Однако под утро, часа в четыре, я всё же задремала и не заметила, как Дина заползла в мою, а точнее, в свою, но это мелочи, кровать и свернулась калачиком у меня под боком. Наступал новый день, который не сулил мне ничего хорошего…
====== 2) Угроза ======
«Audire ignoti quom imperant soleo non auscultare».
«Послушать глупость я готов, а слушаться не буду».
Проснулась я в десять утра и, сладко потянувшись, обнаружила под боком мирно сопевшую подругу, а на кресле — дававшего храпака братца. «Нееет, не сон!» — была первая мысль, посетившая мой только очнувшийся от забытья разум. А я-то надеялась… Однако за стеной было тихо, и я решила не томить себя ожиданием и пойти проверить, там ли ещё аномалии или испарились. Тихонько выбравшись из постели, я прокралась к двери и, распахнув её, чуть не застонала в голос — «на стрёме» стояли два демона-часовых, которые тут же отвесили мне поклон. Что за на фиг, почему они ещё тут?! Значит, это всё не сон, не глюк и не плод моей больной фантазии! О, боги Олимпа, как вы жестоки! Натравили на меня Гекату с её кошмарами!.. Что-то меня на мифологию повело, право слово…
— Госпожа желает позавтракать? — сияя обворожительной улыбочкой, предложил Себастьян.
— Или, быть может, наполнить ванну? — добавил тот, второй, аномальный.
— Реальные, да? — печально спросила я и получила в ответ сразу два кивка и лыбу от Михаэлиса — второй демон улыбаться, кажется, не умел в принципе. Кстати, а чего это они меня госпожой зовут и кланяются почтительнее, чем брату и его подруге? Что за на фиг? Надо бы во всём этом бедламе разобраться, раз уж выяснилось, что наркота тут ни при чём.
Я вышла из комнаты и, бесшумно закрыв за собой дверь, скомандовала:
— Я в душ, а вы не подглядывайте. Потом расскажете, что здесь происходит.
— Как пожелаете, — ответствовал Михаэлис, а второй демон вопросил:
— Наполнить госпоже ванну?
— Обойдусь, — поморщилась я и скрылась в санузле.
Белый кафель, белая лоханка эмалированной чугунной ванны, белая раковина, белый пол и потолок — ну как сказать, что это — ванна гота? Да никак. Если только гот — дальтоник, и то вряд ли… Приняв душ и ещё раз обдумав ситуацию на свежую голову, я пришла к выводу, что сначала надо выяснить у этих интервентов о цели их прибытия и полномочиях, возложенных на них начальством, а уже после — бить тревогу. Кажется, демоны были на моей стороне (пока, по крайней мере), так что выходок жнецов можно было не особо опасаться. А уж как им помешать в нахождении аномалии, я придумаю, надо только понять, чему, собственно, мешать.
Я умылась, почистила зубы собственной щёткой, благо я здесь частенько ночевала, спасаясь от ночных загулов брата и его гот-компашки, а потому щётку прикупила давно, и, причесавшись, неохотно пошла на кухню. Пункт приёма пищи у Дины был обставлен довольно симпатично и совсем не готично: бытовую технику скрывали дверцы псевдо-шкафчиков, косившие под светлое дерево, полки со всякой ерундой вроде глиняной и деревянной декоративной посуды и картины с лесными пейзажами украшали светло-серые стены, диван-уголок ютился у окна, зашторенного тёмно-серым тюлем, а ламинат под «орех» удачно вливался в монотонную, но уютную цветовую палитру. Однако больше всего на данный момент притягивал взгляд дубовый стол рядом с диванчиком, ибо скрывавшая столешницу потрепанная бежевая клеёнка успешно притворялась скатертью-самобранкой. Вот в такой обстановочке я и застала трудившихся в поте лица дворецких, превращавших обычную скатерть в самобранную: Себастьян пёк блинчики, настолько тонкие, что мне аж дурно стало от обильного слюноотделения, а его напарник ваял дополнение к ним — на столе было уже много всего, но в момент моего вторжения на кухню он мешал творог со сметаной и сахарным песком. Нет, я, конечно, знала, что у Дины пунктик на готовке, и продуктов в её кухне каких только нет, но красная икра и нарезка салями… Откуда дровишки, интересно? Не из мира демонов ли? Впрочем, дарёному коню в зубы не глядят, а я проголодалась. Так что не важно.
— Прошу, сейчас будет готов чай, — возвестил Михаэлис, поставив на стол огромнейшую стопку блинов, кои он, кстати, жарил на двух сковородах сразу.
— Спасибо, — нахмурилась я и уселась на диванчик, спиной к окну. — А теперь, гости дорогие, извольте рассказать, кто вы и зачем пожаловали.
— Зовите меня Клод Фаустус, — соизволил представиться демон номер два. — Мы с Михаэлисом присланы нашим начальством для ведения расследования относительно причин того, что Вы живы, хотя должны быть мертвы. Ваша смерть значится в Кисеки, списке смерти, в день Вашего же рождения, и аномалия того, что Вы всё ещё живы, пока не объяснена. Мы должны выяснить её причины.
