— А Вы сражались «за наших»? — хмуро вопросила я, сверля этого обрадушка взглядом.
— Не волнуйся, Катя-сан, — вмешался ехавший справа от меня Ямамото. — Он и правда на нашей стороне и тогда тоже дрался за нас.
— «За наших» из уст человека, не принадлежащего к мафии, звучит смешно, — выдал Мукурище. Я фыркнула.
— Знаете, не важно, состоите вы в партии или нет. Если вы за нее голосуете, она и ваша тоже, — заявила я, оглядываясь на примостившегося прямо за мной байкера, лишившегося не только байка, но и плаща. Одни перчатки остались, но их он, кажись, и за лимон американских тугриков не снимет…
— Ты голосовала за власть Савады? — ехидно вопросил он.
— Нет, но я ее поддерживаю, — усмехнулась я, сверля взглядом его светофор.
— В любом случае, мы все сейчас являемся единомышленниками в какой-то мере, — подал голос Бьякуран, и я, хмыкнув, повернулась к нему и заявила:
— «В какой-то мере» — это очень ценное добавление.
— Катя-сан, ты преувеличиваешь, — рассмеялся Ямамото. — Даже если раньше у нас и были разногласия, сейчас мы все на одной стороне. Да и потом, мы все хотим вернуться, и это нас объединяет.
— Это да, — пригорюнилась я.
— Как же тебе хочется, чтобы я оказался предавшей всех и вся гадостью, — протянул Мукуро, и я закатила глаза, но на него даже не обернулась. — Принять то, что я способен, когда мне выгодно, сражаться вместе с Савадой, ты не способна…
— Способна, — фыркнула я, почесывая за ушами Торра и успокаивая этим себе нервы. Он мое личное яблоко, да… — Вот поверить в то, что Вы на стороне мафии, когда ее цели совпадают с Вашими, я способна.
— Я не на стороне мафии, — голос Ананаса аж в температурный минус ушел — он меня бы заморозил им, будь я повпечатлительней. — Я лишь порой иду с ней параллельным курсом.
— Параллели не пересекаются никогда, — заявила я, намекая на то, что тогда ему всю жизнь придется идти параллельно мафии, потому как они и не расходятся.
— Ты не изучала геометрию Лобачевского? — съехидничал Ананас. Образованная Травка, ничего не скажешь. Ну, или укуренная в хлам, как и сам великий математик: то ли и впрямь считает, что параллели пересекаются, то ли глюк словил.
— Курить вредно, особенно опиаты, — съехидничала я. — А то Вас так глючит, что мне аж страшно. Хотя чего я удивляюсь? Судя по тому, что Вы решили закосить под наземное травянистое растение, Вы давно и прочно «подсели»…
— Хамство процветает, — протянул Мукуро.
— Ага, — кивнула я, — цветет и пахнет. Ананасами.
— Как я популярен! — съехидничал Фей.
— И не говорите! — «прифигело изумилась» я. — Вопрос, с чего бы. Впрочем, Павлик Морозов героем считался, да и любит ныне народ типчиков с подмоченной репутацией. Вроде как, «плохие парни» считаются притягательными.
— Тогда я тоже должен быть популярен, — с милой лыбой заявил Бьякуран. Ох, ему только нотки рядом с фейсом не хватает для полного сходства с мангой…
— Придется мне Вас расстроить, — хмыкнула я. Правда, вряд ли он расстроится, но это и к лучшему… — У Вас фанатов куда меньше.
— Я проигрываю Мукуро-куну в харизме? — вопросил снежный Барс с улыбочкой. Впрочем, без нее он вообще не может.
— Не-а, — покачала головой я. — Просто Вы продули. Что в будущем, что потом, в битве аркобалено. Да и потом, в нашем Павлике Морозове все ищут, и кто-то даже находит, плюсы. Вроде как он и не плохой вовсе, ведь помогал Савада-сану и ни разу на него не напал после первого проигрыша. Говорят, что он никогда не нападет, а вещает о том, что ненавидит мафию, для проформы, — Ананас за моей спиной в этот момент возмущенно фыркнул. — То есть, он для них положительный персонаж с уклоном в минус, а такие многих манят, как мороженка в сорок градусов жары. Вы же сразу выступили «на темной стороне», хоть и были в белом. Вот у Вас и нехватка фанов, в сравнении с нашим мафиози, борющимся против мафии.
Вышеозначенный мафиози вновь возмущенно фыркнул, а Бьякуран, как я и ожидала, ничуть не расстроившийся, протянул:
— Но ведь во время битвы аркобалено я был на стороне Савада-кун…
— И всё равно продули, — пожала плечами я, перебивая его, а Барс-сама возразил:
— Не скажи, я был на стороне Савада-кун, и мы победили, разве нет?
— Ага, но команда Юни-то продула, — пожала плечами я с видом «C’est la vie, и не колышет». — И потом, народу, смотревшего аниме, куда больше, чем читавшего мангу, так что о Вашем «исправлении» знают не все.
— Какая разница, сколько у кого фанатов? — рассмеялся Ямамото. — Уверен, у меня их вообще нет, ну, или очень мало. Я не харизматичен. Но это же просто ерунда, мы не сделали ничего такого «великого»…
— Только мир пару раз спасли, — перебила я его, и мечник, почесав затылок, рассмеялся.
— А я вообще неуклюжий, — грустно улыбнулся Дино. О, а вот у него, кажись, наболело…
— Да ладно, зато ты, когда подчиненные рядом есть, супер-пупер крут, — попыталась я его подбодрить.
— Только вот они не всегда рядом, ку-фу-фу, — съязвил Ананас, и я даже не поленилась обернуться, чтобы зло на него воззриться.
— Бяка Вы, — прорвался наружу крик на этот раз моей души. — Вот просто слов нет, какая бяка! Нет бы поддержать человека, а Вы…
— Оя, оя! Против правды не пойдешь, — усмехнулся хохолконосец, ехидно глядя мне в глаза. Я фыркнула и, одарив его взглядом «всё тлен, а ты истлеешь первым, и я тому порадуюсь», отвернулась.
Температурный показатель, думается мне, зашкалил аж за тридцать градусов, а мимо нас, утаптывавших очень широкую пыльную проселочную дорогу, проплывал унылый сельский пейзаж из полей и одиноко стоявших редких деревьев, жаждавший воды не меньше, чем мы сами. Да, не быть нам ни ковбоями, стойкими и термонепробиваемыми, ни папуасами… Я вспотела, Дино и японцы, особенно Рёхей, всё это время нарезавший вокруг нас круги, тоже, и лишь Бьякурану явно было начхать на такие «мелочи», и он активно доказывал, что снег, оказывается, на жаре не тает. Мукуро же был довольно бодрым, но я заметила, когда последний раз играла с ним в гляделки, что по его шее тоже скатилась одинокая прозрачная капля. Ура, не только положительные персонажи тают под палящим солнцем! Справедливость есть! А то из-за термо-неадекватности Бьякурана я уже начала в этом сомневаться…
— К сожалению, Мукуро прав, — тяжко вздохнул Дино минуты через две после нашего с Ананасом препирательства.
— Ой, давай еще самоуничижением займемся! — фыркнула я. — Главное, ты человек хороший.
— Думаешь? — улыбнулся он и воззрился на меня, аки на Энзо… Брр, чувствовать себя любимцем босса мафии мне не по душе…
— Знаю, — пожала плечами я и уставилась на горизонт.
— Полностью согласен с Катей-сан, — встрял Ямамото.
— Круговая порука, — хмыкнула наша местная оппозиция.
— Ага, а за Вас даже поручиться некому — Вы одиночка, — фыркнула я возмущенно. — Даже Кэна с Чикусой убить готовы были!
— Люди — лишь марионетки, — пафосно изрек гадкий Трав.
— А не пойти ли Вам в тундру ягель пощипать, представитель того же вида Homo sapiens, что и другие «марионетки»? — съязвила я.
— Брейк! — возопил молчавший до сих пор Рёхей. — Давайте сменим тему! Вы всё равно не придете к общему знаменателю!
— И то верно, — вздохнула я и замолчала, равно как и Ананас, жаль, про него нельзя сказать «навсегда»: молчаливый он куда более терпим.
Наконец наставшая тишина умиротворяла и даже усыпляла вкупе с жарой, и я начала клевать носом. Ямамото даже пару раз ткнул меня в бок, после чего я «просыпалась», правда, ненадолго, и вновь впадала в состояние, близкое то ли к трансу, то ли к коме от теплового удара. Хотя разве от него можно в кому впасть? Надо уточнить… Но я не о том. Редкие облака неспешно бороздили просторы над нашими многострадальными тыковками и давали неутешительный прогноз погоды на день. Солнце же подтверждало сию несправедливость, и даже ветер, казалось, решил свалить куда подальше, боюсь сказать «в туман», а то при иллюзионисте прозвучит двояко. Лошади изнывали от аномальной погоды, как и их седоки, а настроение у всех клонилось к точке «апатия» — даже боксер, казалось, педали крутил как-то лениво и не воодушевленно.
