Все молча наблюдали за действиями моей сестры и ждали начала боя, причем я понимала, что всё это Граф и его сообщник устроили не для того, чтобы отговорить нас от сражения, а для того, чтобы дезорганизовать нас, и я осознала, что бой будет скорее моральный, нежели физический, и что, фактически, он уже начался: Маша уже испытала часть боли, что он нам обещал, осознав, что, по сути, выбрав нас, своих друзей и сестер, она предала человека, который много раз спасал ее и безмерно любил. Но она не могла поступить иначе, и это ее убивало, однако Граф не учел одного — Маэстро вселил в нее уверенность в собственных силах, хотя, думаю, того, кто Маше нравился, вся эта сцена и впрямь выбила из колеи не на шутку. Однако по лицам понять, кто из парней был задет больше всех, было невозможно: Фран и Бьякуран, как всегда, скрывали свои эмоции за масками, Гокудера был в шоке и, скорее всего, злился, но в его взгляде сквозило понимание, а не ревность, ну а Дино на Машу явно не претендовал, потому как в его глазах были лишь понимание, сочувствие и вера в мою сестру и ее победу, и он был единственной личностью, которую можно было смело вычеркивать из списка поклонников Марии. Меня же поступок Маэстро удивил и даже, можно сказать, в какой-то мере поразил, потому как он изначально поставил свою жизнь на кон, веря в мою сестру, и это дорогого стоило. Я даже посочувствовала ему и подумала, что если бы он освободился до прихода мафиози в этот мир, у них с Марией могло сложиться вполне счастливое будущее, но затем я подумала, что если бы он ее любил и впрямь безгранично, а вот она бы его не любила, а просто была влюблена, ничего хорошего из их семейной жизни не получилось бы, и потому, возможно, даже хорошо, что всё сложилось именно так, и они не остались вместе. Катя же была абсолютно дезорганизована и кусала губы, комкая в руках платок, а ее жених пытался успокоить мою сестру, взяв ее за руку и что-то шепча ей на ухо, на что она лишь кивала, но наконец всё же сумела взять себя в руки и, глубоко вздохнув, успокоилась, причем, надо сказать, вовремя…

Как только камень занял свое место на земле, перед нами возникли братья Шалины в белой вспышке света, и я удивленно покосилась на Суперби. Мы, конечно, выдвигали версию о том, что они могли быть шинигами, но объяснения тому, что у них билось сердце и их анализы не отличались от анализов живых людей, не нашли.

— Значит, вы из той же гоп-компашки, — зло процедила Мария и, бросив на шинигами полный ненависти взгляд, вернулась к нам.

— Ах, моя дорогая пышечка, — заломив руки, пропел Вадим, — мы не хотели приходить! Право слово! Но нам просто не оставили выбора! А потому давайте не будем портить сию дивную рощицу с заветными камешками и пройдем в поле. Как вам идейка, дорогие мои красотулечки в немодной одежде с блошиного рынка?

— Рынок назывался «Хозяюшка», — усмехнулась Маша, сверля модника злым взглядом. — И место для боя уже готово.

— Прекрасно! Просто дивно! — заявил Вадим, поправив волосы на затылке изящным движением царственной длани, а Алексей вдруг из ниоткуда материализовал белый лист бумаги, размером примерно тридцать на десять сантиметров с черными иероглифами, и мы напряглись, но он, не глядя, бросил фуда в сторону Маэстро, и тот хоть и пытался уклониться, не сумел, потому как бумага изменила траекторию полета и приклеилась к его лбу. Это напоминало то, как Бэл кидал свои стилеты по нити, но Шалин нити явно не использовал, и его техника осталась для меня загадкой.

Наши гении нахмурились, а Алексей скомандовал:

— Ведите.

Маша повела нас всех к огромнейшей площадке, недавно очищенной от снега нашими мафиози, причем, заходя на нее, иллюзионисты высушили нас всех реальной иллюзией горячего воздуха. Нам ведь нельзя было допустить, чтобы в опасной близости была вода…

— Неплохо подготовились, — похвалил нас Алексей, топая к середине поистине гигантского обесснеженного участка, однако тут же добавил: — Но недостаточно. Против нас это сработает, но против него — никогда.

— Он одно из главных божеств, — холодно бросил Скуало, вставая рядом с Бельфегором, а я и мои сестры зашли парням за спины и встали так далеко, чтобы видеть и слышать всё происходящее, но не попасть под удар. — И против него подобные меры предосторожности бессильны. Однако против вас, его приспешников, это сработает, а иного нам и не надо.

— Вы уверены, что «он» — это Владыка Эмма? — усмехнулся Шалин-старший. — Что ж, проверьте. Победите нас и сможете встретиться с «ним». Победой считается освобождение пленника, что будет за нашими спинами, от магии фуда. Начнем?

— Один вопрос, — усмехнулся Бэл. — Как вам удалось притвориться живыми на медосмотре?

— Ой, всё предельно просто, голубчики мои, — пропел Вадим, поправляя алый воротник черного плаща. Кстати, он сегодня был без сумки — вот что с людьми строгое начальство делает! — Мы просто использовали нашу магию, а он свою. Заменить анализы на чужие проще простого, а с его силой временно наделить неживое тело с холодной кровью, которая, кстати, бежит по венам, временной иллюзией жизни — не проблема. Мы можем и есть, и пить — мы прямо-таки как живые, только… немного мертвые, ну да это пустяки! У нас даже температура тела почти как у живых, разве что совсем ненамного ниже. Но вот кровь и впрямь холодная, потому как мертвая, а сердце хоть и бьется, тепла ей дать не может. Ну а ему согреть нашу кровушку проблем не составило — вот и весь секрет! Еще вопросики? Задавайте, я весь во внимании!

— Ты вырос с Графом, я прав? — усмехнулся Суперби, а Вадим театрально коснулся лба ладонью и, запрокинув голову к небу, простонал:

— Неужели же мы так похожи с этим беспутным существом?! Но, увы и ах, ты угадал, мой последователь с недоросшими до моего уровня волосами. Меня вырастил его сиятельство Граф! Растил с пеленок, правда, не любил со мной нянчиться, так что я рано повзрослел: книжечки у Графа те еще! Обычно со мной занимался Ватсон, но он всегда говорил, что я должен брать пример с этого распутного шинигами! Хоть я и был живым ребенком, но иногда Граф сам со мной играл, пусть и не любил возиться с детьми, считая их слишком глупыми и скучными, а когда я ему надоедал, меня отправляли к нему, тому, кто меня спас из цирка уродов и дал шанс выжить, и мы давали представления на улицах британских городов, — продолжив ломать комедию, заламывая руки и играя моно-спектакль, Вадим, похоже, решил рассказать про всю свою жизнь, потому как заявил: — Ах, вы наверное все в нетерпении услышать о том, как меня спасли? Всё очень просто! Я должен был умереть еще в детстве, но он меня спас и принес в мир Мейфу к Графу. Тот продлил мою жизнь до десяти лет и взял на воспитание, причем мое тело было просто ужасно, и потому мой спаситель исправил его с помощью своей магии. Вы, конечно, уже наверняка поняли кто он, но я не имею права называть его имя, так что простите-простите, птички мои! Ну а в десять лет мне предложили встретиться с моим обожаемым братиком, увидеть которого я мечтал всю жизнь, и которого воспитывал сам мой спаситель — короткими разговорами и давая ему пособия по магии джуфу! Ах, когда мы встретились, на мне был килт — это так смущало! Но наши братские узы были столь крепки, что мой дорогой братик сказал, что эксцентричность мне идет, и я решил более не ограничивать себя! А-ха-ха! — он зашелся в театральном наигранном смехе, а затем, всё так же позёрствуя, продолжил рассказ: — Ну и, как и предполагал Граф, мой милый любящий братик согласился на то, чтобы помочь мне прожить до двадцати лет, и мы заключили договор о том, что погибнем в возрасте двадцати двух лет, поделив жизнь моего брата, которая должна была оборваться в сорок четыре, пополам, а затем станем шинигами — мой спаситель уверил моего братика в том, что это замечательная перспектива, а я всегда хотел стать настоящим шинигами и надрать уши этой прозрачной пакости! А-ха-ха! Но мне это не удалось, потому что он всё равно сильнее — с Хранителем Свечей шутки плохи, дорогушечки мои, он в мире Мейфу второй по силе! За-пом-ни-те! — по слогам пропел он и вновь затараторил: — Ну а в двадцать лет мы встретились, подтвердили наш милый договорчик и через два года погибли в автокатастрофе. Да-да-да, мы были в том автобусе, не удивляйтесь, ранимые мои пампушки, не путать с украинским блюдом! Но тела наши изъял мой спаситель, он же стер память всем, кто был в автобусе, относительно нашей с братиком судьбинушки. Целый год мы верой и правдой служили ему в мире Мейфу, а затем пришло время главной расплаты за то, что нам дали вторую жизнь, изъяв первую: нас прислали обратно в этот мир, и мы, такие прекрасные актеры, притворились живыми людьми! Это было весело и увлекательно: я среди смертных никогда не жил, и они оказались на удивление милыми — слушали меня с открытым ртом и умилялись на мой несравненный внешний вид! Ах, но это было неизбежно, в результате чего я решил заниматься тем, что было мне интересно — модой, историей и развлечениями, а мой братик, обожавший учиться и трудиться, начал делать карьеру и помогать моему спасителю в осуществлении его планов. Впрочем, не стоит смотреть на нас, как враг народа на расстрельную команду, дорогие девочки: мы ваших родителей не трогали! Ути-пути, какое недоверие во взглядах! Ну хотите, я поклянусь любимой байковой пижамой в яблоках? А-ха-ха, не хотите? Правильно, потому что у меня нет такой, есть лишь пижамка с косточками — они милее яблок, я же вам не Рюучище страшенное из нетленной «Тетради Смерти»! Я куда милее и кавайнее, хоть и шинигами! Ну да ладно, вернемся к вашим папеньке и маменьке: нас закинули сюда именно в то время, в которое закинули, потому что оставалось лишь полгода до их гибели! Книга Судеб нам об этом сообщила. Ах, в манге говорится, что внезапные смерти неожиданны, но это ни чуточки не соответствует правде! Длина свечи равна длине жизни до момента смерти тела от естественных причин, однако она может погаснуть не догорев — это смерть насильственная, здесь всё верно. Однако мой нахальный опекун имеет счастье лицезреть все тома Книги Судеб, а в ней пишется судьба каждого человека, правда, стоит лишь ему умереть, как вся информация исчезает, перекочевывая в архив Библиотеки. Ну и правильно, чего Дом Тысячи Свечей замусоривать лишними томами? Там и так хватает мусора, книги маркиза Де Сада не в счет — это нетленно, как манга о гениальных детективах, а может, и больше, потому как рукописи не горят, а манускрипты — ну кто их знает, право слово, Булгаков ничего о них не написал! Так как Граф заключил договор с моим спасителем, он сообщил тому о появлении нехороших записей, касавшихся ваших папеньки и маменьки, птички мои безголосые, то бишь о том, что их время должно вскоре подойти к концу, и нас отправили сюда. Мой братик трудился, я развлекался и помогал ему, когда было необходимо, и вот мы у финальной черты — скоро всё завершится! Что ж, еще вопросы? Вопросов нет, давайте же начнем играть! Я так заскучал в этом мире без хороших драм и трагедий, что так и чешутся руки что-нибудь эдакое сотворить, чтобы посмеяться, пока другие плачут, а потом с ними же выпить в больнице за здравие раненного! Ну и? Кто на новенького?