— А зачем ты это выяснял? — озадачилась я.

— Принц раздумывал, стоит ли нашпиговать стилетами тех шинигами, что будут с нами связываться, но решил этого не делать — было невыгодно, — пояснил мой монарх, и я поняла, что Бэл этим утром у реки не свершил свою мелкую (или не очень) «мстю» лишь потому, что получил новый контракт. И, кстати, я его отлично понимала, но на тех милых птичек лично у меня бы рука не поднялась. Но ведь они не животные, а мертвяки с крылышками, так что, закидай их Бэл ножичками, ничего против бы не имела. А то ишь какие: в перья вырядились, милашками прикинулись — и не тронь их… Это они, наверное, специально маскируются! Чтобы любители животных и всего милого не смогли атаковать! Коварные…

Я решила сдаться, раз уж Бэл сказал, что всё будет в порядке, и, подняв лапки, заявила:

— Как скажешь. Только волноваться я всё равно буду. Придумайте хороший план, а я пойду поищу информацию о технике боя фуда и Шикигами.

— Я с тобой, — отозвалась Маша, и мы с сестрой отправились ко мне — искать информацию о магии и духах…

====== 68) Вы на наших нервах чечетку отбиваете, мы — на ваших. Равноценный обмен! ======

«Разговаривающий враг — это уже пол врага!» (Ник Перумов)

POV Кати.

Закончилось совещание около четырех часов, причем я его покинула сразу после обеда: работу никто не отменял. За ужином парни раздали нам с сестрами указания о том, как себя вести, и ни с того ни с сего заявили, что мы должны попытаться зажечь Пламя Предсмертной Воли, потому как у Суперби давно уже появилась странная теория (которую он тщательно скрывал, кстати) о том, что хоть в этом мире Пламени и нет, у нас оно может быть. Обосновывать ее он отказался, сказав, что не хочет касаться больной темы, а именно: говорить о наших родителях, и потому пока не получит доказательства, не будет ничего пояснять. По его расчетам, у Лены должно было быть успокаивающее Пламя Дождя, у Маши — Пламя Урагана, причем с этим даже Хаято согласился, а у меня — Гроза, и вот тут я выпала в осадок. Гроза — это уплотнение и кристаллизация, и при чем тут я, мне было абсолютно непонятно, а вот наши гении заявили, что Гроза — это Пламя, чаще всего присущее людям, строго чтящим законы и субординацию, радеющим за мир и порядок, способным вести за собой, но предпочитающим быть ведомыми абсолютным лидером, и способным сплачивать вокруг себя других — вроде как, они эдакие алмазные стержни, наделенные магнетизмом, притягивающим к ним многих, но подпускающие к себе далеко не каждого. Даже Кёя был согласен, и я сдалась, сказав: «Наше дело маленькое — как скажете, так и будет». Всё равно я считала, что это всё ерунда, и мы не сумеем зажечь Пламя… Однако парни в этом так уверены не были, и Гокудера, вундеркинд наш, а также счастливый обладатель системы CAI (и дополнительных колец, включая кольцо Урагана, кстати), выдал нам с сестрами не пострадавшие во время боя с семьей Шимон кольца Урагана, Дождя и Грозы. Ленка, с таким видом, словно Россия все медали на олимпиаде в Сочи захапала, кинулась к себе, провопив: «Я знаю, что делать, мне Бэл рассказывал!» — а Маша, повертев в руках перстень Хаято, спросила у него:

— И что дальше? Мне никто «что делать» не рассказывал. Скрыли, хранители тайн Великих Пирамид!

— Идем, исправлю упущение, — фыркнул курильщик и запихнул в зубы сигарету.

Они удалились на улицу, потому как Пламя Урагана — это Пламя разрушения, а я помыла посуду, надела перстень на средний палец правой руки и пошла наверх. Я примерно представляла, как сей артефакт работает, но не думала, что что-то из этой затеи выйдет, однако на лестнице меня догнал мой вождь и повелел идти к нему. Ну а я что? Я пошла, потому как мы люди маленькие, жизнью забитые, ага, так что раз больше делать нечего, придется идти на тренировку по магии и проявлению решимости.

Зайдя в комнату с угнездившейся на шкафу канарейкой, я уселась на кровать с темно-серым покрывалом и спросила:

— А может, пулю в лоб или пилюлю под язык? А то сама я его точно не зажгу.

— Посмотрим, может, и зажжешь, — поморщился комитетчик, усаживаясь в кресло и хмуро на меня глядя.

Я тяжко вздохнула и направила решимость в перстень, но ожидаемо ничего не произошло. А вообще, как он меня тренировать собрался, если сам для поджигания браслета всегда ярость в него направляет? Я-то злюсь редко и никогда — до масштабов зажжения злостью и яростью Пламени…

— Печалька, — пожала плечами я. — Не получается.

— Ты не очень-то расстроилась, — усмехнулся герр Шпионэ.

— Факт, — кивнула я. — Ничего уж с этим не поделаешь. Злость — это не ко мне, а решимость… Да я вообще человек мирный, носочки всю жизнь вяжу, да…

— Знаешь, решимость может быть направлена и в мирное русло, — подозрительно тихо сказал Кёя. — Попробуй направить в перстень решимость быть со мной, несмотря ни на что. Сегодня мы получили подтверждение того, что это возможно, так попробуй направить в перстень всю свою решимость выполнить условия, которые шинигами выдвинут для нас.

Я ошарашенно посмотрела на мужчину, напряженно сверлившего взглядом перстень, и подумала: «Была не была. Если я смогу зажечь этот перстень, то смогу показать ему свою решимость, а значит, я обязана его зажечь». Я направила в перстень всю свою решимость всегда быть с Хранителем Облака Вонголы и представила тот дом, что приснился мне в день его признания. Я надеялась попасть туда и увидеть сад камней, который так любил Кёя, пройтись по дорожкам, по которым любил бегать Ролл, прикоснуться к деревьям, с которых любил наблюдать за работой хозяина Хибёрд… Подумав: «Я обязательно буду с ним, что бы ни случилось», — я закрыла глаза и собрала всю свою решимость, сконцентрировав ее в перстне Грозы, а минут через десять услышала рядом с собой голос Кёи:

— Открой глаза.

Я послушалась и вдруг увидела, что перстень сияет ровным зеленоватым свечением. Нет, это не было огромное бушующее пламя, но и парой вот-вот готовых погаснуть искорок я его назвать не могла: это был небольшой ровный огонек, слегка дрожавший, но довольно яркий. Коробочку, правда, открыть им было бы невозможно — слишком слабенький он был, но главное — сам факт! Я ошарашенно посмотрела на сидевшего напротив меня на корточках комитетчика и удивленно спросила:

— Как так?! В этом мире Пламени Предсмертной Воли нет!

— Теория Суперби подтверждается, — со вздохом сказал Кёя и сел справа от меня на кровать. — Он считает, что ваши предки были перемещены в этот мир, не более.

— С какого фига?! — возмутилась я, а комитетчик взял меня за руку и пояснил:

— О вашей семье по материнской линии известно не многое, мы сумели раскопать генеалогическое древо лишь на три колена выше твоей матери — дальше оно теряется в деревне под Саратовом. А вот семья твоего отца была довольно известна. Твой дед был ростовщиком, но до советских времен семья ваша являлась дворянской и имела довольно большие накопления, значительная часть которых, как ты мне рассказывала, перед революцией была закопана где-то в этом районе, потому твой отец и купил ферму именно здесь. Но если смотреть выше по древу, одна ветвь сильно выделяется. Дворянская ветвь, которая неизвестно от кого пошла. Как такое возможно, ты можешь понять? Дворянский титул, а точнее, графский, получить было не так просто, и давали его лишь за особые заслуги. Однако каким-то образом в конце восемнадцатого века никому неизвестный гражданин, приехавший в Петербург из Орловской Губернии, сумел выслужиться и получить титул графа. Причем его родословная до нас не дошла, и мы знаем лишь, что он прибыл в столицу из Орла. Титул ему был пожалован в тысяча восьмисотом году, за год до гибели Павла Первого, известного как тиран и самодур. Неужели ты считаешь, что такой император, как Павел Первый, даровал бы графский титул «за красивые глаза»? Он ценил преданность и силу, а также панически боялся заговоров, и если предположить, что ваш предок каким-то образом выделился именно на этом фронте, то присвоение ему титула вполне понятно. Но как человек, никому неизвестный, не владевший землей, однако имевший при себе просто огромную сумму денег, неизвестно откуда взявшуюся, сумел выслужиться перед самим Императором? По документам титул ему был пожалован «за особые заслуги» — какие именно не уточняется. Откуда у него взялись деньги, кто он вообще такой и как сумел пробиться к правителю? Слишком это всё подозрительно. Судя по экспертизе, символы на камнях, скорее всего, как раз относятся к концу восемнадцатого века — еще одно совпадение. А теперь прибавь к этому то, что вам на помощь прислали именно нас, жителей мира, в котором есть Пламя, и то, что камни на него довольно неадекватно реагируют. К тому же, по словам Бьякурана, миров, где Пламя Предсмертной Воли существует, довольно много, и даже если ваш предок был не из нашего мира, вероятность того, что в его мире также существовало Пламя, очень велика.