Шалины заявились минута в минуту, блеснув пунктуальностью, после чего мы с мафиози и гражданами уголовничками вступили в неравный бой с Шалиным-младшим, раздухарившимся не на шутку и постоянно дававшим всем подряд советы по моде, здоровому питанию, уходу за волосами, ногтями и кожей и верному использованию косметических средств. Затем, наконец, подал голос Алексей, всё это время молчавший и хмуро взиравший на сосредоточенную Марию, вертевшую в руках запечатанную колоду, и сказал:

— Хватит. Начнем игру.

Вадим тут же замолчал, и Маша протянула Алексею колоду для того, чтобы он ее распечатал. Алексей выполнил требуемое, затем проверил карты на наличие крапа и, ясное дело, такового не нашел, потому как его там не было, после чего то же самое сделала Мария, и игра началась. Шалины не передергивали карты, а вот Маша и Север старались во всю. Первый кон выиграл Алексей, и Мария с напарником на это никак не повлияла, а вот второй кон выиграл Север, так натурально сыгравший афигение, что даже я бы поверила, не будь я в курсе его профессии. Кстати, ни Мария, ни ее союзники ни разу не перешли на жаргон, что примечательно, потому как лично я, грешным делом, думала, что люди, подобные им, без жаргона общаться просто не умеют… Далее последовал выигрыш Маши, а затем они сравняли счет, сдав игру Шалиным, причем выиграл на этот раз Вадим. Кстати говоря, Север выиграл «неожиданно», буквально вырвав победу у Алексея, вышедшего вторым, а вот моя сестра выиграла с неплохим отрывом. Всё должен был решить пятый кон, и даже я немного занервничала, потому как сумма, оговоренная Франом при заключении пари, была довольно существенной, а терять заработанные потом и кровью денежки мне не хотелось. Однако пятый кон выиграл Север, заставивший нас понервничать и буквально зубами вырвавший победу у Вадима (по крайней мере, так этот балаган выглядел со стороны). Но, что интересно, Шалины не расстроились, а точнее, не расстроился Алексей, сказавший:

— Приятно было сыграть, хорошо, что вы не злитесь за то, что мы выиграли у вас в заключении контракта с Крапивиным.

А вот Вадим как раз таки расстроился и начал вопить, что жизнь несправедлива, что он не привык проигрывать, и что с его-то феноменальным везением он мог проиграть лишь своему любимому братику. Наконец он заявил, что что-то тут нечисто, но Мария возмутиться не успела — это сделал Алексей. Он холодно посмотрел на брата и процедил:

— Закрой рот, иначе я уйду.

Странно, но это произвело эффект разорвавшейся бомбы. Я всегда думала, что Вадим — это некая беспокойная субстанция, вечно находящаяся «на позитиве», ничем не прошибаемая и ценящая только себя, но он вдруг резко побледнел и, вцепившись в запястье брата, прошептал:

— Ты же не серьезно? Лёш, не надо, пожалуйста. Я без тебя не выживу, не бросай меня. Я замолчу, только не уходи, хочешь, я принесу извинения? Любые…

Кстати говоря, даже Маша с ее отличным пониманием людей и Савада с его гипер-интуицией потом сказали, что Вадим не играл — он на самом деле испугался, что Алексей уйдет, и мы поняли, что Шалин-младший полностью зависит от брата, а вот тот от этого в восторге явно не был, потому как поморщился и, отцепив руки брата от своего запястья, холодно бросил:

— Извинись. И веди себя достойно, мы не дома. Не смей показывать свои слабости, ты меня понял?

— Д… да, — пробормотал Вадим дрожащими губами, чуть ли не посерев, и поднялся, после чего всё тем же тихим, но уже не напуганным, хотя явно нервным голосом, произнес: — Я приношу извинения за то, что высказался некорректно.

— Да ладно, ничего, — пробормотала опешившая Маша, и Вадим, кивнув, сел обратно и настороженно воззрился на брата, который словно не заметил его состояния, так что у меня сложилось впечатление, что Вадим для него — обуза, которую он презирает.

А затем Алексей обратился к Маше всё тем же ледяным тоном, что и всегда:

— Итак, что бы Вы хотели получить в качестве оплаты карточного долга?

— Ну… — протянула Мария, словно никак не могла решить, что выбрать, а затем, сделав вид, что ей в голову пришла отличная идея, заявила: — Чтобы не потрошить ваш кошелек, давайте остановимся на том камне, что исчез из руин, находящихся в нашем лесу. Как вам такая идея?

— С чего Вы взяли, что он у нас? — безразличным тоном поинтересовался Шалин-старший.

— А я вообще много чего знаю, — хмыкнула моя сестра.

— Однако здесь Вы заблуждаетесь, — пожал плечами Алексей. — Камня в нашем распоряжении нет.

— Значит, вам стоит его найти, — усмехнулась Мария. — Потому как ограничений не было, кроме денежного, и я с тем же успехом могла попросить у вас шляпку королевы Елизаветы.

— Шляпку достать было бы проще, — нахмурился Шалин-старший. — Вы не передумаете?

— Нет, я очень упрямая, — развела руками Мария.

— Хорошо, мы попробуем достать его, — ответил Алексей и поднялся, а следом за ним вскочил странно-притихший Вадим, ловивший каждый жест брата и старавшийся буквально сливаться с обстановкой, и это в алом плащеёчке-то с серебристой вышивкой.

— Буду ждать, — кивнула Маша. — Но помните, что срок возврата долга, обговоренный вами с Франом — второе декабря сего года.

— Я знаю, — процедил Шалин-старший и направился к выходу. Вадим кинулся за ним следом и, быстро собравшись, пока Алексей обувался, снял с вешалки длинное черное пальто брата и осторожно протянул его ему, расправив так, словно хотел помочь надеть. Алексей сей поступок брата проигнорировал и, забрав у него пальто, быстро оделся, после чего бросил ему:

— Попрощайся, мы уходим.

— До свидания, — пробормотал Вадим таким тоном, словно ему на нас всех было глубоко наплевать, а его заставляли с нами прощаться в то время, как у него жизнь рушится, но при этом он не имеет права быть невежливым.

— До встречи, — хором ответили мои сестры, а Алексей, открыв дверь, сказал:

— Не думаю, что этот камень принесет вам что-то хорошее, вам же было бы лучше, если бы он оставался там, где находится сейчас, хотя бы до Нового Года. Впрочем, это лишь мое личное мнение. Но раз вы настаиваете, мы выполним договор, потому что я всегда выполняю обязательства. Однако советую вам еще раз подумать, потому что вы хотите открыть ящик Пандоры.

— В конце концов, мир не исчез после открытия этого ящика, — пожала плечами Маша.

— Но насколько лучше бы он был, останься ящик не распечатан, — ледяным тоном отчеканил Шалин-старший. — Вы суете нос в вопросы, вам неведомые, и это грозит вам большими неприятностями.

— А Вы, значит, в этом разбираетесь? — вскинула бровь Маша, явно начиная нервничать.

— Поверьте, я знаю много таких вещей, о которых вы даже не подозреваете, — усмехнулся Алексей, обычно к такому не склонный, и все мы подозрительно на него посмотрели, в то время как Вадим удивленно вскинул брови, но промолчал, теребя в руках небольшую черную сумку, похожую на футляр для шляпы и расшитую серебром. Интересно, этой жертве моды не надоедает шокировать общественность своим видом?..

— Тогда, может, Вы нас просветите? — вопросила Мария, явно не рассчитывая на положительный ответ.

— Иногда неведение куда полезнее знаний, — туманно изрек Шалин-старший. — Однако помните, что незнание не освобождает от ответственности. Да и Вам ли этого не знать, госпожа Светлова-старшая?

Не говоря больше ни слова и не дав возможности Маше ответить, Алексей вышел на улицу и растворился в ночи, а за ним кинулся его брат, и мы, вышедшие на крыльцо следом за ними, услышали обрывки фраз, сказанные семенившим за братом Вадимом таким тоном, словно он готов был разрыдаться:

— …ты же не сделаешь этого? Я не смогу без тебя… Ради чего мне жить, если ты уйдешь?.. Пожалуйста… Только не снова… Не повторяй ту ошибку… …были не правы…

Алексей ему что-то ответил, но я расслышала лишь:

— …потому я рядом с тобой, и пока это не изменится.

Вадим явно был счастлив такому ответу и поспешил к стоявшей впереди машине, а точнее, шикарнейшему черному Ролс-Ройсу с фигуркой «Серебряной леди» на капоте, которая вообще-то может убираться под капот, но пафос братьев Шалиных настолько велик, что они, видимо, хотят, чтобы знаменитую эмблему дорогущего авто видели издалека. Подбежав к машине, Вадим распахнул заднюю дверцу, и его брат уселся в салон, а сам он кинулся к дверце напротив и занял место рядом с братом. Шофер, всё это время сидевший в машине и, как только братья вышли из дома, начавший прогревать мотор, тут же газанул, и машина миллионеров плавно покатила к воротам нашей фермы, а мы вернулись домой.