— А какая сумма? — ничуть не обидевшись, спросила Маня.
— Мы приглашали оценщика в самом начале расследования, — высказалась Лена. — Он сказал, что это всего лишь камни, и много за них не выручить, но если будет официальный документ, что узор и впрямь древний, то цена увеличивается. Лучше всего сделать сумму довольно большой, потому что если у них есть документ, подтверждающий, что оценочная стоимость камня высока, нам придется несладко, заяви мы небольшую сумму.
— Рискованно, — протянула Маша, призадумавшись, а затем усмехнулась и заявила: — Ленусь, не обижайся, но я не хочу рисковать деньгами ни на один процент. Короче, я сведу к минимуму риск. Мне помогут мои парни. Мы с Севером будем передергивать вместе, а Валет с Хохмой поработают показчиками из зала.
— Ты уверена, что они согласятся? — опешила я.
— Поверь, милая, — усмехнулась Маня, дубася тесто кулаками, как врага народа, — эти парни — надежнее некуда. С ними мы точно выиграем, а мысли об отказе у них и не промелькнет.
— Ладно, — сдалась я, а Ленка пофигистично бросила:
— Мне же лучше — не придется слушать весь вечер Шалина-младшего.
— О, так тебя его поведение тоже пробрало? — рассмеялась Машка. Вопрос: оно может кого-то «не пробрать»? Да оно мертвого из могилы поднимет, и он побежит вешаться, сверкая истлевшим саваном!
— Не то слово, — печально вздохнула Ленка, глядя в пустую чашку. — Он настолько шумный, что лучше целый день по рынку гулять, чем час в его обществе провести!
— Лады! — кивнула Маня. — Тогда я договорюсь с парнями, а на тебе, Фран, затаскивание близнецов-противоположностей на игру.
— Хорошо, — кивнул иллюзионист и начал уточнять у Ленки расценки, названые ей оценщиком, а остальные приступили к обсуждению нового контракта, который наклевывался у Дино и Манюни с небольшим конноспортивным клубом.
Когда тесто подошло, Маня разделила его на небольшие шарики и скомандовала:
— Отряд, стройся! Приступить к лепке пирогов! Всем, кто в выходных костюмах, надеть фартуки и закатать рукава, всем, кто в куртках, просто надеть фартуки! Всем, чьи волосы грозят влезть в наш хавчик, завязать их…
— Врой!!! — возмутился Скуало, поднимаясь. — Мусор, ты можешь представить меня в фартуке и с бантом на башке?!
Повисла тишина, и все воззрились на мрачного Суперби, а затем кухню огласил дружный хохот, причем смеялись почти все, разве что Франя умудрился неведомым образом сохранить пофигистичную физиономию — видать, он и не такое представлял, когда троллил своего капитана… Да еще Хибари-сан как всегда делал вид, что у него эмоциональный фон развит только в строну агрессии и язвительности, а потому ехидно ухмылялся, не глядя на разгневанную Акулку.
— Заткнулись быстро! — возопил обиженный мечник, а я, вытерев глаза от выступивших слез и последний раз хрюкнув, пробормотала:
— Простите, мы не ожидали, что Вы сами такую картину опишете.
Мои слова почему-то вызвали новый всплеск ехидного смеха, правда, не столь громкого, как в прошлый раз, а Ленка, беззвучно отсмеявшись, заявила:
— Тебя никто не заставляет надевать фартук — это Машина прерогатива, равно как и глупые команды ни к селу ни к городу. Командирша удалая на лихом коне… Просто перемешай начинки, и всё, ладно? А волосы твои в начинку не попадут, если ты их просто за спину закинешь, а мешать будешь сидя.
— Ладно уж, — поморщился Суперби и уселся на место, сверля Маню возмущенным взглядом, а я подумала, что Ленка просто умница, потому как у нас с Машей не возникло мысли о том, как Скуало будет лепить пироги, учитывая, что левая рука у него, мягко говоря, не способна на подобные действия. А вот Лена — подумала сразу, и мне вдруг стало очень стыдно. Просто Скуало так свободно обращался с протезом, что ни у кого и мысли бы не возникло, что это ненастоящая рука, и потому мы с Машей об этом факте благополучно забыли, что было недопустимо. А Ленка молодец — всегда внимательна к друзьям. Правда, на остальных плюет с высокой колокольни, но это уже не столь существенно…
— Ладно, — вздохнула Маня. — Принца в переднике лучше даже не представлять. Так что просто вымойте руки, товарищи колхозники, и вступайте в ряды поваров, поварят и неандертальцев, научившихся разводить огонь. Смотря у кого какие навыки. Вперед, на подвиги!
Народ ломанулся к раковине, особо нетерпеливые, в лице Скуало, Рёхея и Гокудеры, бурчащего что-то о том, что если бы не угроза голодухи, фиг бы он стал браться за женскую работу, помчали в ванную, а Хибари-сан и Франя как сидели, так и остались сидеть на месте, и лишь когда толпа у раковины рассосалась, Лягушонок без Лягуха пошлепал в ванную, откуда вернулись его предшественники в забеге на дальнюю дистанцию, а комитетчик, скинув пиджак, повесил его на спинку стула и, оставшись в черной футболке без надписи, потопал к освободившейся раковине. Почему-то я подумала, что уж он-то угрозы голода на один вечер никогда бы не испугался, но тогда с какого перепоя нашего одиночку потянуло на подвиги в компании было непонятно. У него вообще в этот вечер настроение странное было. Ну да ладно, ответа мне всё равно было не узнать, так что я решила об этом не думать. Мы с Ленкой продезинфицировали свои лапки мылом последними, и Маня скомандовала:
— Кать, я фигово учу лепить пироги, так что давай-ка ты! И не говори мне: «Я не люблю командовать»! Возражения не принимаются!
Я тяжко вздохнула и со словами: «Просто наблюдайте», — начала лепить пирог с капустой. Суперби в это время мешал творог со сметаной и сахаром, игноря нашу болтовню и мои пояснения, а остальные, тиснув по колобочку из теста, принялись лепить пироги. Особо отличился братик Бьянки, доказав, что «отравленная кулинария» — это наследственное, и долго и упорно пытавшийся слепить нормальный пирог, но выдержки его не хватало, и он бросал заготовку, начиная вопить и костерить затеявшую весь этот цирк Манюню. В результате та, закатив глаза, отдала истерзанную заготовку Хаято мне (хитра, лентяйка! Сама переделывать не захотела!), а сама встала рядом с курильщиком и, выдав ему новый шарик, заявила:
— Давай, вперед. Только не торопись, а я тебе буду помогать. Все проблемы оттого, что ты спешишь, и потому тесто рвется. Давай помедленнее — тебя никто, как раба на плантации, хлыстом не подгоняет.
— Мне хуже, чем рабу, — пробурчал Гокудера, но всё же начал осторожно лепить пирожок, а Маня помогла ему защепить тесто с уголков и радостно заявила:
— Вот, а ты бурчал! Действуй дальше, ты же гений, а гении — они во всем гении!
Хаято с мученическим видом последовал совету (а может, и приказу, учитывая, что выхода у него не было) моей сеструхи, а остальные гении в это время доказывали постулат Манюни, лепя довольно симпатичные пирожки.
У Савады тоже, кстати, шикарно получалось, и Маня не переставала его нахваливать, а парень краснел, довольно улыбался, и один раз даже пробормотал:
— И правда, стоило поверить в себя, как стало получаться даже то, что никогда не получалось.
Маня, ясен фиг, услышала, она ж слухмёней мастера Йоды, хоть и не такая длинноухая, и устроила парню допрос с пристрастием на тему «лепил ли он когда-нибудь пироги», на что мафиозный босс сказал, что пироги не лепил, но готовить пробовал, однако ничего хорошего из этой затеи не вышло, и Нана сказала, что лучше ему за это не браться больше и сосредоточиться на уроках, а готовку оставить ей, потому как он тогда всю кухню разнес в пух и прах. Манюня с сомнением на него покосилась и, пожав плечами, заявила, что это точно произошло от неуверенности, потому как сейчас на разнос кухни и намека нет, а пироги получаются отличные, и Тсуна, покраснев, ответил, что это всё благодаря нам. В подробности мы вдаваться не стали, чтобы не смущать биг-босса еще больше, но он явно говорил о том, что мы придали ему уверенности в себе, и он нам за это был благодарен, а Машка же, ухмыльнувшись, заявила: «Это благодаря тому, что ты наконец начал понимать, чего стоишь», — и сменила тему.
Дино ловко управлялся с тестом, даже не вспоминая о том, что когда-то начал бы искать взглядом Ромарио, Принц, давя грозившую Маруське судом святой инквизиции лыбу, прямо-таки спускал готовые пирожки с конвейера, Скуало, перемешав всё, что только можно было перемешать, приступил к нарезанию овощного салата, Франя умудрился затроллить пирожок Рёхея, из которого экстремально выпала начинка, Хибари-сан был мрачнее тучи, но молча ваял будущий ужин, явно мечтая всех, кто это затеял, пустить на фарш, но почему-то не покидая пост и не высказывая претензий, причем пироги у него получались ровные, аккуратные, и лепил он их довольно быстро, а Ямамото вообще поразил всех скоростью и качеством готовки. Не зря мечник чуть ли не полгода со мной каждый день на кухне обретался, ой, не зря! Вскоре первая партия вкусняшек отправилась в духовку, а на кухню зашел Игорь, который, узрев мафию за готовкой, рассмеялся и спросил у Машки:
